Забытые пороки. Том I
Шрифт:
Наконец, спустя пару дней пути, на горизонте над дорогой замаячило облако пыли.
Когда в сопровождении рыцарей Эрин приблизилась достаточно, чтобы разглядеть, что это — многочисленный отряд Брейва, один из ее рыцарей попросил разрешения покинуть свою леди и, получив его, помчался вперед, оповещать лорда Бладсворда.
Встреча с Брейвом произошла несколько раньше, чем отряды окончательно сблизились — брат помчался ей на встречу, стянул с лошади и заключил в столь продолжительные и крепкие объятия, что Эрин, совсем отвыкшей от тяжелых платьев, тугих корсетов и многослойных одежд, стало совсем нечем дышать.
— Мой лорд, —
— Ох, Эрин, оставь все это! — брат обхватил ее за плечи и поднял, — Как же я счастлив! О, моя милая Эрин, я верил, все эти годы я верил, что ты жива!
Брейв запомнился ей более сдержанным.
Брат расцеловал ее, подхватил и закружил как когда-то, в детстве. На душе стало удивительно легко и спокойно, и на несколько минут вернулась уверенность, что рядом с братом леди Бладсворд всегда будет в безопасности.
Кайрус
Когда в Ферстленде неспокойно, у палачей почти не бывает свободных дней, а их работа прерывается разве что на сон и еду. И сколько бы не возмущалась супруга Кайруса, он знал, что она прекрасно все понимает. Онса жалела сыновей, которые проводили теперь с отцом все свое время и очень уставали, но им необходимо было перенимать опыт — в будущем они заменят отца.
Ларс уже достаточно взрослый, палач брал его помогать и в пыточных, а Рисс пока только привыкал к бремени, что его ожидает. Вернее, скорее всего будет ожидать, ведь его второй сын, и уж тем более третий, может захотеть себе другую работу. Например, он может стать писарем, казначеем города или смотрителем городской площади. Но если он решит работать со своим братом, как когда-то учился и работал сам Кайрус, его следует готовить уже сейчас.
Брат Кайруса Лейрос был младше на четыре года. Его Величество отправил его с семьей в Кнайфхелл, когда последний палач в столице владений Бладсвордов умер, не оставив сына. С тех пор минуло уж восемь лет, и Лейроса карающая длань короля видел лишь единожды, пять лет назад.
В камере, что была отведена под пытки, Кайруса и его отпрыска ждал лорд Хэйтхарт — он не угодил регенту своей поддержкой еретикам и бунтовщикам, он знал тайны, которые не должен был узнать и совершенно не хотел идти навстречу. Палач не испытывал к своей жертве ненависти и желания навредить, но также он не испытывал и сострадания. Лорд Пилх Хэйтхарт это его работа и не более того.
Так уж вышло, что в погоне палача за признанием, в процессе истязаний, все гости пыточной так или иначе, после какого-то очередного дня, начинают признаваться во всем подряд, выкладывать все свои знания, все свои и чужие секреты. Да, сначала они уверяют своих мучителей, что все это ошибка и просят передать их слова своему лорду-феодалу, или королю, или регенту, а порой и всем разом. Затем, они кричат и бросаются проклятиями, а после этого приходит время, когда все мученики начинают предлагать выкупить себя. Кайрусу постоянно предлагают золото или замки, но он уважает и ценит свою работу и выполняет ее добросовестно.
Когда более мирные пути пройдены, заключенные начинают свои мольбы, рассказывают про своих детей, что поголовно оказываются больны, про бедную жену и любимую собаку, про пожилых или уже мертвых родителей, а порой, даже предлагают в пользование своих дочерей и сестер.
Удивительно, сколько талантов помогает вдруг в человеке обнаружить обычная дыба — всего с пару недель до этого любой попавший сюда несчастный может и не умел преподносить себя, но после он вдруг становится удивительно убедительным торгашом, мастером продвинуть свой товар, да так, что порой и Кайрус задумывался не стоит ли и в самом деле купиться на предложенные дары.
Следующий этап, к сожалению, для любого палача, неизбежен. Подопечный перепробовал, как ему кажется, все возможное и наступает апатия. В такие дни работать приходится меньше, так как кроме стонов и криков, путного ничего из жертв не выходит, и несколько дней, а то и недель, палач скучает и выполняет однообразную физическую работу. Наконец, наступает отчаяние, и если поначалу приговоренные готовы растрепать всю информацию, которой владеют, начиная с их первых дней, выдать все чужие и свои тайны и поведать обо всех своих преступлениях, то спустя совсем непродолжительное время с готовностью объявляют себя виновными, признаются в том, чего не совершали, готовы взять на себя что угодно и во всеуслышание сообщить об этом, лишь бы поскорее пытки завершились.
Лорд Пилх, не смотря на весь свой внушительный внешний вид, громкую речь и демонстрацию силы и уверенности, оказался трусливым и слабым человеком. Как только он понял, что Кайрус не станет разбираться и бежать спрашивать короля и регента не ошиблись ли они, всего за несколько дней истязаний лорд успел поторговаться, устроить истерику, почти непрерывно рыдал и кричал, а затем начал вываливать все, что знал.
Кайрус был удивлен, как много известно лорду всего лишь Ветви, пусть его земли и находились рядом с землями Цитадели Мудрости. Вытянутые владения Хэйтхарта простирались вдоль трех вассалов Его Величества и граничили с близкими друзьями Клейса Фореста и покинувшего этот мир Гийера Старская — лордами Вилстронгами.
Оказалось, Пилх уже много лет ждал, чтобы воспользоваться своими знаниями — он видел, как привозили в замок Вилстронгов сначала юного короля в сопровождение отца, затем Клейс, который тогда еще он не был даже советником, но ехал под знаменами с гербом своего рода, а он знаком всем лордам, привез маленького мальчика, похожего на принца. Лорд Хэйтхарт как раз устроил себе прогулку по своим владениям — посещал все замки, города и крупные деревни.
Во время еще нескольких таких прогулок Пилх видел, как к Вилстронгам приезжал сначала Его Величество Гийер Старскай в сопровождении своего советника Фореста, а после Его Высочество регент. Не так давно Пилх решил подтвердить свою догадку, что мучила его уж более семи лет — не спрятали ли по какой-то причине настоящего короля у Вилстронгов. Быть может, у Гийера и вовсе родилось двое сыновей, но тот, кого скрывали, был страшен и уродлив, быть может он имел на спине горб или его лицо напоминало жабье — с выпученными глазами, здоровенным ртом и плоским носом — все это лорд желал выяснить.
Хэйтхарт дожидался подходящего времени, чтобы проникнуть к соседу, и случай выдался — именины прекрасной молодой леди Вилстронг, на которые явились все ближайшие соседи и несколько Ветвей и Малых Ветвей, с которыми у Вилстронгов были исключительно теплые отношения. Молодой король тоже присутствовал на празднике и впрямь был вылитой копией Гийера, вот только кроме Пилха никто не желал это замечать. Лишь одна из леди сказала другой, что быть может после короля остался не только его законный сын, но и несколько бастардов.