Зачем России Марин Ле Пен
Шрифт:
«Несмотря на то, что меня обвиняли в антисемитизме несчетное количество раз, никто никогда не слышал от меня антисемитского высказывания и не видел меня вовлеченным в антисемитское движение».
«Когда два водителя проклинают друг друга на дороге, и один из них оказывается евреем, другого нельзя охарактеризовать иначе как антисемита».
«Я говорил и повторяю, несмотря на риск показаться кощунственным, что газовые камеры – лишь эпизод во Второй мировой войне».
За эти слова Ле Пен был оштрафован на 1,2 млн. франков. Но это его не остановило. Он продолжал обороняться и отбиваться от нападок:
«Если вы возьмете книгу в тысячу страниц о Второй мировой войне, в которой умерло 50 миллионов людей, концентрационные лагеря займут в ней две
На него давили со всех сторон, но Ле Пен упорно отстаивал свое право на собственное мнение:
«Миллионы погибли в китайских лагерях. Ужасный геноцид творился в Камбодже и Вьетнаме. Но об этих случаях никто не вспоминает. Ни одно из тех преступлений не получило такого же суждения, как уничтожение евреев, и эта односторонность просто шокирует меня».
«Несоизмеримо большие преступления в советских ГУЛАГах творились на протяжении многих лет и стоили миллионы жизней».
«Каждый видит трагедию в своей проекции».
«Израильское правительство утверждает, что оно – жертва террористической деятельности, но эта деятельность не так заметна, как военные удары самого Израиля».
По поводу обвинений «Национального фронта» в антисемитизме:
«Есть люди, организации, которым нужен враг, и они хотят заставить общество поверить, что этот враг опасен».
«Нет причин, по которым нас надо клеймить как антисемитов».
Едва улегся скандал по поводу «деталей», Ле Пена стали обвинять в защите коллаборационистского режима Виши, который поддерживал депортацию евреев в лагеря смерти на Востоке, и в отрицании других преступлений нацистов во время оккупации Франции. Поводом для новой кампании против лидера НФ стало интервью, которое он дал в январе 2005 года ультраправому еженедельнику Rivarol. Ле Пен заявил тогда, что «по крайней мере, во Франции немецкая оккупация не была чрезмерно негуманной, хотя и были различные нарушения, являющиеся неизбежными в стране площадью 550 тыс. кв. км». Но весь сыр-бор разгорелся из-за его трактовки событий в городке Вильнев-д'Аск, происшедших в ночь с 1 на 2 апреля 1944 года, когда нацисты расстреляли 86 человек заложников в качестве ответа за подрыв поезда, организованный бойцами Сопротивления. По словам Ле Пена, «немецкий лейтенант, обезумев от горя, из-за того, что состав с немецкими солдатами был пущен под откос и они погибли, захотел расстрелять всю деревню… Но именно гестапо города Лилля, получив предупреждение от руководства железной дороги, прибыло, чтобы прекратить резню». Эти высказывания Ле Пен сделал за несколько месяцев до празднований 60-летия со дня прекращения немецкой оккупации, и слова его вызвали понятный протест со стороны французских правозащитников. В результате сразу несколько организаций, среди которых Лига по правам человека, Движение против расизма и в поддержку дружбы между народами, Ассоциация сыновей и дочерей евреев, депортированных из Франции, подали иски против господина Ле Пена. Основное обвинение, выдвинутое против политика, заключалось в «оспаривании преступлений против человечности». Несмотря на резонанс этого дела, суд над Ле Пеном дважды откладывался, а затем разные судебные инстанции то подтверждали обвинения, то корректировали их. Но в декабре 2011 года процесс решили возобновить. Ле Пен тут же заявил, что сделано это было с учетом приближающихся президентских выборов 2012 года, в которых в качестве кандидата НФ впервые приняла участие его дочь. В итоге парижский апелляционный суд подтвердил ранее вынесенный приговор. Согласно тексту приговора, «Жан-Мари Ле Пен намеренно преуменьшил масштаб репрессий, совершенных нацистами на французской территории, но при этом выделил действия гестапо, посчитав их положительными». Жан-Мари Ле Пен был приговорен к трем месяцам тюрьмы условно и штрафу в размере €10 тыс. Вокруг этого процесса было много шума. И Ле Пену вновь пришлось отбиваться, в том числе защищать французов от нападок некоторых авторов, которые, критикуя режим Виши и самого Ле Пена, шельмовали всю французскую нацию, как антисемитскую:
«По правде говоря, антисемитизм во Франции всегда оставался на минимальном уровне – лишь на устном. Никогда дело не заходило дальше до погромов».
«Для одних самым ужасным моментом войны была депортация, в то время как для других – ковровые бомбардировки (авиации союзников. – В. Б.) и массовая смерть от голода и
«Мой отец умер на немецкой мине, в то время как остальных родственников я потерял от бомб союзников».
«Я всегда с подозрением отношусь к людям, которые каются в чужих грехах».
Ле Пен, отметим, еще в юности стал антифашистом и с 16 лет воевал в отрядах Французского Сопротивления, был настоящим «маки». Так что упрекнуть его в коллаборационизме» никто бы не смог. Он говорит:
«6 своих речах я всегда осуждал коммунизм, фашизм и национал-социализм».
Правда, есть в его отношении к нацизму одна, используем этот термин, «деталь». Вскоре после окончания войны в Алжире Ле Пен организовал фирму по производству грампластинок. И вот в августе 1965 г. эта его фирма выпустила пластинки с нацистскими маршами. Ле Пен был сразу же обвинен за это в пропаганде фашизма. Его приговорили тогда к двум месяцам тюрьмы и большому денежному штрафу.
После бунтов в пригородах, где большинство населения составляют иммигранты, Ле Пен выступил за то, чтобы французские стражи порядка более решительно боролись с погромщиками и поджигателями. И обвинил в бездействии правительство Саркози:
«Французское правительство просто убегает от ответственности. Оно отказывается бороться с насилием».
Уже в первой программе НФ Ле Пен выступил против европейской интеграции, которая, как он считал, приведет к потере независимости Франции. И сейчас он выступает за роспуск Евросоюза и отмену общеевропейской валюты евро. Особенно он против приема Турции в ЕС. Ле Пен считает, что прием Турции и других стран, не способных контролировать потоки иммигрантов в ЕС, приведет к росту нелегальной иммиграции и к потере национальной самобытности (идентитета) французов:
«Турции не должно быть разрешено войти в Европейский Союз, так как она не является европейкой страной».
«Если мы хотим создать Европейский Союз, нам следует приглашать европейские государства, а не азиатские как Турция».
«Я не расист, но Турции не место в ЕС».
«Я являюсь противником наднациональной и федеративной Европы, которая пытается загнать нас в свои структуры».
Но главный конек Ле Пена, как опытного и влиятельного политика и полемиста – это борьба с бесконтрольной иммиграцией и защита от нее французской нации. Он говорит:
«Сдаваться я не собираюсь. Главное для меня – победить в стране и в обществе ложь и непонимание. Ложь правительства, которое уверяет народ, что безработица коренного населения страны – это нормально. Непонимание народа, что нужно бороться за свои права. Людей уверяют, что повальная иммиграция – это хорошо, что отсутствие границ – просто замечательно. Не просчитав последствий, Франция ввязалась в авантюру, именуемую Европейским союзом. Посмотрите, что из этого вышло: за счет притока дешевой рабочей силы выросла безработица, безумно растут цены, нас душит преступность. Все больше французов стало прислушиваться к моим словам».
У Ле Пена во Франции было много друзей среди именитых русских эмигрантов. На его свадьбе со второй женой Жани присутствовал сам, теперь уже покойный, Владимир Кириллович Романов, сын великого князя Кирилла. Кирилл, как известно, был признан большей частью белой эмиграции законным наследником российского престола, несмотря на его флирт с Временным правительством. А Владимир Кириллович еще вступил в морганатический брак с Леонидой Багратион-Мухранской. Теперь его наследницей и претенденткой на корону российскую выступает его дочь Мария. Владимир Кириллович жил в Сан-Брие, в Бретани, откуда Ле Пен родом. Знал он и князя Юсупова, убийцу Распутина, и его жену Ирину. Дружил и с балетмейстером знаменитой Парижской Оперы Сергеем Лифарем. Сближала Ле Пена с ними не только любовь к русской культуре, но и в первую очередь взаимная ненависть к коммунизму. Но после того как оный рухнул вместе с Советским Союзом, Ле Пен, как и его дочь, выступает за тесное сотрудничество с Россией, где лидер НФ бывал не раз. Он часто высказывался с симпатией о русском народе и тем самым навлек на себя очередную кампанию критики, как в правой, так и в левой прессе. Среди его друзей в России в основном его единомышленники – лидер ЛДПР Владимир Жириновский, председатель партии национального возрождения «Народная воля» Сергей Бабурин, идеолог неоевразийства, старообрядец Александр Дугин, художник Илья Глазунов. А один из его самых бескомпромиссных критиков – Владимир Познер.