Зачистка
Шрифт:
Едва посыльные вскарабкались на броню, из жерла автоматической пушки со свистом вышел бронебойно-зажигательный патрон. Огненно-дымный хвост от него еще не оторвался от ствола, а на месте сараюшки взметнулся клуб из огня, дыма и щепок. Мужик на крыше вознес руки к небу, призывая небесные силы к отмщению, но капитан без промедления указал на вторую цель. Промахнуться по ее округлому боку не смог бы и первогодок, и доморощенный коммерсант снова вознес за справедливостью руки к Аллаху.
Хотя что ему плакаться: восстановить двигатель и систему трубопроводов труда не составит, а взрывать наполненные нефтью и бензином цистерны
Механик-водитель уже разворачивая БМД к аулу передом, а к чадящему оврагу задом. Прозвучавшие выстрелы, надо полагать, спокойствия жителям не прибавили, и селение замерло в еще большем напряжении. Повторяя старый путь, забрызгивая все те же заборы новой грязью, вернулись в исходное положение. А вот теперь Иваныча на броню — и на базу. Пока не подошли те самые боевики, которые наверняка послали всадника передовым отрядом и не лег окончательно туман…
— Что у вас? — спросил капитан у выбежавшего на шум двигателя Ярового.
Тот недовольно пробурчал:
— Опять потеряла сознание. Откачивает.
Месяцев спрыгнул на землю, намереваясь самолично вмешаться и разрешить ситуацию. Вовремя сдержался — кто же его пустит на женскую половину мусульманского дома, да еще во время родов? Перевел взгляд на забор, из-за которого ему шептал неизвестный доброжелатель. Правду сказал насчет бандитского гнезда или сводил свои личные счеты с этой семьей? А если и не соврал, то как оторвать фельдшера от умирающей?
— Долго, — пробурчал лишь себе под нос. Но Яровой услышал, принял сожаление на свой счет, виновато пожал плечами.
— К оврагу, — приказал капитан Алмазову, согревающему руки дыханием. Опасность, если появится, то со стороны, где замечен всадник. Рано, к сожалению, рано еще греть руки, померзнем еще чуток. — Держишь этот фронт, Юра.
Данных о противнике никаких еще не было, война еще не начиналась и, даст Бог, они ускользнут отсюда до подхода боевиков, но от последней фразы десантники на «бээмдэшке» напряглись. Не только Москвич заерзал на башне, сползая с нее на плоское тело боевой машины, и Бураков задергался, выбирая, нырять ему внутрь БМД или остаться наверху, но даже Юра перебрал, как по грифу гитары, розовыми обмороженными пальцами по цевью автомата. Ничего странного, естественное стремление солдат в незнакомой местности при наличии опасности — находиться всем вместе, под присмотром друг у друга. А тут отрывают от основных сил, от командира, связи со штабом и бросают держать целый фронт. Только в ответ на подобную психологию есть тактика, которая неизменна с времен царя Гороха: чтобы уничтожить десант, надо собрать его вместе. На данный момент взвод как раз и зажат в одной улочке. Давай, Юра, вырывайся на простор, прикрывай слишком благородных.
Во дворе старик разносил в большом блюде чуреки — местные плоские лепешки, угощал солдат. Предлагал в пиалы и айран, но от кислого молока все отмахивались — оно хорошо на крепкий желудок и хмельную голову, а без надобности лучше поосторожничать, чтобы не искать потом в чистом поле кустики. Увидев командира, хозяин вместе с десантниками замер под его взглядом, потому что именно от Месяцева зависело, останется ли фельдшер в доме или взвод попрыгает на машины и растворится в тумане. И когда капитан устало уселся на стопку давнего, тронутого зеленым мхом шифера, заторопился к нему.
— Что там? — отказавшись от угощения, кивнул на дверь капитан. Достал сигареты.
— Аллах вас к нам послал, — старик, прижав одной рукой блюдо к животу, вознес другую к небу. На пораненном указательном пальце черным пиратским флажком колыхнулся кончик от завязки.
«Послал нас комполка», — усмехнулся про себя Месяцев, лишь бы не зацикливаться на сравнении с флагом. Но взгляда не отвел даже во время прикуривания, требуя конкретики.
— Плохо там, трудно, но врач ваш что-то…
Хозяина дома перебил раздавшийся детский крик. Старик уронил миску и осел рядом с капитаном. Заскорузлые пальцы вновь устремились к небу, но дотянулись лишь до глаз, из которых безудержно хлынули слезы.
— Внук, — прокричали для хозяина новость из открытого окна.
— Поздравляю, — улыбнулся старику Месяцев. — Теперь…
Однако на этот раз уже он не успел закончить фразу. А его, офицера, перебить на войне могли только выстрелы.
4
Стреляли со стороны оврага, от Алмазова. Но если замкомвзвода не вышел при этом на связь — значит, увидел боевиков неожиданно. И, скорее всего, вдалеке, потому что огонь открылся сначала из одного автомата, для целеуказаний, потом уже свое весомое многоточие поставил спаренный с пушкой пулемет.
— «Сатурн», вижу вооруженную группу, человек двадцать, до километра, залегли, — подтвердил догадки командира сержант.
— Рассредоточиться, держать на мушке, — распорядился Месяцев и бросил взгляд на старика.
По тому, как тот сжался, понурился и виновато сгорбился, теребя свой нос флагштоком с пиратским флагом, стало ясно: он предполагал что-либо подобное. А точнее, не исключал. И скорее всего, в подошедшей банде в самом деле находится его сын.
«Что будем делать, батя? — не сводил Месяцев взгляда с несчастного старика. — Брать на себя ответственность за всю нацию? А что? Мы спасаем твою невестку и внука, ты — взвод. Учил Александр Васильевич Суворов не меньше оружия поражать противника человеколюбием»…
— Ислам, — не нашел ничего лучшего, кроме как назвать свое имя, старик.
— Узнайте, что там? — попросил хозяина.
Тот торопливо подошел к окну, заглянул внутрь дома. Что-то нетерпеливо спросил. И когда беспомощно оглянулся, капитан чертыхнулся, усаживаясь на все тот же шифер. Повернул голову к «ромашке» на плече:
— «Сатурн-3», разворачиваешься и выдвигаешься на окраину, — отдал распоряжение третьему отделению, замыкавшему их группу. При этом им самим остается только сидеть и ждать. То ли Иваныча, то ли бандитов.