Зачем их звать обратно с небес?
Шрифт:
— У вас нет доказательств.
— Почему же, есть. Но я не собираюсь обсуждать их с вами. Впрочем, если они недостаточны, хотя мне кажутся вполне убедительными, суд назначит расследование.
— Еще чего! — взорвался Эплтон. — Делать суду больше нечего, как рассматривать любое вздорное обвинение…
— Конечно. Но подобного рода…
— А чем дело кончится, знаете? Вас лишат практики.
— Может быть, — согласилась Энн, — если вы умеете манипулировать судьями. Но я не думаю, что ваши дела настолько блестящи.
— Манипулировать
— Ну да, — кивнула Энн. — Судьями и редакторами газет. Но слухи-то вы контролировать не умеете. Если суд не даст мне слова, если газеты смолчат — запашок все равно останется. И такой, поверьте, мистер Эплтон, какого вы еще не нюхали, уж я позабочусь об этом.
— Вы мне угрожаете? — спросил он пронзительным голосом, похожим на скрип.
— Нет, что вы, — возразила Энн. — Не думаю, что до этого дойдет. Пока я еще верю в правосудие. Я еще верю, что суды имеют отношение к правосудию. И не верю, что вам удалось нацепить намордник на все газеты.
— Не высоко же вы цените Нетленный Центр.
— А, собственно, почему я должна ценить его высоко? Вы все сожрали, все подавили. Вы остановили прогресс и превратили людей в олухов. Есть еще правительства, но эти тени живут только вашими желаниями. И все оправдывается тем, что вы предлагаете человечеству нечто! Не слишком ли высокая цена?
— Хорошо, — вздохнул Эплтон. — Если ваш телефон прослушивается, и мы это прекратим, если я уберу тех, кого вы называете ищейками, то что тогда?
— Но, конечно, вы этого не сделаете, — усмехнулась Энн. — Но, если бы и сделали, то остается еще одно. Сообщить мне причину!
— Мисс Харрисон, — осторожно начал Эплтон. — Буду столь же откровенен. Если мы и оказывали вам непродолжительное внимание особого рода, то только потому, что заинтересовались вашими отношениями с Дэниэлом Фростом.
— А какие у меня с ним отношения? Я его видела всего-то раз.
— Вы посещали его?
— Да, я заходила к нему просить помощи для моего клиента.
— Для этого Чэпмэна?
— Мне бы не хотелось, чтобы вы говорили о Чэпмэне в таком тоне. Человек осужден по устаревшему и жестокому закону, который является прямым следствием того дикого образа жизни, который Нетленный Центр навязал всему миру.
— Вы просили Фроста помочь Чэпмэну?
— Он сказал мне, — кивнула она, — что ничего не может сделать, но если в будущем такой случай ему представится, он им воспользуется.
— Так Фрост не ваш клиент?
— С чего вы взяли?
— Он передал вам документы.
— Он передал мне какой-то конверт. Запечатанный. Понятия не имею, что там.
— Но он не стал вашим клиентом?
— Мистер Эплтон, о чем вы? Один человек доверил другому человеку конверт. Всего-то. При чем тут какие-то юридические отношения?
— Где конверт?
— Kак? — удивилась Энн. — Я полагала, что у вас. Kто-то из ваших людей основательно порылся в моем кабинете, да и во всей квартире. Если не у вас, то уж не знаю, где он может быть.
Эплтон замер и, не мигая, уставился на Энн.
— Мисс Харрисон, — сказал он наконец. — Вы самый хладнокровный посетитель из всех, кто когда-либо побывал здесь.
— Что поделаешь, — усмехнулась она, — когда входишь в клетку со львом, то льва бояться не следует.
— Вы и я, — Эплтон лениво постучал ручкой по столу, — люди одной породы. Вы пришли сюда, чтобы заключить сделку.
— Я пришла, — поправила она, — чтобы сбросить вас с моей шеи.
— Конверт, — предложил он, — и Фрост восстановлен.
— Приговор отменен? — саркастически улыбнулась она. — Татуировки сведены? Возвращены имущество и работа, воспоминания стерты, слухи рассеяны?..
— Мы можем договориться, — кивнул Эплтон.
— Это очень мило с вашей стороны, — заметила она. — Ведь вы могли запросто убрать его.
— Мисс Харрисон, — грустно произнес Эплтон. — Похоже, вы считаете нас чудовищами.
— Kонечно, — согласилась она.
— Конверт? — спросил он.
— Думаю, он у вас.
— А если нет?
— Тогда не знаю. И все это, в любом случае, бессмысленно. Я пришла сюда не затем, чтобы, как вы выразились, заключить сделку.
— Но раз уж вы тут?
— Не имею полномочий. Такие разговоры должно вести с самим Фростом.
— Вы можете ему передать?
— Да, — произнесла она беспечно. — Могла бы…
Эплтон подался вперед слишком быстро, выдав свое нетерпение.
— Тогда, может быть, вы это сделаете?
— Я не договорила. Могла бы — если бы знала, где он теперь. Право же, мистер Эплтон, не вижу в этом смысла. Мне все это неинтересно, и я сомневаюсь, что интересно и самому Фросту.
— Но Фрост…
— Вряд ли он вам доверяет.
Она поднялась и пошла к дверям.
Эплтон неуклюже вскочил и заторопился за ней.
— А что до того дельца… — начал было он.
— Я решила, — оборвала его Энн, — что подам свой иск. Мне стало ясно, что доверять вам я не могу.
Уже в лифте ее начали одолевать сомнения: ну, и чего, собственно, она достигла? Дала понять, что обнаружила слежку, это — раз. И узнала, что Эплтон, как и она, не осведомлен о том, где теперь Фрост.
Она прошла через вестибюль, вышла на улицу и направилась к стоянке; там, возле ее машины, стоял какой-то человек — высокий и худой. Он был сед, лицо избороздили морщины.
Увидев Энн, он отворил перед ней дверь машины и сказал:
— Мисс Харрисон, мы не знакомы, но я — ваш друг, а вы нуждаетесь в друзьях. Вы говорили с Эплтоном…
— Будьте добры, оставьте меня в покое, — резко ответила Энн.
— Меня зовут Джордж Саттон, — сказал он, склонившись к ее уху. — Я из Святых. Эплтон бы многое дал, чтобы заполучить меня. Я родился Святым и останусь им навсегда. Не верите — взгляните.