Забытый сад
Шрифт:
Мало-помалу он забыл о книге и той радости, которую дарили иллюстрации. Натаниэль шел по стопам семьи Мунтраше — делал вид, что Элизы не существует, а когда Аделина попросила изменить портрет Джона Сингера Сарджента, охотно, если не радостно, принял сомнительную честь испортить работу великого мастера. Натаниэлю казалось, он уже нарушил столько принципов, которые считал неприкосновенными, что еще один раз ничего не изменит…
Натаниэль дошел до просвета в середине лабиринта. Пара павлинов оценивающе его оглядели и снова стали прохаживаться.
Натаниэль замер. Послышался треск ветвей, легкие шаги. Они были тяжелее, чем шаги павлинов.
Художник остановился и быстро повернулся. Да… вспышка белого. Кто-то идет за ним.
— Кто здесь? — Он не ожидал, что его голос окажется таким скрипучим, и добавил в него немного стали: — Немедленно выходите!
После мгновенной паузы преследователь обнаружил себя.
— Айвори! — За облегчением немедленно последовал испуг. — Что ты здесь делаешь? Ты же знаешь, что тебе нельзя входить в ворота лабиринта.
— Пожалуйста, папа, — взмолилась девочка. — Возьми меня с собой. Дэвис говорит, в конце лабиринта есть сад, где начинаются все радуги на свете.
Натаниэль невольно восхитился этим образом.
— Неужели?
Айвори кивнула с детской серьезностью, которая пленила Натаниэля. Он взглянул на карманные часы. Аделина вернется через час и пожелает узнать, как продвигаются дела с заказом лорда Хеймаркета. Нет времени отвести Айвори домой и вернуться, к тому же кто знает, когда снова представится возможность поговорить с Элизой. Он почесал за ухом и вздохнул.
— Ну, тогда пойдем, малышка. Иди за папой.
Она шла за ним по пятам, напевая мелодию, в которой Натаниэль уловил песенку «Лимоны и апельсины». Бог знает от кого она услышала ее. Не от Розы, у которой была отвратительная память на слова и музыку, не от Аделины, которой до музыки и вовсе не было дела. Несомненно, от одного из слуг. За неимением подходящей гувернантки его дочь проводила много времени с прислугой. Кто ведает, какие еще сомнительные навыки она получит в результате?
— Папа?
— Да.
— Я нарисовала еще одну картинку в голове, как ты меня учил.
— Да? — Натаниэль отвел растущую на пути колючку, чтобы Айвори могла пройти.
— Это был корабль с капитаном Ахавом. [44] А рядом плавал кит.
— Какого цвета был парус?
— Белого, конечно.
— А кит?
— Серого, как пушечная бронза.
— А чем пах твой корабль?
— Солью, потом и грязными ботинками.
Натаниэль весело поднял брови.
— Да уж, наверное.
44
44. Капитан Ахав — герой романа Германа Мелвилла «Моби Дик» (1851), одержимый идеей убить
Это была одна из любимых игр. Днем, когда Айвори сидела в его студии, они часто играли в нее. Натаниэля поражало, что ему так нравится общество ребенка. Девочка помогала смотреть на мир иначе, проще, вдыхать новую жизнь в портреты. Ее частые вопросы, что он делает и почему, заставляли объяснять ребенку давно забытые основы: надо рисовать то, что видишь на самом деле, а не то, что кажется, любой образ состоит прежде всего из линий и форм, цвет должен одновременно выявлять и скрывать.
— Почему мы идем через лабиринт, папа?
— Я должен кое-кого повидать на другом конце.
Айвори задумалась над этими словами.
— Человека, папа?
— Конечно человека. По-твоему, папа хочет встретиться с животным?
Они свернули за угол, затем еще раз. Натаниэль вспомнил стеклянный шарик, скользящий по изгибам и поворотам дорожки, которую Айвори соорудила в детской. Так и он следует изгибами и прямыми линиями, не властный над своей судьбой. Но разве его сегодняшние действия не выдают человека, который взял судьбу в свои руки?
Они в последний раз свернули и очутились у двери в тайный сад. Натаниэль остановился, встал на колени и обхватил ладонями узенькие плечи дочери.
— Послушай, Айвори, — осторожно сказал он. — Сегодня я провел тебя через лабиринт.
— Да, папа.
— Никогда не возвращайся сюда, особенно одна. — Натаниэль сжал губы. — И полагаю, будет лучше, если… если наше сегодняшнее путешествие…
— Не волнуйся, папа. Я не скажу маме.
Облегчение смешалось с неприятным чувством, будто он сговорился с ребенком против жены.
— И бабушке тоже, папа.
Натаниэль кивнул, слабо улыбаясь.
— Так будет лучше.
— Секрет.
— Да, секрет.
Натаниэль толкнул дверь в тайный сад и провел Айвори внутрь. Где-то в глубине души он ожидал увидеть, как Элиза восседает на травяной кочке под яблоней, подобно королеве фей, но сад был недвижим и безмолвен. Шевелилась лишь ящерица, которая выгнула спинку, сидя на мощеном квадрате посередине сада, и с видом собственника наблюдала, как Натаниэль и Айвори проходят по извилистой тропинке.
— Ах, папа! — Айвори изумленно разглядывала сад. Она взглянула наверх, увидела лозы, которые извивались с края одной стены до края другой. — Это волшебный сад!
Как удивительно, что дитя способно это воспринять. Натаниэль гадал, отчего именно сад Элизы рос таким чрезмерно пышным. Какая сделка была заключена с духами по ту сторону завесы, чтобы породить такое буйное изобилие?
Он провел Айвори через южные ворота по тропинке, которая огибала коттедж. Несмотря на ранее время, в переднем саду было прохладно и темно благодаря каменной стене, которую построила Аделина. Натаниэль положил ладонь между лопатками Айвори, ее крылышками феи.