Задача – выжить!
Шрифт:
— Ты чего делаешь? — примерно через час мучений подошел Лешка. Он, как оказалось, уже давно с интересом наблюдал за моими манипуляциями.
— Да понимаешь, — начал объяснять я, — неудобно мне эти подсумки на ремне таскать. Ну я и придумал, что можно сделать что-то типа жилета, на который повесить подсумки и нашить еще карманы для всякой мелочи.
В ответ Лешка только хмыкнул и, покачивая головой, удалился в сторону кухни, оставив меня мучиться дальше. Я смотрел то ему вслед, то на с боем доставшийся мне брезент, который оказался пока что бесполезен. Но упрямо решил продолжить работу и добиться хоть какого-то результата. Итогом всех мучений, кроме исколотых иглой пальцев, стала конструкция, напоминавшая что-то среднее между немецким игреком и широкими подтяжками. Разочаровавшись сделать жилет, я пошел по пути наименьшего сопротивления и рассудил логически – мне надо переместить подсумки на грудь, а значит, нужны какие-то лямки через плечи. Еще немного поразмыслив, я решил, что эти лямки можно крепить к поясу. Так и появилась ассоциация с подтяжками – давно забытым предметом из детства. В общем, на обед я пошел с двумя широкими полосами брезента, прикрепленными спереди к поясу, проходившими через грудь, перекрещивающимися (и прошитыми в этом месте) за спиной и снова прикрепленными к поясу сзади. На каждой лямке висели все те же подсумки из мешковины – я решил не заморачиваться и не делать новые, под ними – подсумки для гранат, подходившие как для Ф-1, так и для немецких «яиц». Ну и над подсумками под автоматные магазины я пришил еще два мелких карманчика – для сигарет и прочей мелочи. Конструкция получилась непритязательная, но в принципе удобная. Кстати, забегая наперед, скажу, что, несмотря на смешки партизан при виде моей «разгрузки», спустя некоторое время я заметил нескольких бойцов, смастеривших себе нечто подобное. Особенно мне понравилось произведение одного из них – бородатого мужика в форменных штанах и затертом гражданском пиджаке. Тот сделал себе такие же подтяжки, но вместо автоматных подсумков у него на лямках с каждой стороны было нашито по пять подсумков для винтовочных обойм.
Лешка Митрофанчик, которому я похвастал своей обновкой, долго рассматривал мое творение. Судя по всему, общий смысл идеи ему понравился. Правда, и тут он не удержался от своих шуточек.
— Ты теперь, когда до ветру пойдешь, — выдал он, рассматривая мои подтяжки, — в своей сбруе-то не запутайся. А то неприятность выйти может.
Сзади кто-то хохотнул. Я обернулся и увидел лыбящегося Колю, который тоже с интересом разглядывал то подобие разгрузки, которое я смастерил.
— Доброе утро, — поздоровался он. — Ну что, идем, хозяйство посмотрим?
Только после минутного размышления я вспомнил, что Коля теперь наш командир и сейчас он, видимо, решил приступить к исполнению своих обязанностей. И начать новый командир решил с ревизии запасов. Мы прошли в свой овражек, где я представил Колю бойцам как нового командира.
Осмотрев запасы, точнее, их отсутствие – у нас был только десяток 82-миллиметровых мин, — Коля скривился.
— И как с этим работать? — задал он риторический вопрос.
Я пожал плечами. А как работать? Никак! Или надо что-то придумывать. Может, попросить помощи с Большой земли? Я высказал свою мысль, от которой новый командир просто отмахнулся.
— Я уже отдал командиру список того, что нам надо. Только пока радист его передаст, пока за линией фронта решат вопрос, пока найдем место под аэродром и передадим координаты…
Судя по всему, эта волокита затянется надолго. Я в принципе был не против – просто отдохнуть в лесу гораздо приятнее, чем ползать в грязи под носом у врагов. И не надо мне читать морали о том, что война и отдыхать не время, — вы сами поползайте под пулями! Но Коля, похоже, был настроен на серьезную работу.
— Надо раздобыть где-то тол, — он глубоко задумался.
— Раньше мы его из мин и снарядов добывали, — решил я прийти на помощь командиру.
— Нет у нас сейчас мин и снарядов, — отрезал тот и снова погрузился в раздумья.
Помощь пришла неожиданно. Невысокий лопоухий парень, лет девятнадцати, отделился от группы бойцов, слушавших наш разговор, и, подойдя к нам, доложил:
— Товарищ сержант, разрешите обратиться? — и, дождавшись кивка Коли, продолжил: – Мы, до того как я в окружение попал, у Гощи стояли. В Яновке. Там фашистские танки на прорыв шли. Так я, еще когда позиции только занимали, видел, что на другом берегу реки мины ставили…
— Далеко? — тут же оживился Коля.
— Да как, — пожал плечами боец, — верст пятьдесят будет.
Коля что-то прикидывал про себя. Я же пытался припомнить, сколько это – верста. Вроде бы чуть больше километра. В принципе, если по лесу, то дня за четыре можно смотаться. Коля, похоже, пришел к тому же выводу.
— Пойду посмотрю по карте и поговорю с командиром, — объявил он и скрылся по направлению к лагерю.
Вернулся наш командир минут через сорок. Судя по выражению лица, никаких хороших новостей он нам не принес.
— Командир запретил. Мы по карте посмотрели – там половину пути по открытой местности идти. В общем, надо что-то другое придумать.
Но мы так ничего и не придумали. Единственным вариантом, который приходил в голову, было попытаться поискать брошенные боеприпасы в лесах и на дорогах. Но никто всерьез эту идею не воспринял – слишком призрачным был шанс наткнуться на серьезный запас взрывчатки, просто рыская по лесам.
Высказанное мной предложение организовать налет на какой-нибудь склад немцев тоже отмели. Никто не знал, где они находятся, эти склады, и есть ли они вообще поблизости. Единственное, что мы смогли придумать, — это попросить командира отправить разведчиков по ближайшим селам. Точнее, даже не так. Разведку наш отряд высылал регулярно. Просто Коля пообещал попросить их разузнать, нет ли где-то поблизости минных полей или склада. Но эти меры давали только призрачную надежду. Пока же оставалось работать с тем, что есть. То есть фактически бездельничать.
Но бездельничать Коля не дал. До вечера он устроил экзамен своим бойцам, в том числе и мне. Уровень подготовки нашей группы подрывников нового командира не устроил. Более того, Коля казался сильно разочарованным. А чего он ожидал? В группе собрались люди, в принципе далекие от подрывного дела. В основном бывшие артиллеристы. И один попаданец из будущего, который в своем времени нахватался кое-какой теории и научился некоторым трюкам от покойного ныне старшины Трепова. Поэтому вся следующая неделя была посвящена лекциям о применении различного подрывного оборудования, расчете мощности и закладке зарядов.
За эту неделю произошло еще несколько событий. Бойцы отряда сделали три вылазки, в ходе которых были уничтожены шесть автомашин противника. Правда, последняя группа понесла значительные потери – из двадцати человек, отправившихся на охоту за немцами, вернулось меньше половины. Да и то большинство вернувшихся были ранены. Судя по рассказам уцелевших, когда они начали обстреливать едущие по лесной дороге грузовики, оказалось, что перед ними только часть автоколонны. Два грузовика с солдатами просто вырвались вперед, а остальные – следовали за ними в полукилометре и не были вовремя замечены. Услышав стрельбу, отставшие немцы тут же, пройдя по лесу, ударили во фланг и тыл нашей засаде. Как бойцам удалось выжить в таких условиях – я не представляю. Но факт остается фактом. Выжившие скрылись в лесу и, оторвавшись от немцев, вернулись в лагерь. Это было первое серьезное поражение отряда. До этого момента люди уже немного отошли от неудач строевых частей 1941 года и даже расслабились. Так что эти события стали поучительным уроком для всего отряда. Лично меня радовало только то, что никто из нашей группы не пострадал – из-за дефицита взрывчатки подрывники в выходах не участвовали.
Кроме того, перекрывая горечь от поражения одной из групп, нас обрадовала хорошая новость – майору удалось договориться с командованием, и там, за линией фронта, согласились отправить к нам самолет с припасами, среди которых обещали большое количество взрывчатки и прочего полезного оборудования для подрывного дела. Вопрос оставался только в поиске подходящей площадки под аэродром. Здесь и таилась главная проблема. Лес вокруг был густой, а редкие полянки явно не подходили для приема самолетов. Еще вертолет, может быть, здесь и сел бы, но посадить самолет… Кроме того, вокруг было много болот, которые прекрасно защищали отряд от немцев, но, опять же, совершенно не годились для приема посылки с Большой земли.