Забытые боги
Шрифт:
Ушастого буквально перекосило.
— Владычица — не женщина!
— Да-а?! Эланна, мне кажется, он только что прилюдно тебя оскорбил!
— Прошу прощения, моя госпожа, — в последнем усилии сдержаться эльф обратился к обеспокоившейся владычице. — Если вы велите, я исполню любой ваш приказ. Но смею напомнить, что нахождение здесь лаонэ противоречит правилам и может быть неправильно воспринято.
— Чего-о? — немедленно сделала стойку Гончая. — Эланна, поясни, пожалуйста, что это за слово такое непонятное и как именно этот ушастый меня обозвал?
Леди Эланна слегка побледнела:
— Бел, пожалуйста, не придавай значения…
— Нет, я хочу знать, что это за красивое слово! Вдруг мне понадобится кого-нибудь приласкать, а я и смысла не понимаю! Может, я потом этого же типа тоже соберусь облагодетельствовать? Надо же хотя бы понятие иметь, как у вас принято ругаться!
— Это… — Под таким напором взгляд владычицы мучительно заметался по сторонам. — Лаонэ — это… как бы тебе сказать… если коротко, то это означает, что ты не совсем принадлежишь народу эльфов… то есть в тебе есть определенного рода новшество, которое немного отличает тебя от остальных, и поэтому…
Гончая изумленно приподняла брови:
— Так он меня полукровкой обозвал, что ли?!
За столом воцарилась недобрая тишина.
— Что, правда?! Меня?! Тиль!
— Понятие «лаонэ» не имеет негативного оттенка, — торопливо вставила свое слово Эланна, всерьез опасаясь за исход мирных переговоров. — Бел, рен Оганэ всего лишь имел в виду, что…
Белка стянула перчатку с левой руки и озадаченно потерла нос, блеснув на свету родовым перстнем в виде свернувшегося кольцом дракона.
— Что я не такой, как он. Спасибо, дорогая, это мне ясно. Я не понимаю другого: почему этот ушастый, считая себя самым умным, все-таки тебе подчиняется? А если он просто ляпнул не подумав, то какого рожна тогда лезет вперед? У нас дома за это можно и по морде схлопотать. Правда, Тиль? Помнится, Брегариса, который последним осмелился вякнуть тебе под руку, ты испепелил, и никто даже не пикнул!
Тирриниэль медленно наклонил голову, откровенно любуясь враз посеревшими физиономиями и хлюста, и его панаши, и всего совета старейшин заодно, которые только сейчас увидели родовые перстни на руках Таррэна и темного владыки, сравнили их с перстнем Белки и осунулись. Именно в этот нерадостный момент они в полной мере осознали, что дрянной юнец на самом деле не просто полукровка, а полноправный член рода Л’аэртэ. Того самого рода, два опаснейших представителя которого только что услышали прозвучавшее в их адрес оскорбление.
Рен Оганэ, запоздало сообразив, что именно брякнул, стремительно побледнел. А Белка, забавно наморщив носик, вспрыгнула на подлокотник ближайшего кресла и задумчиво спросила в пустоту:
— Тиль, как считаешь, он хотел меня обидеть?
— Нет, Бел, — поспешно заверила ее Эланна. — Конечно же нет!
— М-да? Тиль, что скажешь? Я должен рассердиться или нет?
Тирриниэль, жутковато сверкнув заалевшими радужками, медленно поднялся с места. Еще медленнее погладил пышные кудри невестки и преувеличенно ласково ответил:
— Не волнуйся, Бел. Мы тебя в обиду не дадим.
— Я знаю, — снова просияла она, на мгновение обернувшись. — А ты всем покажешь козью морду, если кто-то вздумает делать какие-то гадости, да?
— Непременно, Бел, — со зловещим подтекстом подтвердил владыка, многообещающе покосившись на замерших в своих креслах эльфов. — Можешь не беспокоиться.
Гончая хихикнула, полностью удовлетворенная исходом сегодняшних «переговоров». Почти услышала, как старейшины мысленно отдают указания своим подчиненным ни в коем случае не задевать «дрянного мальчишку». Затем ловко спрыгнула с подлокотника и, бодро помахав ручкой, беззаботным сорванцом побежала прочь — скрупулезно исследовать то, что не успела посмотреть этой ночью.
Ведь теперь ей больше никто не станет чинить препятствий.
ГЛАВА 5
Во второй раз она осчастливила совет своим присутствием ближе к вечеру — ворвалась без спроса, пинком распахнув узорчатые двери. С нескрываемым подозрением оглядела обернувшихся эльфов и кивнула: все нормально, никого не съели и не покалечили. Как бы тяжело ни продвигалась работа над договором, Таррэн, Элиар и Тиль все-таки сдержали бьющие через край эмоции и теперь упорно продавливали свое.
То, что кое-каких успехов они достигли, Белка поняла сразу: в глазах у Эла застыло выражение мстительной радости, да и Тиль хищно раздувал ноздри, в то время как совет выглядел довольно кисло. А при виде Гончей стал выглядеть еще и мрачно. Особенно когда она лучезарно улыбнулась и со скрежетом выволокла из-за угла громоздкую, невесть откуда взявшуюся картину.
— Уф! — пропыхтела Гончая, согнувшись под немалой тяжестью. — Эй, ушастые! Да-да, вы, за дверью! Не стыдно стоять навытяжку, когда ребенок надрывается?! Помогите-ка донести эту дуру до стола!
Эланна удивленно повернулась:
— Бел, ты где ее взял?
— Да хрен знает, — шмыгнула носом Белка. — Зашел куда-то не туда, а потом гляжу — куча дядек на стене висит. Ушастые, мордатые, обвешанные цацками с ног до головы… ну мне интересно стало, вот и подошел ближе. А этот типчик… ну сейчас сама увидишь… мне понравился. Такой симпатичный, понимаешь… такой грозный, что я решил выяснить, кто он такой. Но поскольку бежать за тобой было долго и неудобно, а от совещания отрывать как-то неприлично, то я ее взял с собой. Может, ты подскажешь, что это за тип?
Дождавшись, пока стоявшие снаружи стражи войдут и взглядом испросят у владычицы соизволения присутствовать, Гончая решительно пихнула в их сторону тяжелую картину, украшенную поистине устрашающим количеством драгоценных камней. После чего довольно хмыкнула, проследила, как ушастые заполошно кинулись вперед, чтобы произведение искусства не упало на пол. Испуганно подхватили, подняли, скрипя зубами от натуги, а потом осторожно развернули, чтобы владычица могла взглянуть.
На картине, к изумлению гостей, оказался изображен эльф. Причем не простой, а занимающий высокое положение при дворе. Белоснежная шевелюра долгожителя, благородное лицо, чуть раскосые синие глаза, в которых застыла печать мудрости и бездна прожитых веков… властная осанка, гармоничные черты лица, дорогой бархат серебристо-голубого камзола… неизвестный художник сумел запечатлеть лик неведомого эльфа так искусно, что казалось, он вот-вот моргнет.