Задача – выжить
Шрифт:
– Твою мать! – отшатнулся от окна он, чуть было не грохнувшись на спину от испуга.
В окне, прижимая перемазанные в крови руки (а в том, что это была кровь, парень уже не сомневался), замаячило страшное лицо младшей дочери соседа – Степан даже не знал ее имени. На лице, появившемся в нескольких миллиметрах от стекла, ясно виднелись пятна запекшейся крови, волосы были взъерошены, а руки искусаны, будто ребенок пытался оттолкнуть от себя нападавших, но вряд ли ей это удалось сделать – в девчонке веса набиралось от силы килограмм двадцать. Девочка ощерила рот и ударила раскрытыми ладонями в окно, заставив последнее завибрировать. Степан нервно сглотнул, отступив на шаг назад. Он понял, что ничем уже не поможет ни соседу, ни его детям. Все трое были мертвы. И не нужно было быть бабкой-гадалкой, чтобы понять, что сосед умер и воскрес, а после покусал пришедших из школы дочерей, которые тоже обратились в кровожадных тварей.
Мертвячиха оскалила зубы и еще сильнее заколотила руками в стекло, всеми силами пытаясь разрушить тонкую преграду, разделяющую ее и добычу.
– Да ну на фиг! – самопроизвольно вырвалось у Степана, доселе редко когда употреблявшего бранные слова. Мужчина еще раз окинул взглядом закрытые окна и, убедившись, что на первый взгляд они крепкие, решил как можно быстрее возвратиться в свою квартиру.
Сердце колотилось как бешеное, желудок сжимали непонятные спазмы, а ноги так и оставались ватными. Степан сам не помнил, как завалился на кухню, предварительно закрыв все окна и дверь на балкон, а также опустив роллеты. Не глядя, мужчина вытащил из холодильника дежурную бутылку водки и сделал несколько глотков. С непривычки Степан закашлялся и начал судорожно хватать ртом воздух. Горло обжег адский огонь, впитывающийся в кровь и с кровью же разгоняющийся по телу, расслабляющий и затуманивающий разум.
– А теперь спать! Срочно! И без сновидений, – пробормотал парень и, придерживаясь за стенку, поплелся в сторону спальни.
22 марта
11.00. Мыс Херсонес
Андрей Доронин
Андрей открыл глаза, щурясь от яркого света, пробивавшегося сквозь неплотно прикрытую занавеску, глянул на часы и абсолютно не удивился положению стрелок на них – было позднее утро. А так как он не спал допоздна (заснуть удалось только часа в три ночи), то и проснуться получилось довольно поздно.
Вчера Доронин долго думал над происходящим вокруг, пытался разложить все по логическим полочкам и решить, что же делать дальше. Толковых мыслей в голову не приходило, а те, что приходили, можно было записывать на бумагу и издавать в качестве сборника научной и не очень фантастики. Хотя кому сейчас эта фантастика интересна, если за окном фильм ужасов!
Андрей обвел взглядом спальню, задержав его на столь непривычном предмете интерьера, как автомат Калашникова – детище Михаила Тимофеевича по приезде домой было тщательно вычищено от оружейного масла. После этого Андрей произвел сборку-разборку автомата, да так и оставил его на журнальном столике, где лежал и ПМ. Кобуры не имелось, а во флоберовскую подаренный пистолет не влезал. Ладно, будем по старинке…
Еще вчера вечером Андрей пытался дозвониться до приятеля-киевлянина, но тот долго не брал трубку. А когда наконец мерзкие трели в трубке прекратились, обнаружилось, что раздавшийся в динамике голос Женьке явно не принадлежал. На вопрос, не ошибся ли Андрей номером, мужчина сухо сообщил, что капитан Мичурин погиб при исполнении служебных обязанностей, и положил трубку, сославшись на занятость.
Доронин какое-то время пребывал в полном ступоре, а потом его как прорвало. Он схватил свой мобильный и звонил всем, кто был в телефонной книге, пытаясь предупредить о надвигающемся кошмаре. До большинства дозвониться не получилось. Те же, кто поднял трубку, делились на три типа: первые, выслушав Андрея, смеялись и советовали проспаться, вторые обещали быть осторожнее, а третьи, коих оказалось самое меньшее количество, еще и подсказали, что нужно запастись продуктами и водой, потому что в ситуации общего хаоса коммунальные услуги могут быть отключены.
Андрей мысленно согласился с этим утверждением и наполнил водой все имеющиеся емкости вплоть до аквариума, в котором плавали ошалевшие от такого количества хлорки рыбки. Потом, прихватив с собой пистолет, сбегал в магазин, мысленно воздав хвалу Всевышнему за то, что живет на таком отшибе. Тут не то что зомби, тут автобусы раз в полчаса ходят. Хотя сегодня что-то их совсем не было видно. Не зомби – автобусов. Хотя и мертвяков тоже не было видно, к счастью.
Магазин оказался открыт, продавщица вела себя как всегда и сильно удивилась рассказам Андрея о беспорядках в городе, хотя и слышала утреннюю стрельбу в военной части напротив.
Капитан не стал тратить все деньги с карты. Все же теперь он, скорее всего, безработный, а надолго ли весь этот бардак, сказать не мог никто. Но все же Доронин затарился добротно – крупы, макароны, сигареты, соль-спички. В общем, стандартный набор советского человека на случай ядерной войны – уж это хомячество на генетическом уровне заложено в каждом русском человеке. Посоветовав девчонке держаться подальше от покусанных или окровавленных людей, Андрей потащил всю снедь, уместившуюся в четыре пакета, в квартиру.
За всеми заботами он как-то перестал думать о Женьке, но потом снова накатило, и грудь сжало как тисками. Хотелось громко кричать или же встретиться с грабителями в темной подворотне… Нужно было выплеснуть на кого-то всю агрессию, но желающих не находилось, и Андрей чувствовал себя как тигр в клетке.
Часов до четырех в округе было тихо. Хотя это и неудивительно, здесь всегда было тихо, только в летний период район немного оживал за счет мореманов и курортников. А вот сейчас в части морпехов наметилось какое-то оживление – солдаты носились, как тетки по магазинам в день распродажи, офицеры отдавали приказы, чередуя их с угрозами показать всем маму Кузьмы и зимовку ракообразных, а потом и вовсе затарахтели двигатели, и несколько «шишиг» в сопровождении двух уазиков двинули вниз по дороге – к части 13140.
Андрей, наблюдавший всю эту суету с балкона, щелчком пальцев отшвырнул окурок, который пролетел по дуге и шмякнулся прямо в цветник, облюбованный бабкой с первого этажа. Бабка была противная, под стать своему не менее противному и въедливому сыну, который, собственно, эту квартиру и получил. Поэтому, представив, как при встрече старушенция будет читать нотации и театрально охать-ахать над своими клумбами, Андрей скривился, как от зубной боли.
Вряд ли «земноводные» просто так решили бы совершить променад на ночь глядя. Скорее всего, пришла какая-то директива сверху, и вояк бросили на усиление к ментам. А если так, то в городе началась веселуха, как и предупреждал покойный Женька Мичурин. А это значит что? Правильно – ни-че-го. Ничего хорошего в смысле.
Доронин задумчиво обвел взглядом окрестность – от воинской части и частных пансионатов за ней до запасного аэродрома и военного дельфинария. Тишь да гладь, да божья благодать. Или это затишье перед бурей, как оно всегда бывает? Зазвонил мобильный. Андрей оставил его на кухонном столе заряжаться, потому как от марафона со звонками батарея успела разрядиться. Но зато совесть мужчины была спокойна – он предупредил всех, кого только смог.
Что самое интересное – чем крупнее был населенный пункт, тем быстрее эта зараза распространялась. По данным из Интернета, в крупных городах планеты на данный момент творилось такое, что кишки в ужасе сжимались… А вот в деревеньке на Полтавщине, где обитала многочисленная родня Андрея, народ ни слухом ни духом ни о чем не ведал и даже не сразу поверил, что мужчина не назюзюкался, прежде чем звонить им и городить такую чушь.