Зачем тебе алиби…

Малышева Анна Витальевна

— Мало тебе… — Она отошла еще дальше. — Что ты ко мне привязался?! Я милицию позову!

— Я же все объясню… — Он вдруг снова оказался рядом и взял ее под локоть. — Ты не бойся, я тебе ничего не сделаю. Как ты расшиблась! Пошли, посидим где-нибудь. Я, ей-богу, не хотел тебя пугать.

— Пугать?!

— Слушай, я прошу прощения за тот случай.

Ошибся.

— Ошибся он Чуть калекой не сделал! И вообще, бандитские замашки… — Анжелика вырвала локоть и пошла в сторону метро. Он не отставал, приговаривая на ходу:

— Слушай,

надо поговорить… Я все объясню…

Овчарка разочарованно рявкнула им вслед. Они уже почти подошли к станции, как вдруг парень метнулся в сторону. Анжелика предпочла не смотреть, куда он исчез, и прибавила шагу. В груди у нее все дрожало, мысли путались. И они запутались еще больше, когда она увидела его опять. Точнее, сперва увидела Букет. Букет с большой буквы. Не менее тридцати темных роз, завернутых в целлофан с бантами и витыми ленточками. Догнав Анжелику, парень сунул ей цветы:

— Вот.

— Это что? — изумленно спросила она, одной рукой прижимая к груди подношение, а другой — непроизвольно поправляя волосы, хотя кокетничать с этим подонком вовсе не собиралась.

— Это — «извини». И я что хочешь для тебя сделаю, только выслушай!

Анжелика рассмотрела розы и с некоторым сожалением протянула их обратно:

— Забери.

— Ну почему?

Он так явно расстроился, что девушка чуть не смягчилась. Но воспоминание о том, как ее гоняли по коридору, подхлестывая ударами, особому дружелюбию не способствовало. Она продолжала совать ему букет и повторять:

— Забери свой веник.

Он не притронулся к цветам, а вместо этого достал из нагрудного кармана сигареты и протянул ей.

Анжелика машинально отметила, что он курит «Кэмел». С того дня, когда она нашла возле трупа своего мужа сигарету, вопрос о том, кто что курит, не переставал ее интересовать.

— Не буду, — с вызовом ответила она.

Тот закурил, огляделся по сторонам и внезапно сказал:

— Гляди, вроде там какой-то ресторанчик? Пошли?

Она возмутилась:

— Ну, ты, придурок! Ты что воображаешь?! Купил мне веник, и я растаяла?! Да я тебя в любой момент могу милиции сдать!

— Что ж не сдала?

— Да пошел ты!

Анжелика снова попыталась всучить ему букет, но одну руку тот убрал за спину, а в другой держал сигарету. Ее трясло от злости. Она бросила цветы на землю, чем привлекла всеобщее внимание. Все, спешившие в этот час к метро, имели возможность любоваться романтичной сценой — девушка в грязных джинсах, со слегка замазанными синяками на лице, отказывается принимать ухаживания чистенького, откормленного, весьма приятного с виду парня. На Анжелику смотрели с неодобрением.

— Подними букет! — сказала она, все еще содрогаясь от злобы.

Он послушно наклонился и сделал то, что она требовала. Но когда он протянул ей свой дар, Анжелика мотнула головой.

— Ну, что еще?

— А то — сунь его себе сам знаешь куда! — фыркнула она и рванула

прочь. В тот же миг ее сзади схватили за свитер, и она упала прямо в знакомые объятия. Знакомые — потому что точно так он держал ее на лестнице, подталкивая к квартире, чтобы избить, и у нее было то же ощущение — что она прижата к шкафу средней величины. Анжелика отчаянно взвизгнула, но он ее не отпустил. Снова вручил ей букет и придержал цветы, чтобы Анжелика их не бросила. Она тяжело дышала, глядя ему в глаза, и вдруг увидела, что эти глаза смеются.

— Слушай, ты всегда так добиваешься своего? — спросила она, обнаружив, что уже держит букет по собственной воле.

— Всегда, — невозмутимо ответил он. — Пошли, покушаем?

Они уселись за маленький круглый столик, покрытый красной клетчатой скатертью. Официант зажег для них маленькую настольную лампу, стрельнув из кремневого пистолета в крохотный стеклянный абажурчик. В центре абажурчика загорелся язычок пламени. Заказали обед. Шелестящий букет Анжелика положила на соседний столик.

— Ну, так будешь ты мне что-то объяснять или просто хотел поесть? — спросила она, когда перед ними поставили вино и холодные закуски.

— Как тебя зовут? — спросил он, дождавшись, когда официант разольет вино и отойдет.

— Анжелика.

— А меня Женя.

— Ну и что? — спросила она, жадно хватая бокал. Вино придало ей бодрости, по крайней мере, все происходящее перестало ей казаться таким нелепым, как раньше.

— Да ничего. Надо же было представиться.

— А что ты сразу этого не сделал, если такой вежливый?

— Ты же упала. И не слушала меня.

— Нет, еще раньше. Когда ты меня избил!

Женя дал ей прикурить от своей зажигалки и объяснил:

— Тогда ты меня подавно не стала бы слушать.

Ну, и я обалдел.

— Я тоже, представь себе, — презрительно поморщилась она.

— Понимаешь… Я тебя перепутал.

Девушка промолчала только потому, что ничего не смогла ответить. Он продолжал:

— Глупо, ужасно глупо. Но мне была нужна не ты.

— Кому же мне передать твои подарки? — спросила она, указывая пальцем на свои синяки.

— Твоей сестре.

— Кому?!

— Сестре твоей. Сестра у тебя есть?

— Нет, — отрезала она, чувствуя странный жар в желудке, И ни вино, ни закуски тут были не виноваты. — Хочешь сказать, что хотел избить мою сестру?!

— Да не бойся… — Он совсем растерялся, глядя на ее реакцию. — Я теперь и ее не трону. Клянусь, даже пальцем не трону! Только передай ей, чтобы она со мной встретилась.

— Да нет у меня сестры!

— Врешь?

— Пошел ты! — Она перегнулась к соседнему столику, чтобы забрать букет и удалиться, и тут же поняла, что это было бы глупо. Если уходить, так без его подарка. Но и уйти без подарка она не смогла — он протянул руку и прижал ее пальцы к скатерти, убедительно повторяя одно и то же: