Шрифт:
Сознание возвращалось медленно. Первое, что он ощутил, — боль от множества ушибов по всему телу и противный ком в желудке.
Он попробовал вытянуть ноги.
Ноги ни во что не уперлись, и он понял: у тела нет опоры. Значит, я умер? Свободно плаваю в пространстве? Он открыл глаза и убедился, что и вправду плавает. Прямо перед глазами какой-то потолок — или это пол? Он поморгал, и окружающие предметы, задрожав, обрели четкие очертания.
Через некоторое время стало ясно, что это — космический корабль. В каюте разгром. Кругом плавают какие-то ящики и самые разнообразные
Он поднял руку, оттолкнулся от потолка, поплыл вниз и, изловчившись, ухватился за поручни у стены. Вцепившись в них, он попытался подумать.
— Все это имеет простое и логичное объяснение, — произнес он вслух, чтобы услышать собственный голос. — Сейчас я вспомню.
Как его зовут? Он не знает.
— Эй! — крикнул он. — Есть здесь кто-нибудь?
Эхо прокатилось в тесном корабле. Ответа не было.
Тогда он поплыл по каюте, увертываясь от летающих вокруг ящиков. Через полчаса стало ясно, что на корабле больше никого нет.
Он вернулся в рубку. Там было мягкое кресло, а перед ним длинная панель управления. Пристегнувшись к креслу, он занялся изучением панели.
Она состояла из двух пустых экранов, одного большого и другого поменьше. Под большим экраном две кнопки с надписями: «Носовой обзор» и «Кормовой обзор». Под кнопками шкала настройки. Под маленьким экраном надписей нет.
Других приборов он не нашел и нажал кнопку носового обзора. Туман на экране рассеялся и открыл черное полотно космоса в блестках звезд. Он долго смотрел на экран в полном недоумении, потом отвернулся.
Прежде всего надо не паниковать и собраться с мыслями. Он не помнит, как оказался здесь, не знает зачем. Но хоть что-то он знает?
— Я человек, — громко сказал он. — Я нахожусь в космическом корабле, в пространстве. Я знаю, что такое звезды и что такое планеты.
Что еще?
Кое-что из астрономии, еще кое-что — из физики и химии. Вроде бы ему знакома английская литература, хотя в голову лезут только бестселлеры какого-то Тродзела. Еще он помнит авторов нескольких книг по истории, но вот что написано в этих книгах?
Зато он знает, как называется то, что с ним стряслось: амнезия.
Вдруг страшно захотелось взглянуть на свое лицо. Ну конечно! Раньше надо было догадаться! В самом деле, нельзя же не узнать самого себя. А увидев свое лицо, он все вспомнит.
Он перебрался к другой стене каюты и начал искать зеркало.
Там было множество встроенных шкафов, и он торопливо открывал их один за другим, вытряхивая содержимое прямо в невесомость. В третьем по счету нашелся бритвенный прибор и стальное зеркальце. Он жадно вгляделся в свое отражение.
Длинное, совершенно белое лицо с неправильными чертами. На подбородке пробивается черная щетина. Бескровные губы.
Лицо незнакомца.
Этого он не ожидал, но все же взял себя в руки и начал планомерный осмотр каюты. Ну хоть что-нибудь здесь подскажет ему, кто он такой?
Он один за другим вскрыл все ящики, каждый раз убеждаясь, что в них только вода и пища. Отпихнув ящики подальше, он продолжал поиски.
В углу плавал обгоревший по краям листок бумаги. Он схватил его и прочел:
«Дорогой Рэн! Ребята из Биохимии неожиданно выяснили, что пенто может вызвать потерю памяти. Они говорят, что препарат очень сильный, а тебя здорово встряхнет, поэтому возможна травма. Вот уж вовремя предупредили! Ну да ничего не поделаешь, поэтому я пишу тебе эту записку за четырнадцать минут до нуля. Хочу подбодрить тебя на тот случай, если они оказались правы.
Прежде всего не ищи никаких приборов. Все автоматическое или во всяком случае должно быть автоматическое, если эта картонка не расклеилась. (Техники не виноваты, у них практически не оставалось времени до вспышки.) Курс установлен на автоматический отбор планет, так что твое дело сидеть смирно. Не думаю, что ты забыл теорему Марселли, но на всякий случай напомню. Не бойся, что сядешь к каким-нибудь разумным стоножкам о восемнадцати головах. Ты встретишь гуманоидную жизнь, потому что так должно быть.
Наверно, при старте тебя потреплет, но пенто вытянет. Если увидишь в каюте разгром — это потому, что мы не успели толком проверить крепления.
Теперь о задании. Немедленно иди к Проектору № 1 в шкафу № 15. Проектор настроен на самоуничтожение после одного просмотра, поэтому сразу уясни себе все как следует. У тебя задание чрезвычайной важности, док, и все мужчины и женщины Земли с тобой. Не подведи нас».
Записку подписал какой-то Фред Андерсон.
Рэн — ну вот, теперь у него есть имя — начал искать шкаф № 15 и без труда обнаружил, где именно он был. Шкафы с № 11 по № 25 сплавились намертво. Их содержимое погибло.
Вот так. Теперь только обгоревшая бумажка связывает его с прошлым, с друзьями, со всей Землей. Хотя память и не вернулась, все же стало легче оттого, что у амнезии есть объяснение.
Но что все это значит? Почему корабль сляпали в такой спешке? Зачем его, Рэна, поместили сюда и выслали? И что у него за задание? Если оно такое важное, то почему его не подготовили лучше?
Записка больше поставила вопросов, чем дала ответов. Напряженно хмурясь, Рэн приплыл обратно к панели. Он долго глядел на экран, на роскошные звезды, пытаясь придумать хоть какое-нибудь разумное объяснение случившемуся с ним.
Может быть, на Земле разразилась эпидемия. Не заболел только он. Люди построили корабль и запустили его в космос. А задание? Установить связь с другой планетой, найти противоядие, привезти его…
Чушь какая.
Он снова оглядел панель и нажал кнопку кормового обзора.
И едва не лишился чувств.
Резкий, слепящий свет залил весь экран, обжигая глаза. Рэн торопливо завертел ручку настройки, пока наконец не разобрал, что это.
Сверхновая. А в письме говорилось о вспышке.
Рэн теперь знал, что сверхновая — это Солнце. И что оно поглотило Землю.
На корабле не было часов, так что Рэн понятия не имел, сколько он уже летит. Долгое время он передвигался по кораблю как во сне, постоянно возвращаясь к экрану.
Корабль мчался вперед, сверхновая уменьшалась.