Зачетная алхимия. Разозлить дракона
Шрифт:
— И тут я с братом, — закончила я за Рохта. — Именно поэтому ты решил, что я — преступница?
— Да, я не верю в совпадения.
— Но это не тот случай, — возразила упрямому дракону.
— Я это уже понял, — произнес он, поджав губы. — Но это то исключение, которое подтверждает правило.
Я лишь мысленно хмыкнула — «понял» в исполнении дракона, насколько я успела убедиться, значило: я перепроверил тебя несколько раз, пробил по всем базам, запросил личное дело и стребовал клятву.
— И что именно ты понял? — наматывая
— Что ты не имеешь отношения к преступному миру. А ловкость и находчивость — это твои природные качества, которые еще с детства отмечали преподаватели в школе, где ты училась, а также помимо уроков занималась акробатикой, делая в ней большие успехи, а еще играла в любительских постановках, занималась языками, увлекалась алхимией…
От такого заявления я заглотила все спагетти, что были на вилке разом, как удав кролика. Ничего себе у меня липовая биография! Как ловко те, кто фабриковал мою легенду, смогли объяснить все мои криминальные таланты…
— Именно поэтому ты решил попросить меня о помощи?
— Да, я видел тебя в деле. И главное — ты чиста перед законом.
— А если бы нет? — спросила — и в упор посмотрела на дракона.
— Иметь дела с преступниками — против моих правил, — Рохт произнес это, как топором рубанул.
А у меня внутри отчего-то поселился холод. И от него захотелось избавиться любым способом, и я поспешила спросить:
— При таком раскладе я и сама бы никому не верила, но… когда совпадения так часты, впору задуматься о том, что кто-то рядом с тобой работает на обе стороны…
Законник посмотрел на меня так, что без слов стало понятно: он об этом уже думал. И это была еще одна, не озвученная им причина, почему он предложил мне, чужой, столь специфическую сделку. Своим он доверял еще меньше.
— После того как вчера скоропостижно скончался единственный, кто мог дать хоть какие-то показания по банде Гвоздя, я уже не думаю, а уверен…
— А есть еще какие-то зацепки… Ну кроме этого покойника, которого, как понимаю, штатный некромант не смог разговорить.
— Тяжело допросить труп, если у того нет головы, — признал мою правоту законник.
— Как это? — не поняла, слабо представляя, что нужно сделать в камере, чтобы это произошло.
Рохт пояснил, что это случилось, когда преступника вели на допрос. Он неожиданно рванул вперед, вырвался из всех захватов и прыгнул головой вниз в квадратный пролет лестницы. Пять этажей, несколько ударов о перила, приземление лицом об пол. Итог: раздробленная нижняя челюсть и сильно поврежденная гортань. Членораздельная речь невозможна.
— Ментальное воздействие? — прикинув варианты, я предположила самое вероятное.
— Скорее у него была установка. Гипноз, внушение. И утром он услышал кодовую фразу, которая и заставила его совершить самоубийство любым способом, — ответил Рохт. — Что же до других улик… Есть доза лунного порошка. Но штатные алхимики
— А можно взглянуть на этот образец? — спросила я.
— Думаешь, увидишь что-то еще? — уточнил дракон.
— Пока не знаю… — произнесла задумчиво и втянула последнюю спагетти с тарелки.
Рохт же отпивал кофе из чашки маленькими глотками.
Со стороны мы наверняка казались обычно парочкой. Мило беседовали. Я даже улыбаться старалась (и когда расспрашивала о самоубийстве — тоже), дракон был просто невозмутим. Так что… Свидание. Как есть свидание.
Только почему спиной я все это время чувствовала чей-то пристальный взгляд?
Я немного выждала и медленно повернулась, как бы невзначай посмотрев себе за спину. Ничего. Лишь стекло широкого окна, за которым была обычная улица. Уже не столь бурная и шумная, как в вечерний час, когда люди и нелюди спешат с работы домой, но и не тихая, как утром, когда город только просыпается. Спешили прохожие, ехали машины… Вроде бы все как всегда.
И тут я увидела Скроу. Драконица стояла на противоположенной стороне улицы, и ее глаза метали молнии. Я вдруг почувствовала, что нахожусь в зале суда и каждый мой взгляд, жест, слово могут обеспечить мне смертный приговор.
Секунды тянулись медленно, словно взгляд адептки заморозил само время. Я сглотнула, вдруг осознав, что вляпалась по полной! Потому как хуже злой драконицы только злая влюбленная драконица, вышедшая на брачную охоту. А Скроу, судя по всему, нацелилась осчастливливать браком законника, как бы тот ни сопротивлялся. И сейчас я стояла между ней и ее будущей жерт… мужем!
Вот когда пожалеешь, что Рохт озаботился столь отличным прикрытием для нашего исключительно делового разговора.
Да, умом я понимала, что сейчас я в безопасности, и чешуйчатая мне ничего не сделает. Пока. Но даже самый суровый тюремный срок когда-нибудь кончится, а уж моя удача — и подавно.
— Ты меня подставил, — без обиняков сообщила я дракону.
Рохт от такого заявления, аж кофе подавился.
— Что ты имеешь в виду? — спросил он.
— Твою ревнивую будущую невесту, — я кивком головы я указала на окно за моей спиной, больше напоминавшее витрину магазина.
— У меня сейчас даже любовницы нет, — отчеканил дракон, не понимая.
— Скоро будет, — заверила я и пояснила: — Скроу нацелилась на тебя. И статусом просто подружки она явно не ограничится. А насколько я успела понять, драконица она целеустремленная, и сейчас, судя по всему, она, увидев нас, либо ревнует, либо уже думает, как меня сожрать по-тихому…
— Я поговорю с ней, — произнес Рохт тоном человек… точнее дракона, привыкшего брать решение всех проблем на себя.
— Она все еще смотрит на нас? — невпопад спросила я.