Забытые боги
Шрифт:
— Так ты вроде… спал, — запнулась от неожиданности владычица.
— Ну и что?! Намекнуть было нельзя?! Записочку послать, чтобы я от удивления в обморок не хлопнулся?! А теперь получается, что это его стража стоит под дверьми, карауля каждый ваш чих?!
— Ну… да. У отца свои стражи, у меня — свои. И когда он во дворце, нас охраняют его эвитарэ.
— Я уже понял, — проворчала Гончая из-под стола. — Ну хоть не зазря им наши парни морды набили, когда эти дурни не пожелали открыть мне дверь. Таррэн, скажи им, что ли, что можно отпускать этих олухов. А то вдруг уже сожрали?
— Как не открыли? — удивился ллер Адоррас.
— Вот так! Встали, как бараны у ворог, железки свои выставили и заявили, что смертным, дескать, тут не место! А лаонэ — тем более!
— Ох, — выдохнула Эланна, прижав руку ко рту и чуть ли не в панике уставившись на отца. Но тот не рассердился, а вроде даже искренне сконфузился.
— Прошу прощения, моя вина — забыл, что наш закон мог вам показаться несправедливо строгим…
Таррэн с изумлением ощутил на себе смущенный взор владыки.
— …но ваши воины — непростые люди… а может, и не люди вообще… поэтому я не придал значения. А моя стража в эти тонкости не посвящена, что и повлекло за собой досадное недоразумение.
— Я понимаю, — кашлянул Таррэн и негромко попросил: — Бел, вылезай. Никто не желал тебя обидеть.
Белка тихонько фыркнула:
— Тот, кто желал меня обидеть, еще долго будет сводить синяки. И вовсе не потому, что я такой добрый, а лишь по той простой причине, что наши охотники все еще имеют приказ не убивать без веских оснований.
— Твоим друзьям ничто не угрожает, — терпеливо повторил ллер Адоррас. — Они просто подождут снаружи. Все улажено, Бел. Не обижайся. Никто не помешает тебе гулять по дворцу. Но ты же не по этой причине забрался под стол?
— Нет, — легко согласилась Белка.
— И не по этой причине не желаешь, по твоему собственному выражению, обращаться ко мне напрямую?
— Мм… ну да.
— Тогда что не так? — терпеливо спросил ллер Адоррас, повергнув своих подданных в еще больший шок, чем секунду назад, потому что присел на корточки и заинтересованно наклонил голову. — Зачем ты от меня прячешься, Бел?
Белка в это же самое время проворно выбралась с противоположной стороны стола, юркнула за кресло мужа и, высунув оттуда только любопытный нос, негодующе буркнула:
— А я не обязан отвечать!
— Правда? — Владыка так же спокойно отпустил скатерть, поднялся и, подметив выразительные, на грани обморока, лица старейшин, неспешно опустился на свое кресло. — А кто-то вчера говорил совсем другое.
— Прошу прощения, ллер, — со вздохом прервал эту увлекательную дискуссию Таррэн. — Полагаю, проблема в другом: Бел просто не знает, как к вам обратиться. На «вы» — боюсь, он говорить никому не станет, не приучен, а на «ты»… думаю, это с его стороны будет невежливо и может нарушить гармонию вашего дома.
— А вот и нет! — немедленно встряла Гончая. — Просто на «вы» я при первом знакомстве называю или тех, кого уважаю, или же, наоборот, тех, кого уважать вовсе не за что. А на «ты»… мм, все слишком двойственно. Но от любви до ненависти, как говорится… Тиль, ты помнишь нашу первую встречу?
Тирриниэль улыбнулся:
— Конечно, малыш. Хотя, думается, мы с тобой зря тогда повздорили.
— У нас было из-за чего повздорить и даже за что надрать тебе длинные уши. Зато помнишь, что я сказал, когда впервые пришел в Темный лес?
— Еще бы. — Улыбка Тиля стала шире, а взгляд — почти мечтательным. — Помнится, половина моих эльфов чуть не потеряла сознание от ужаса, а вторая половина целый час находилась в глубоком шоке.
— Но ты ж внакладе не остался!
— Нет, конечно. Хотя до сих пор не представляю, как тебе удалось выкрутиться.
Белка, прекратив прятаться, выбралась на свет божий, бесцеремонно взобралась на чужой подлокотник и испытующе заглянула в глаза темного владыки.
— Так уж и не знаешь?
— Ну знаю, конечно, мелодично рассмеялся Тиль, потрепав пышные кудри невестки. — Кажется, у тебя уже тогда было два замечательных оправдания, ради которых я простил бы тебе еще и не такое.
— На «не такое» у меня тогда не было настроения, — притворно вздохнула она. — В противном случае я разнес бы тебе все чертоги. Можно я немного с тобой посижу?
— Можно, конечно, — кивнул Тиль.
— А ты мне свой обруч дашь поносить?
— Бери, — пожал плечами эльф, и она с радостной улыбкой стянула с его лба венец силы, а затем под ошарашенными взглядами алиарцев принялась протирать его рукавом. Даже дохнула для верности и отполировала так, что он стал блистать поистине дивными огнями, переливаясь под светом магических светильников всеми оттенками зелени.
— Немного запылился, — застенчиво пояснила Гончая, аккуратно пристраивая обруч на прежнее место. — А вот теперь как новенький. Тебе нравится, Тиль?
Тирриниэль, не без труда удержав внутри резко возросший по силе «Огонь жизни», который по вине владыки Эоллара подвергся вчера нешуточному испытанию, очень серьезно кивнул.
— Да, Бел. Спасибо.
— Не за что, — смутилась Белка и, деликатно чмокнув его в щеку, сползла с кресла. Потом подметила, как опасно ярко полыхнули его глаза, и вот тогда уже смутилась по-настоящему. — Извини, я пойду к Таррэну, ладно? Ему без меня ску-у-чно.
— Ему без тебя плохо, — слегка охрипшим голосом отозвался Тиль, наконец-то полностью восстановив резерв. — А скучать ты ему, насколько я знаю, не даешь. Только Элиара не трогай. Боюсь, он еще недостаточно терпелив к твоим выходкам.
— Ничего, привыкнет, — отмахнулась она. — Я ему орешек оставлю. Хороший такой, вкусный. От сердца, можно сказать, отрываю… на, жадина. И только попробуй не оцени.
На колени Элу полетел крупный предмет, отдаленно напоминающий лесной орех. Удивленный эльф машинально поймал, а потом сдавленно закашлялся: