Забытый легион
Шрифт:
— Первому, кто подойдет, перережу глотку, — негромко произнес Бренн.
Никто не пошевелился. По неписаным правилам школы подобные конфликты разрешались между их участниками.
— Фигул! Галлит! — дрожащим голосом воззвал Флавий к еще двум своим дружками. — Помогите мне! — Те, кого он назвал, нерешительно переминались с ноги на ногу. Они, конечно, не отказались бы переспать с красавицей нубийкой. Каждый из них уже несколько месяцев не был с женщиной. Но вид Бренна с окровавленным мечом надежно удерживал их от каких-либо действий.
Астория чуть слышно рыдала.
Сердце Ромула отчаянно колотилось. Мемор все не появлялся, как будто не слышал шума. Неужели он тоже причастен к этому? Ему хватило мига, чтобы принять решение. Призыв толпой изнасиловать девушку наполнил его отвращением. Вельвинна так и не рассказала ему о том, при каких обстоятельствах они с сестрой были зачаты, но кое-какие намеки все же делала. И купец тоже насиловал ее все эти годы, ночь за ночью. Ромул считал изнасилование самым страшным из преступлений.
Он на цыпочках подкрался к Флавию сзади и осторожно извлек висевший на поясе кинжал. Никто не обратил на него внимания. Когда он приблизился на расстояние удара, на место отвращения пришел гнев. Флавий был точь-в-точь таким, как тот, кто насиловал его мать. Неведомый аристократ. Гемелл.
«Гнусные выродки».
Мирмиллон все еще не замечал его. Он продолжал умолять Фигула и Галлита присоединиться к нему.
Ромул набрал полную грудь воздуха, костяшки его пальцев, сжимавших рукоять, побелели от напряжения. Он подошел к Флавию вплотную, крепко взял его за локоть левой руки и проколол тонким лезвием тунику и кожу.
— Отпусти девчонку!
Флавий замер.
— Отпусти ее, — шепотом повторил Ромул.
— Ромул? — Мирмиллон, похоже, не мог в это поверить. — Тебе здесь делать нечего. Проваливай, пока эта дрянь не допросилась, чтоб ее прикончили. — Он кольнул Асторию ножом, и она вскрикнула.
Бренн шагнул вперед.
— Стой где стоишь! — рявкнул Флавий.
Галл окинул его ненавидящим взглядом, но все же попятился. Кровь загудела у Ромула в ушах, когда он услышал выразительный вздох Бренна, повторенный стоявшими вокруг гладиаторами. Все глаза были устремлены на них. Плечи Астории, которую Флавий все так же прижимал к себе, тряслись от страха.
— Последний раз повторяю.
— Это мужские дела, — огрызнулся Флавий. — Убирайся, не то плохо будет. Очень плохо.
Подчиниться было немыслимо. Выбора у Ромула попросту не оставалось.
«Бей вверх под край ребер, — как наяву прозвучало у него в голове наставление Котты. — Режь печень — это верная смерть».
Резким движением Ромул вонзил кинжал на всю длину Флавию под ребра и повернул. Мирмиллон взвизгнул, его рука, державшая Асторию, разжалась. Девушка, всхлипывая, кинулась к Бренну. Ромул вынул нож, и Флавий зашатался, глядя вокруг безумными глазами. Бок туники сразу пропитался ярко-красной кровью.
На лице Флавия застыло изумленное выражение.
Ромул молча ударил его еще раз в грудь и отступил, как только мирмиллон лишился последних сил и рухнул. Тело дернулось еще несколько раз и замерло.
Ромул, словно не веря своим глазам, смотрел на первого убитого им человека. А потом почувствовал, что его желудок взбунтовался и ноги задрожали.
— Прими мою благодарность.
Ромул скорее почувствовал, чем увидел приблизившегося к нему Бренна. И, подавив приступ тошноты, кивнул.
В этот миг из каморки появился Лентул; полуоглушенный, он все же сжимал в руке меч. Увидев Ромула возле трупа Флавия, он издал нечленораздельный вопль. Трясущейся рукой он поднял оружие и кинулся вперед.
Ромул инстинктивно схватился за нож.
— Стоять! — раздался повелительный крик Мемора. — Первый, кто пошевелится, умрет!
Все застыли, а ланиста протиснулся сквозь толпу и остановился перед Бренном. А за его спиной застыли шестеро телохранителей с натянутыми луками.
— Ты что, решил перебить всю эту проклятую школу?
— А что мне оставалось делать? — Бренн, поморщившись, кивнул на гота, единственного из четверки оставшегося в живых. — Мерзавцы пытались изнасиловать Асторию.
Мемор громко фыркнул:
— И сколько же народу погибло из-за этой черномазой суки?
— Трое, — проворчал Лентул, держась за ушибленную кулаком галла голову.
— Трое?! — воскликнул ланиста.
— Курт, Тит и Флавий.
Мемор сначала открыл, потом закрыл рот. Все трое были призовыми бойцами.
— Умрет любой, кто прикоснется к моей женщине, — произнес Бренн.
— Только пальцем тронь еще кого-нибудь, и я распну тебя. — Мемор аж покраснел от гнева. — Пусть ты лучший здешний гладиатор, но ты всего лишь поганый раб!
Пальцы галла стиснули рукоять меча.
Мемор вскинул руку. Телохранители подняли луки, нацелив стрелы с коваными наконечниками в грудь Бренна.
Астория взвизгнула.
Бренн опустил руки:
— Я не собираюсь кончать с собой, чтобы доставить тебе удовольствие.
— Значит, немного мозгов у тебя все же осталось, — отозвался Мемор хриплым от гнева голосом. — О, прекрасная мысль. — Он указал на Ромула и Лентула. — У этих двоих, похоже, не самые лучшие отношения. Вот пусть и разберутся между собой. Завтра на заре. Поединок насмерть. Здесь, во дворе.
Те уставились друг на друга.
Лентул изобразил свое излюбленное колющее движение. Ромул громко харкнул и сплюнул. Гот занес ногу, чтобы шагнуть, но приостановился.