Зацепка

Роберт Шекли

Зацепка

На звездолете главное - сплоченность экипажа. Личному составу полагается жить в ладу и согласии - иначе недостижимо то мгновенное взаимопонимание, без которого порой никак не обойтись. Ведь в космосе один-единственный промах может оказаться роковым.

Не требует доказательств та истина, что даже на самых лучших кораблях случаются аварии, а о заурядном нечего и говорить - он долго не продержится.

Отсюда ясно, как потрясен был капитан Свен, когда за четыре часа до старта ему доложили, что радист Форбс наотрез отказывается служить вместе с новеньким.

Новенького Форбс в глаза не видел и видеть не желает. Достаточно, что он о нем наслышан. По словам Форбса, здесь нет ничего личного. Отказ мотивирован чисто расовыми соображениями.

– Ты не путаешь?
– переспросил капитан старшего механика, когда тот принес неслыханную весть.

– Никак нет, сэр, - заверил механик Хао, приземистый китаец из Кантона.
– Мы пытались уладить конфликт своими силами. Но Форбс ни в какую.

Капитан Свен грузно опустился в мягкое кресло. Он был возмущен до глубины души. Ему-то казалось, что расовая ненависть отошла в далекое прошлое. Столкнувшись с ее проявлением в натуре, он растерялся, как растерялся бы при встрече с моа или живым комаром.

– В наш век, в наши дни - и вдруг расизм?
– кипятился Свен.
– Безобразие, форменное безобразие. Чего доброго, следующим номером мне доложат, что на городской площади сжигают ведьм или где-нибудь затевают войну с применением кобальтовых бомб!

– Да ведь до сих пор никакого расизма не было в помине, возразил Хао.
– Для меня это полнейшая неожиданность.

– Ты же у нас не только по званию старший, но и по возрасту, - сказал Свен.
– Неужто не пытался урезонить Форбса?

– Я с ним не один час беседовал, - ответил Хао. Напоминал, что китайцы веками люто ненавидели японцев, а японцы - китайцев. Если уж нам удалось преодолеть взаимную неприязнь во имя Великого Сотрудничества, то отчего бы и ему не попытаться?

– И пошло на пользу?

– Как об стену горох. Говорит, это совсем разные вещи.

Свен свирепо откусил кончик сигары, поднес к ней огонек и запыхтел, раскуривая.

– Да черт меня побери, если я у себя на корабле стерплю такое. Подыщу другого радиста.

– Не так уж это просто, сэр, - заметил Хао.
– В здешней-то глуши.

Свен насупился в раздумье. Дело было на Дискайе-2, захолустной планетенке в созвездии Южного Креста. Сюда корабль доставил груз (запасные части для машин и станков), здесь взял на борт новичка, назначенного Корпорацией, невольного виновника переполоха. Специалистов на Дискайе пруд пруди, но все больше по гидравлике, горному делу и прочей механике. Единственный же на планете радист вполне доволен жизнью, женат, имеет двоих детей, обзавелся на Дискайе домом в озелененном пригороде и о перемене мест не помышляет.

– Курам на смех, просто курам на смех, - процедил Свен.
– Без Форбса мы как без рук, но новичка я здесь не брошу. Иначе Корпорация наверняка меня уволит. И поделом, поделом. Капитан обязан справляться с любыми неожиданностями.

Хао угрюмо кивнул.

– Откуда родом этот самый Форбс?

– С фермы, из глухой деревушки в гористой части США. Штат Джорджия, сэр. Вы о таком случайно не слыхали?

– Слыхал вроде бы, - скромно ответил Свен, в свое время прослушавший в университете Упсалы спецкурс "Регионы и их отличительные особенности": в ту пору он стремился возможно лучше подготовиться к капитанской должности.
– Там выращивают свиней и земляные орехи.

– И мужчин, - дополнил Хао.
– Дюжих, смекалистых. Населения в штате раз, два - и обчелся, а между тем уроженцев Джорджии встретишь на любом пограничном рубеже. За ними упрочилась слава непревзойденных молодцов.

– Знаю, - огрызнулся Свен.
– Форбс у нас тоже парень не промах. Одна вот беда - расист.

– Случай с Форбсом нетипичен. Форбс вырос в малочисленном, уединенном сообществе, вдали от главного русла американской жизни. Развиваясь, такие сообщества - а они есть по всему миру - всячески цепляются за причудливые старинные обычаи. Вот как сейчас помню, в одной деревушке Хонаня...

– А все же с трудом верится, - перебил Свен механика, который собрался было пуститься в пространные рассуждения о быте китайской деревни.
– Оправдания тут неуместны. Всюду, в любом сообществе, сохранилось наследие прошлого - остатки расовой вражды. Однако каждый, вливаясь в главный поток земной жизни, обязан стряхнуть с себя пережитки прошлого. Другие-то стряхнули! Почему же Форбс не может? С какой стати он перекладывает на нас свои заботы? Неужто слыхом не слыхал о Великом Сотрудничестве?

Хао пожал плечами.

– Может, вы сами с ним поговорите, капитан?

– Непременно. Только сначала с Ангкой.

Старший механик покинул мостик. Свен оставался погружен в глубокое раздумье, но вот раздался стук.

– Входи.

Вошел боцман Ангка. Это был высоченный, безукоризненного сложения африканец с кожей цвета спелой сливы. Чистокровный негр из Ганы, он великолепно играл на гитаре.

– Надо полагать, ты в курсе дела?
– начал Свен.

– Загвоздка получается, сэр, - отозвался Ангка.

– Загвоздка? Катастрофа! Сам ведь понимаешь, как опасно поднимать звездолет с планеты, когда на борту такой кавардак. А до старта меньше трех часов. Немыслимо выходить в рейс без радиста, но и новенький нам позарез нужен.

Ангка стоял в бесстрастном ожидании. Свен стряхнул с сигары дюймовый столбик пепла.

– Послушай, Ангка, ты ведь понимаешь, зачем я тебя вызвал.

– Догадываюсь, сэр, - ухмыльнулся Ангка.

– Вы ведь с Форбсом не разлей вода. Не мог бы ты на него повлиять?