Забытая жизнь
Шрифт:
— Добби, — тихо сказала я, наклонившись к нему. — Ты все сделал, о чем я тебя просила?
— Да, мисс Дамблдор, — хлопая ушами и улыбаясь, ответил эльф. — Добби отправил мистера Снейпа в Мунго, где его напоили зельем. С ним все в порядке, мисс Дамблдор.
Я похлопала его по плечу и вышла из Большого зала.
Мраморная лестница была полуразрушена, часть перил обвалилась, повсюду виднелись пятна крови и осыпавшаяся штукатурка.
Где-то в глубине коридоров раздавался голос Пивза, распевавшего победный
Наш маленький Поттер
Умело расставил Волану капкан,
А мы их побили —
Поднимем за наше здоровье стакан!
«Сейчас я почувствую счастье», — думала я. Однако усталость затмевала другие чувства, и только боль от утраты Фреда, Люпина и Тонкс пронзала меня на каждой ступеньке, как входящий в тело нож. Сильнее же всего я чувствовала колоссальное облегчение и желание спать.
Горгулья, охранявшая вход в директорский кабинет, была теперь сдвинута в сторону; она стояла, скривившись набок, и вид у нее был оглушенный.
— Можно мне пройти? — спросил я горгулью.
— Пожалуйста, — буркнула статуя.
Я протиснулась мимо нее на каменную винтовую лестницу, медленно двигавшуюся вверх, как эскалатор. Добравшись до верхней площадки, я толкнула входную дверь.
Я скользнула быстрым взглядом по каменному Омуту памяти, так и стоявшему на столе, где, видать, Поттер оставил его, и вскрикнула от внезапного оглушительного грохота, мгновенно вообразив заклятия, возвращение Пожирателей смерти, возрождение Волан-де-Морта…
Но это были аплодисменты. Директора и директрисы Хогвартса, глядевшие со стен, приветствовали меня дружной овацией. Они махали шляпами, а иногда и париками, через рамы пожимали друг другу руки, а то и пускались в пляс. Дайлис Дервент громко всхлипывала, Декстер Фортескью приветственно размахивал слуховой трубкой, а Финеас Найджелус взывал своим тонким высоким голосом:
— Заметьте, что и факультет Слизерин сыграл положительную роль! Наш вклад не должен быть забыт!
Но я глядела лишь на того, кто стоял в самой большой раме прямо над директорским креслом. Слезы текли из-под очков-половинок на длинную седую бороду. Гордость и благодарность, выраженные в них, проливались бальзамом в душу, как песня феникса.
Я обратилась к Дамблдору, подбирая слова с величайшей тщательностью. Несмотря на усталость и туман перед глазами, я должна сделать это последнее усилие, должна в последний раз спросить совета.
— Отец, — начала я, — теперь все знают, что я твоя дочь.
— Я бы хотел дожить до этого момента, дорогая моя, — сказал Дамблдор. Остальные портреты глядели на нас с недоумением и любопытством. — Это мудрое и мужественное решение, но иного я от тебя и не ожидал. Знает ли кто-нибудь, где сейчас Северус?
— Никто, — ответил я, и Дамблдор удовлетворенно кивнул. — Кроме Добби.
— Ему нужна будет твоя помощь, — сказал Дамблдор.
—
Я подняла Бузинную палочку.
— Мне она не нужна, — сказала я. — Я знаю, она многое может, — но мне больше нравилась моя. Так что…
Я положила палочку на директорский стол.
— Я положу Бузинную палочку, — сказала я отцу, наблюдавшему за мной с безграничной любовью и восхищением, — туда, откуда она была взята. Пусть она остается там. Если я умру своей смертью, то она лишится своей силы, правда? Ее предыдущий хозяин не потерпит поражения. И ее могуществу придет конец.
Отец кивнул. Мы улыбнулись друг другу.
— От этой палочки больше тревог, чем толку. А я, честно говоря, — сказала я, отвернувшись от портретов и думая сейчас только о ребенке и Северусе, — сыта тревогами до конца жизни.
Июль 1998 года
На пути к мечте не раз я разочаровывалась в своей силе. Горсть таблеток, разъедающая сухой желудок. Отпустить прошлое — значит суметь сказать вслух «всё прошло».
Для чего возвращаться в прошлое, если всё равно не заберешь тех, кто там остался? Отпустить не значит предать. Переложить воспоминания на самую верхнюю полку сознания, возвращаться к ним со светлыми побуждениями.
После победы 2 мая 1998 года, министром магии стал Кингсли Бруствер. Первоначально считавшийся временным министром, Кингсли впоследствии был избран на эту должность.
Тогда назойливые репортеры не давали и шагу мне ступить, мое лицо и лицо Северуса мелькало на главных страницах газет ежедневно.
Здоровью Северуса ничего не угрожало, безоар и слезы Феникса не дали ему умереть, но все же в зубах у этой змеи был довольно необычный яд, он не давал закрыться ранам. Но в Святом Мунго целители нашли противоядие.
После того как окончилась война, в Министерстве шли расследования, аресты Пожирателей смерти и сторонников Волан-де-Морта после его окончательного падения. Конвой забрал Северуса прямо из Святого Мунго в Азкабан, не дав ему окончательно выздороветь.
Ему предъявили обвинения в убийстве Дамблдора и кинули в Азкабан без вынесения приговора суда.
Северус гнил в Азкабане уже два месяца, но у меня был шанс вытащить его. На днях мы встретились с Поттером, и он рассказал мне про воспоминания Северуса и согласился помочь ему.
И вот, иногда женщине необходимо быть спасённой, а иногда женщине приходится спасать мужчин.
Слушанье по обвинению Северуса должно было состояться в конце недели.
В то время от Северуса отвернулись многие, и в том числе сам Министр.
Ему никто не верил, и только воспоминания Поттера смогли помочь ему избежать поцелуя дементра. Хотя я знаю, чего ему стоило это. Северус гордый, и ему не свойственно показывать слабость, он из тех, кто никогда не попросит помощи, тем более от Поттера.