Забытые генералы 1812 года. Книга вторая. Генерал-шпион, или Жизнь графа Витта
Шрифт:
А вот третий брат, великий князь Константин Павлович, преданность Витта считал всего лишь ловкой и бесстыдной игрой.
Причём великий князь говорил о Витте с презрением, но одновременно, кажется, и со страхом, с опаской, во всяком случае:
«un menteur et mauvais sujet dans la force du terme… une canaille dont le mondeci ne produit peut-'etre pas un autre, sans foi, ni loi, ni probit'e et ce que l'on appelle en francais un gibier de potence» (…лгун, подлый тип, каналья в самом сильном значении этого слова, человек, для которого нет ни веры, ни закона, ни чести, тот, о ком по-французски говорят, что «виселица по нему плачет»).
Кроме того, Константин Павлович высказывал мнение, что самый заговор 14 декабря Витт раскрыл только из желания подслужиться и чтобы самому не попасть за решётку, ибо боялся наказания за растрату нескольких миллионов казённых рублей.
Интересно при этом ещё и то, что великий князь был неоспоримо убеждён: надобно следить за самим Виттом. Вот доподлинные слова его высочества: «граф Витт есть такого рода человек, который не только чего другого, но недостоин даже, чтобы быть терпиму в службе, и моё мнение есть, что за ним надобно иметь весьма большое и крепкое наблюдение».
Кто же прав из трёх братьев Романовых? Вполне может быть, что и Константин Павлович. Но только нужно при этом иметь непременно в виду следующее.
Витт ухаживал (и говорили, что не без успеха) за княгинею Лович, супругою Константина Павловича, и великий князь по этой причине был страшно зол на Витта, что не могло не повлиять на резкость его высказываний о графе.
Ещё бы! Это ведь из-за княгини Лович, не желая расставаться с ней, Константин Павлович отказался от императорской короны. А тут Витт со своими ухаживаниями, и их не отвергают совсем. Да, тут было отчего взорваться, и великий князь таки взорвался!
А вот оценка, которую дал Витту начальник Генерального штаба генерал-адъютант И. Дибич (к ней явно стоит прислушаться): «Его всегда деятельная голова старается вникать беспрестанно в политику европейских держав, в управление государств и в причины волнения народов. Суждения его по этим предметам иногда весьма многосложны и отвлечённы, но весьма предусмотрительны и справедливы; хорошая память служит ему средством узнавать семейные обстоятельства, связи и разрывы первейших русских фамилий и государственных особ…»
Это свидетельство ясно показывает, что Витт был не просто многоопытным генералом, а генералом именно шпионских дел.
Так или иначе, но Витт, в отличие от своих братьев и сестёр Потоцких, всегда служил российской короне, и никакой иной. Выяснять же истинные мотивы его поступков и можно и нужно, но только дело это не простое, даже тёмное, требующее напряжённых усилий и знания огромного множества тайн, как государственных, так и совершенно приватных.
Но чтобы ни сказали исследователи будущего, совершенно несомненно одно: генерал Иван Витт был личным агентом двух царей, двух братьев: Александра Павловича и Николая Павловича Романовых.
Второй эпилог. От автора
К 58 годам своей жизни, граф Иван Витт, бывший всегда человеком исключительно энергичным, крайне быстрым, необычайно подвижным, совершенно не знавшим устали, вдруг почти оглох, а потом стал как-то хиреть, вянуть буквально на глазах у окружающих и к их полному изумлению.
От былого живчика и записного дон-жуана, неутомимого покорителя сердец женщин юга России, личности ещё недавно столь неутомимой, скоро не осталось и следа, хотя Витта по-прежнему одолевали всякого рода замыслы, идеи, прожекты, и прежде всего касательно сыска, безопасности, раскрытия заговоров, польских тайных обществ и тому подобного.
Потом у него ещё обнаружилась вдруг горловая болезнь, неудержимо ставшая развиваться, что уж совсем явилось для всех неожиданностью, в том числе и для него самого.
Прежде казалось, что этот едва ли не полновластный диктатор юга России (бодрячок, с виду добродушный, а на самом деле хитрый, коварный, властный) будет править если и не вечно, то уж очень долго. Однако Господь распорядился иначе!
27 февраля 1839 года Витт уволился в четырёхмесячный отпуск и поехал лечиться за границу. Отпуск был продлён до 10 июня 1840 года. Однако иностранные доктора ничем не смогли помочь Ивану Осиповичу – течение горловой болезни так и не удалось остановить.
Когда летальный исход стал определяться со всею своей неизбежностью, Витт бросил лечение и вернулся умирать в Россию, а именно в Крым. Однако отправился он не на свою дачу «Верхняя Ореанда», а в крымское имение давнего своего знакомца графа Михаила Семёновича Воронцова – человека, которому он при жизни своей многократно вредил, едва ли не регулярно следя за ним и строча доносы на него, правда, не по своей воле, а по указанию самого императора Александра Павловича.
Просил ли Витт у Воронцова прощения за все нанесённые им обиды?! Об этом ничего мне не известно. Но очевидно одно: по каким-то неведомым причинам Витт поехал умирать именно к Воронцову, которому в своё время попортил немало кровушки, и началось это ещё в 1807 году, в Тильзите.
Факт всё-таки удивительный, ведь у Витта в Крыму было благоустроенное имение «Верхняя Ореанда», и была законная жена.
Да, граф всё-таки развёлся с Юзефой Валевской и незадолго до смерти своей женился на вдове Надежде Фёдоровне Петрищевой, урождённой графине Апраксиной. Но умирать Витт поехал вовсе не к ней, и не в петербургский свой дом, а к Михаилу Воронцову, в Крым. Это – загадка, которая ждёт ещё своего разрешения. И, как видно, долго будет ждать.
В июле 1840 года Иван Осипович Витт скончался. Ему шёл 59 год. Кстати, мать его, графиня София Потоцкая-Витт, скончалась в возрасте 56 лет, и тоже от рака, только если у Витта был рак горла (горловая болезнь, как тогда говорили), то у неё был рак матки. И мать и сын, первенец её, умерли в страшных мучениях.
Погребён был Витт в Крыму, в Георгиевском храме Свято-Георгиевского монастыря, того самого, что расположен на Гераклейском полуострове между Мраморной балкой и мысом Фиолент, на верхней террасе берега, отвесно обрывающегося к морю.
Между прочим, Юзефа Валевская, первая жена Витта, пережила его на 35 лет, а Каролина Собаньская пережила своего былого возлюбленного, жениха и шефа по шпионской деятельности ровно на 45 лет: она умерла в 1885 году, в Париже.