Забытый легион
Шрифт:
Секутор вел себя очень осторожно, заслонялся высоко поднятым овальным щитом и держал в правой руке наготове короткий деревянный меч. Ромул успел заметить и шлем, закрывавший лицо, и поножи на левой руке, и кожаные ремни на правой. Воин казался защищенным как-то односторонне. Но у его соперника доспехов вообще почти не было, лишь наплечник на правом плече.
Вдруг охотник начал метаться из стороны в сторону. Вот он резко подался вправо, затем влево. Но рыбак все же улучил подходящий миг и метнул сеть.
Ромул почувствовал, что в нем возрождается надежда. А купец, как он заметил, поморщился, увидев, что поединок закончился не так, как он предполагал.
Гемелл шел к дальней стороне тренировочной арены, где стоял толстый деревянный столб, возле которого упражнялись еще несколько гладиаторов.
— Палус, — чуть слышно прошептал Анкий. — Если выберешь бои с мечом, будешь заниматься здесь.
Ромул обвел взглядом обоих кухонных рабов. Ни один, ни другой не решались смотреть ему в лицо, но он не испытывал к ним злости. Попытались бы Анкий и Соссий не выполнить приказ хозяина — сразу же отправились бы вслед за Юбой умирать на крестах на Марсовом поле.
Неподалеку от палуса стоял невысокий пожилой мужчина в дорогой тунике. Длинные, тронутые сединой волосы совершенно не вязались с морщинистой смуглой кожей. Рядом с ним стоял еще один человек, покрупнее, с кнутом в руке. Увидев Гемелла, ланиста перестал выкрикивать приказы.
— Гемелл! Никак не ожидал тебя здесь увидеть. — Он окинул Ромула оценивающим взглядом.
Купец вытолкнул мальчика вперед.
— Сколько ты дашь за него?
— Мне нужны мужчины, а не дети.
Надсмотрщик ухмыльнулся беззубым ртом.
— Ты только посмотри, какой крупный, — возразил Гемелл. — А ведь ему всего тринадцать!
Холодный взгляд снова прошелся по Ромулу.
— Можешь драться с оружием?
Ромул не отвел взгляда. Чтобы получить шанс выжить, он не должен выказывать страх. Он кивнул.
— Как раз за это я и привел пащенка к тебе, — вмешался купец.
Мемор потер поросший щетиной подбородок.
— Тысяча сестерциев.
Гемелл рассмеялся:
— За него на рынке рабов и то больше дадут. Он стоит втрое больше. Ты на его мускулы посмотри!
— Ладно, Гемелл, у меня нынче утром хорошее настроение. Пятнадцать сотен.
— Двадцать пять.
— Зря тратишь время.
— Две тысячи. — В глазах купца все еще угадывалась надежда.
— Восемнадцать сотен. И ни сестерцием больше.
Гемеллу оставалось лишь согласиться. Все равно это было больше, чем ему удалось бы выручить за Ромула
— Хорошо.
Мемор щелкнул пальцами.
Неведомо откуда возник тощий человечек в грязной тунике. В обеих руках с перепачканными чернилами пальцами он держал по мешку с деньгами.
Ланиста отсчитывал монеты тщательно, по-видимому гордясь тем, что имеет такую возможность. Покончив с этим делом, он протянул кошель Гемеллу.
— Бей его почаще, — сказал купец. — По-другому он не понимает.
— Господин, что будет с моей сестрой? — молящим голосом спросил Ромул.
Купец осклабился.
— Эту сучку я продам в публичный дом. Дыра у нее нетронутая, и за нее хорошо заплатят. А что касается этой шлюхи, вашей матери… посмотрим, что за нее предложит надсмотрщик на шахтах.
Ромул взглянул на своего бывшего хозяина, уже не скрывая ненависти.
«Когда-нибудь я убью тебя. Медленно и мучительно».
К изумления мальчика, Гемелл отвел взгляд и без единого слова повернулся и пошел к выходу. Но Ромулу не дали времени насладиться этой маленькой победой. Твердые пальцы крепко взяли его за подбородок.
— Теперь ты мой. — Пересеченное несколькими старыми шрамами лицо Мемора оказалось пугающе близко к мальчику. Запах дешевого вина чуть не сшибал с ног. — В большой школе мужчины учатся умирать. До самого конца жизни все эти бойцы будут твоей новой семьей. С ними ты будешь упражняться. Жрать. Спать. И срать. Понял?
— Да.
— Будешь вовремя делать то, что я скажу, обойдемся без битья, которым тебя пугал этот жирный поганец. — Мемор угрожающе выпятил челюсть. — Не будешь делать — и, клянусь Геркулесом, ты об этом пожалеешь. Я умею мучить так, как другим и в голову не придет.
Ромул заставил себя не отвести взгляд.
Перед всеми, кто тут есть, принеси клятву гладиатора!
Эти слова Мемор оглушительно проревел, и все бойцы на арене сразу же остановились. Каждый из них прошел в свое время через этот ритуал.
— Ты клянешься выдержать кнут? Клеймящее железо? Ты клянешься принять смерть от меча?
Ромул сглотнул подступивший к горлу комок. Но его голос прозвучал твердо.
— Клянусь.
Суровые лица смотревших на него людей сделались мягче. По крайней мере, смелости новичку, похоже, было не занимать.
— Поставь парню клеймо и сбей цепи, — приказал Мемор грамотею. — Дай ему одеяло и отыщи место, где спать. А потом живо приведешь его ко мне!
— Пошли, малый. — В голосе не слышалось угрозы. — Железо целует не так уж больно.
Ромул украдкой обвел взглядом земляную тренировочную арену и мощные каменные стены школы. Хочется или нет, но теперь это его дом. А выживет он или умрет, знают одни лишь боги. Высоко подняв голову, он последовал за тощим письмоводителем.