Забытое сражение Огненной дуги
Шрифт:
Сложные и разнообразные задачи приходилось отрабатывать командному составу и 3 тк. В первую очередь это касалось переправы танков, в том числе тяжёлых Т-6, – через реку шириной 70–80 м и выработки тактических приёмов использования бронетехники в первом оперативном эшелоне при прорыве глубоко эшелонированной обороны, насыщенной противотанковыми заграждениями. Завозилось и интенсивно осваивалось войсками мостостроительное и понтонное оборудование, шли тренировки на время по наведению мостов, как через водные преграды, так и через глубокие балки и овраги. Для переправы основной массы войск первоначально планировалось использовать паромы, но, учитывая, что русло реки на участке намеченного прорыва достаточно узкое (в среднем ширина 40–60 м) и мелкое (основные глубины от 1,2–1,5 до 2,5 м), от этой идеи были вынуждены отказаться и остановились на резиновых лодках, свайных мостах и разборных металлических мостовых конструкциях и бродах.
Очень непросто
Для быстрого преодоления противотанковых рвов с крутыми стенками, отрытых в твёрдом грунте и представлявших трудное препятствие, сапёры танковых соединений изобрели эффективный способ, заключавшийся в разрушении стенок рва подрывными зарядами. При этом образовывались отлогие площадки, по которым танки могли опуститься и подняться, причём орудийный ствол должен был быть обращён назад» [146] .
Параллельно отрабатывались и организационные вопросы. Для увеличения огневой мощи и маневренности артполка танковой дивизии в 1943 г. в его состав был включён дивизион самоходных лафетов. Он состоял из батареи (6 установок) 150-мм тяжёлых полевых гаубиц «Хуммель» и 2 батарей (12 шт.) 105-мм лёгких полевых гаубиц «Веспе». Весной 1943 г. это вооружение начали получать и войска ГА «Юг». Однако к июлю соединения Брайта не удалось полностью укомплектовать этой техникой, не поступили и наставления по её применению. Как уже отмечалось, в 3 тк дивизион лафетов получила лишь одна 7 тд. Это заставило детально изучить новое вооружение, после чего отработать на полигонах такие вопросы, как «технология» использования лафетов для сопровождения танковых атак, управление дивизионом при ведении огня с основных ОП и во время движения танкового клина, связь командира дивизиона с командованием артполка и начальником артиллерии дивизии, обеспечение батарей боеприпасами на поле боя и т. д.
146
ЦАМО РФ. Ф. 15. Оп. 11600. Д. 1539. Л. 6–7.
Перечисленным выше проблемам на протяжении всего периода подготовки к битве в корпусе уделялось постоянное и пристальное внимание. Однако главный акцент всё же делался на планирование и подготовку начального этапа операции, т. е. обеспечение успеха в первые несколько часов наступления. Систематически поступавшая аэрофотосъёмка советских рубежей давала определённое представление об их глубине, степени насыщенности средствами ПТО и инженерными заграждениями. Штаб корпуса считал, что без захвата плацдармов глубиной не менее 2–3 км начать наведение мостов и переброску тяжёлого вооружения и техники на восточный берег будет невозможно. Поэтому основные усилия Г. Брайт прилагал для отработки мер, которые могли бы обеспечить быстрое, без высоких потерь форсирование Северского Донца штурмовыми группами «первой волны», их прикрытие и сопровождение в ходе прорыва переднего края главной полосы.
Основным элементом плана форсирования считалось надёжное огневое прикрытие первого броска. Для этого, при отсутствии необходимого обеспечения броска через реку с воздуха, было крайне важно скоординировать действия артиллерии всех уровней. Командование танковых дивизий тщательно выстраивало, а затем на полигонах отрабатывало систему управления тремя группами артиллерии: собственно дивизии, рот «тигров», самоходок и дивизионов артполка 168 пд (которые были включены непосредственно в передовые штурмовые группы) и, наконец, армейских и корпусных артминчастей. Г. фон Функ писал, что наличие такого мощного и хорошо управляемого «огневого кулака» в руках командира дивизии, с одной стороны, и тесное взаимодействие его штаба с аэродромом люфтваффе – с другой, рассматривалось как важнейшее условие для решения не только и не столько первоочередных задач – форсирования реки и прорыва главной полосы русских, а главное, в процессе продвижении ударного клина в глубь обороны 7 гв. А в первые 20–25 км.
Чёткость управления предполагала безотказную работу основных и дублирующих средств связи на всех уровнях артиллерийского
На протяжении всей подготовки «Цитадели» немецкое командование большое значение уделяло вопросам маскировки собственных намерений и разведобеспечению выделенных для наступления войск. В июне после принятия окончательного решения эта работа значительно усилилась. Теперь за короткий срок требовалось обеспечить скрытную переброску непосредственно к переднему краю огромных сил и материально-технических средств. Э. Раус писал: «До сих пор нам удавалось сохранять в тайне от противника выдвижение немецких сил в район сосредоточения. Разнеся их как можно дальше и перемещая войска через большие промежутки времени, армейская группа сумела ввести противника в заблуждение относительно времени начала наступления и предполагаемого направления главного удара.
…В окрестностях Чугуева были проведены также обширные мероприятия, направленные на то, чтобы убедить русских в том, что мы собираемся начать наступление в излучине Донца в направлении Изюм, Купянск. Моторизованные колонны продвигались к линии фронта днём, артиллерия выдвинулась на огневые позиции и проводила пристрелку, резервы якобы проводили тренировки по форсированию водных преград» [147] .
Трудно разделить оптимизм генерала, ведь факты говорят об обратном. Действительно, уровень профессиональной подготовки разведорганов и офицеров штабов германских соединений, которые занимались дезинформационным обеспечением «Цитадели», был достаточно высок. И свою работу они делали на совесть. Для этого были задействованы значительные силы, дезинформация направлялась по различным каналам. На бумаге создавались несуществующие соединения, а реальным дивизиям для переписки и переговоров присваивались другие номера. Любая передислокация частей и соединений тщательно готовилась. В районах, где не было войск, организовывались ложные радиоузлы с целью создания видимости нахождения там крупного воинского формирования.
147
Раус Э. Танковые сражения на Восточном фронте. М.: АСТ, 2005. С. 70.
Однако если оценивать результаты этих усилий, опираясь на рассекреченные документы Воронежского фронта, то можно с уверенностью утверждать, что неприятелю не удалось в полной мере достичь поставленной цели. К началу наступления советской разведкой была в основном вскрыта группировка противника: установлено примерное число танковых дивизий и их точные районы сосредоточения на конец июня, выявлено даже место расположения штабов 4 ТА, а также 6 и 7 тд. Более детально был проработан передний край войск Гота и Кемпфа. Благодаря тяжёлому, опасному и кропотливому труду разведки войск первого эшелона были определены участки обороны немецких дивизий по всему фронту. Причём следует признать, что наиболее достоверные и интересные данные были получены от перебежчиков и захваченных живыми пленных. Приведу лишь несколько выдержек из оперативных ориентировок штаба Воронежского фронта:
на 24.00 20 июня: «…По показаниям перебежчика разведотряда 11 тд, перешедшего на нашу сторону в районе южнее Сар. Салтово, 16.6.1943 г. в Харькове находятся все танковые дивизии СС, 6 и 7 тд. В районе Белгорода находятся лишь отдельные танковые части СС. 11 тд в составе 110 мп, 111 мп, тп, ап с 10 апреля дислоцировалась в районе Коломак, один её батальон направлен во Францию для получения новых танков Т-6.
По показаниям перебежчика 52 дивизион в составе трёх батарей придан 168 пд. В середине июня он видел в районе Покровка подразделения СС «Мёртвая голова» и слышал о подготовке к частной операции 168 пд с подразделениями «Мёртвая голова» по захвату рощи юго-западнее Чёрная Поляна.
…В районе Ячневый Колодезь задержаны два перебежчика, принадлежащие 52 миномётному дивизиону 168 пд;
…в районе 1 км южнее Солдатского захвачен пленный солдат поляк 676 пп 332 пд»;
к 24.00 22.06: «Разведгруппой в ночь на 22.6 в районе южнее Заяц /2 км северо-восточнее Русская Берёзовка/ захвачен пленный обер-ефрейтор 465 пп 255 пд»;
к 24.00 29.06: «Разведгруппой в районе Ново-Дмитриевки изъяты документы у убитого пленного 164 пп 57 пд. При отражении вылазки разведгруппы противника силою до роты в 7.00 29.6 в районе Загодскот (12 км севернее Белгорода захвачен в плен раненый солдат 3 мп дивизии СС «Мёртвая голова», который на предварительном опросе показал, что 2 июня дивизия СС «Мёртвая голова» выведена на передний край, сменив части дивизии СС «Адольф Гитлер».