Забыть Миссанрею
Шрифт:
— Да.
— А куда направляешься?
— В тренажерный зал. А потом — в бассейн.
— Плавать?
— Лэйа, — он, наконец, посмотрел в ее сторону, — чего тебе от меня нужно? Спрашивай давай. А то я же вижу, как ты маешься…
Ну, раз так… Девушка набрала полную грудь воздуха.
— Ренн, давай куда-нибудь сходим?
Выпалила — и словно обмякла. Ну вот, она это сказала. И чего он молчит? Молчит и смотрит… и это его выражение лица… и внезапно искривившийся уголок рта…
— Ну…
— Нет.
Сказано
— Как это «нет»?
— Вот так.
— Но почему?
— Понимаешь… ты хорошая, умная, добрая… боевая подруга, но… прости, ты… женщина.
— И что?
— Не понимаешь, — он вздохнул. — Тогда нам не о чем разговаривать. Поймешь — вернемся к этому разговору.
Он попытался сделать шаг в сторону, и Лэйа, понимая, что совершает ошибку, все равно кинулась наперерез, цепляясь за его рукав:
— Это потому, что ты — миссанриец?
Он вздрогнул, словно от удара. Бросил взгляд по сторонам, ища возможных свидетелей, а потом осторожно, словно они были из хрусталя, отсоединил один за другим пальцы девушки от своего рукава:
— Н-нет… не только. Я…
Не скажешь же ей, что она почти угадала. И что для миссанрийца отказать женщине — почти преступление.
— Чего ты боишься, Ренн? Ну, подумаешь, миссанриец. Ты мне понравился еще до того, как я узнала, что…
В глазах Ренна мелькнуло что-то странное, отчего Лейа все-таки замолчала. Он попятился, качая головой:
— Нет. Ты не должна так говорить…
— Почему? — настаивала она. — Ты… давно мне нравишься. Еще в училище… помнишь, на первом курсе…
— Нет.
— Ты забыл? Тренажерный зал. После отбоя…
— Нет. Прекрати. — он схватил девушку за запястье, силой отдирая ее руку от своего локтя. — И оставь меня в покое. Не подходи больше и не заговаривай со мной.
— Почему?
— Да потому, что ты права. Я с Миссанреи. А ты — женщина.
— И что с того?
— А то, что я больше не хочу… понимаешь, не хочу… всего этого. Я вами по горло сыт. И тобой.
Мягким скользящим движением он обошел замершую на месте девушку, коротко кивнул кому-то проходящему мимо, поправил на плече сумку со спортивными принадлежностями и, прыгая через три ступеньки, поднялся на четвертый этаж, оставив Лэйю таращиться вслед. Ренн чувствовал на себе ее взгляд, и, не выдержав, сорвался на бег. Нет, он не может здесь оставаться. Он должен уйти. Куда угодно, как можно скорее, но уйти. И не важно, как. Главное — выбраться планеты.
Проверка документов. Только этого ему не хватало.
Документов не было. Никаких. Ренну удалось проникнуть на борт лайнера как бы в поисках жены, у которой документы были на руках. Он прорвался через терминал в последнюю минуту, когда уже у киборгов-стюардов включилась программа обслуживания пассажиров: «Просьба занять свои места, пристегнуть
Ему в тот раз повезло. О нелегальном пассажире если и знали, то закрывали глаза. Все-таки это была Миссанрея, а капитан межзвездного лайнера был мужчиной и не мог не знать, что там на ней происходит. Наверное, ему доложили о проникшем на борт безбилетнике, но он ничего не предпринимал. А может, обошлось. Может, о нем никто никому ничего не говорил. Во всяком случае, ему как-то удалось просуществовать четверо суток, переходя из зала в зал — спал в кинотеатре, забившись на задний ряд, питался в буфетной, где подавали напитки и легкие закуски всем желающим, поскольку для получения полноценного обеда надо было предъявить билет, остальное время бродил тут и там…
И сошел с лайнера на первой же станции, не желая рисковать. Место было глухое, кроме частников и грузовиков, тут редко останавливались пассажирские корабли, да и то чаще ксеносы, чем люди. Если человек попытается улететь отсюда вместе с меорами или змеелюдами, это вызовет ненужные потрясения. А он еще не привык к тому, что мир оказался настолько велик — намного больше, чем в самых смелых его мечтах. Другие расы… они существовали на самом деле. Оказывается, к ним давно привыкли, не обращали внимания на то, что у твоего делового партнера шерсть по всему телу или щупальца вокруг шеи. И только он шарахался от них мало не с криками ужаса, привлекая ненужное внимание. «Ты откуда взялся, дикарь?» — как-то раз услышал он и буквально оцепенел от ужаса.
Еще сутки прошли без каких бы то ни было происшествий, а потом нагрянула эта проверка.
Спасаясь от нее, Ренн забрался куда-то к самым шлюзам. Дальше идти было просто некуда.
— Эй, что смотришь?
Грубоватый голос, который мог принадлежать как мужчине, так и женщине, явно обращался к нему. Беглец напрягся, стараясь ничем не выдать охватившего его страха. Несколько дней ему удавалось остаться незамеченным, и вот…
— Вы мне? — промолвил он медленно.
— Тебе-тебе, кому же еще.
Низкорослый коренастый тип в костюме космолетчика стоял в двух шагах, уперев кулаки в бока. Тонкие черты лица могли принадлежать женщине, но пышные бакенбарды определенно были мужскими. В нашивках Ренн не разбирался, как и в цветовых и фасоновых различиях космокостюмов разных рас и служб, и не мог с ходу определить, кем является этот едва достающий ему макушкой до груди коротышка, чей серо-оливковый комбинезон странным образом сочетался с его изжелта-зеленой кожей и серо-каштановыми бакенбардами.