Зачарованные камни

Рей Роса Родриго

Армандо некоторое время постоял в будке, делая вид, что звонит, а затем вернулся к Хоакину.

— Арестовали мальчишку, который присматривал за лошадью, — рассказал он по дороге к машине. — Этот ряженый старик — хозяин заведения. И они, кажется, знают про «дискавери».

— Бедняга! — посочувствовал Хоакин. — Это я о мальчишке.

— Так ему и надо, — ответил Армандо. — Сам виноват. А вот другой действительно ни при чем.

— Что ж, — сказал Хоакин, — не такая уж плохая смерть, согласись. Погиб в седле. Что может быть лучше?

Армандо усмехнулся:

— Может, ты и прав. Но если серьезно, то чувствую я себя ужасно.

Просто не знаю, что делать.

— Как думаешь избавиться от машины?

— Ничего, если до утра она постоит в твоем гараже? А я больше надоедать не буду, у тебя наверняка и своих дел по горло.

Хоакин улыбнулся:

— Да не думай об этом. Обедаю у Элены, как обычно по пятницам, а вечером мы с ней куда-нибудь пойдем. Так что особых дел нет.

Они поехали по Лас-Америкас в сторону Обелиска и бульвара Ла-Реформа.

— Элена тебе еще не дала? — вдруг спросил Армандо.

— Дала, но еще не все. Что, впрочем, одно и то же.

Армандо улыбнулся.

Дальше они молчали.

3

Бульвар Ла-Реформа.

Бульвар имени безжалостной реформы, которая отняла у гватемальских аборигенов права на испокон веку принадлежавшие им земли, превратив их в кофейные плантации.

Эта реформа увековечена в названии широкой магистрали, выровненной и заасфальтированной теми самыми аборигенами.

Неподалеку от улицы Монтуфар Армандо попросил:

— Высади меня здесь. Нужно немного подумать. Во сколько встретимся?

Хоакин остановил «шевроле»:

— Позвони домой часов в шесть. Если не застанешь, то на сотовый.

— За травку тысяча песо, — напомнил Армандо, выходя из машины. — Когда сможешь.

Он аккуратно захлопнул дверцу, наклонился к окошку и показал два больших пальца — пожелал Хоакину удачи. Потом повернул на 12-ю улицу — к небоскребам «Джемини-2» (гордость Гватемалы, копии нью-йоркских башен-близнецов), где находилась приемная его старого школьного приятеля, ныне очень влиятельного адвоката. Он вошел в лифт (тот самый, в котором за несколько лет до того президент одной мошеннической компании убил своего непокладистого компаньона), и на него нахлынули воспоминания. Франко Вайина, тот знаменитый адвокат, к которому он шел в пентхаус «Джемини-2» (что бы там ни говорили пуристы, это все-таки не мансарда), был когда-то жуликоватым парнишкой, собиравшим со своих доверчивых товарищей деньги на форму для футбольной команды (никогда не существовавшей) и облагавшим данью маленьких и слабых за то, что защищал их от обидчиков в школьном автобусе. Этот пройдоха за довольно скромное денежное вознаграждение выкупил у испытывавшего материальные затруднения преподавателя варианты годовых экзаменационных работ, а потом с колоссальной выгодой для себя перепродал нерадивым одноклассникам. Ну что еще… К тридцати годам он уже сколотил себе состояньице и пользовался большим авторитетом среди своих друзей-миллионеров. Все они обожали риск, с которым связан любой из способов молниеносного обогащения в такой стране, как Гватемала, — начиная с уклонения от налогов и подкупа чиновников и кончая торговлей детьми и наркотиками. Сейчас он принадлежал к высшим кругам общества, коллекционировал спортивные автомобили, пристрастился к авиации (приобрел в личное пользование небольшой самолет и вертолет) и к хорошеньким девушкам. Дорогие, очень дорогие пристрастия.

У него был просторный, залитый светом кабинет, обстановку

которого можно было назвать скорее строгой, чем роскошной. У секретарши (дамы лет пятидесяти, очень серьезной, с прямой спиной и большим чувством собственного достоинства) была такая прическа, которые носили лет тридцать тому назад. Грязную работу местного значения выполняла явно не она.

Франко Вайина с отвращением протянул Армандо бледную и очень ухоженную ручку. При этом он широко улыбнулся:

— Какими судьбами? Рад, страшно рад тебя видеть! Ну рассказывай!

Армандо заметил, что Франко изрядно полысел с тех пор, как они виделись в последний раз, два года назад. Тогда Армандо приходил к нему с маленькой просьбой (речь шла об одном из его служащих, которого задержал лесник, когда он вез несколько срубленных без разрешения деревьев, и который после пары телефонных звонков, сделанных из кабинета Франко Вайины, был благополучно выпущен на свободу). За эту услугу Армандо расплатился сполна: в то время у него была возможность устроить своему другу ведение дел богатейшей кофейной концессии.

Армандо опять показалось, что у адвоката рыбьи глаза.

У Франко Вайины был завидный иммунитет против угрызений совести, совершенно необходимый всякому адвокату, решившему добиться чего-либо в Гватемале. Не зря таких здесь называли «зубастыми».

Франко предложил Армандо сесть в большое кожаное кресло.

— Как жаль, — сказал Армандо, провалившись глубже, чем ожидал, — что ты еще не министр!

— Раз так, то представляю, во что ты вляпался, — сказал Франко и правой рукой разгладил мексиканские усики. — Давай выкладывай.

4

Адвокат снял трубку.

— Позвоните в полицию, — велел он секретарше, — и выясните все что можно о несчастном случае на Лас-Америкас. Да, сегодня, где-то в девять тридцать. Узнайте, что им известно о машине, — номера и прочее. Да, прямо сейчас.

Он повесил трубку и провел рукой по волосам:

— Лысею.

Потом спросил:

— Хочешь мое мнение?

— За этим я и пришел.

— Самое лучшее для тебя — это ехать в Кобан. Сейчас же.

— Но… — у Армандо вдруг мелькнула мысль, что адвокат нарочно дает ему плохой совет.

— Что «но»? Оставь машину там, где она сейчас. Хочешь кофе? Или чего покрепче? А тем временем Альма все для нас выяснит. Мой тебе совет: поезжай домой. Здесь ты рискуешь, а там ты будешь в безопасности.

— А как же Хоакин?

— Он ничего не знает, и с ним ничего не случится. Как ты собирался избавиться от машины?

— Думал бросить где-нибудь.

— Поздно.

В дверь постучала Альма. Адвокат пригласил ее войти. Прямо с порога секретарша начала зачитывать из блокнота сведения, которые ей удалось получить.

У полиции было описание автомобиля и номерные знаки (тут показания свидетелей расходились).

Росалио Кух, содержавший лошадку, арестован за «преступную халатность, повлекшую за собой тяжелые последствия» («хотя ему всего пятнадцать лет», записала в блокноте секретарша), и сейчас его допрашивают в суде для несовершеннолетних.

Родственники пострадавшего мальчика наняли частного детектива для поиска машины, скрывшейся с места происшествия.

— Спасибо, — поблагодарил секретаршу адвокат, и та вышла из кабинета. — Ладно, не психуй. Поезжай в Кобан. Попроси Хоакина мне перезвонить. Или, если хочешь, я сам ему позвоню. Машину найдут быстро.