Загадать и принять
Шрифт:
Мы с ней купаться не пошли. Девочки плескались на мелководье. Остальные ушли купаться на глубину. Здесь было красиво. Широкая река несла свои воды. Проплывали баржи. Ясное небо, высокая густая трава, мелкий песок и ласковый ветер — погода сегодня радовала. Город напоминал деревню. В Москве мы ходили купаться на карьер или ездили на пруды, но там все равно было не так. Здесь природа отдавала какими-то дикими мотивами. Я пока не могла уловить, в чем они заключались, но это проходило на грани ощущения. Прохладная вода ласкала ноги. Стрекозы носились по воде. Крупные синие спины переливались на солнце.
— Эль, приедешь к нам на ягоду? Скоро начнем компоты закрывать, — предложила Полина.
— Да, приеду.
— Летом еще шумно. Машин много по трассе едет. Я даже радуюсь что у нас дом на окраине. Иначе можно с ума сойти от этого постоянного вжиг-вжиг.
— Я раньше около трассы жила. Там шум порой и ночью не прекращался. Особенно когда дорогу летом чинили и снегопад шел.
— Не ездила в Москву и не собираюсь. Не по мне этот город. Здесь все привычно. Муж катался туда по работе. Васька ездил. Данко уехал. Их словно этот город манит чем-то. По мне, моего родного края, ничего лучше нет. Здесь мой дом, могилы моих предков, мои корни, которые я не хочу терять.
— Это все и возвращает мужчин, которые ездили в большой город, что манит огнями.
— Возможно, — согласилась она. — Интересно, не потянет ли он назад тебя.
— У меня там только мать, с которой мы почти не общаемся. Слишком разные. Данко прав, когда сказал, что мне там терять нечего. Съемная жилье, работа, из-за которой я почти не видела сына, постоянная усталость и подруга, что была свежим ветерком в моей жизни. Корней там не было. А мысли были постоянные, что придется искать новое жилье, если повысят квартплату.
— Тогда надо создавать корни здесь. Земля здесь хорошая, благодатная. Она даст возможность осесть.
Детский смех и плач, разговоры. Плескание воды, крик чаек, что носились над рекой, солнце и аромат цветущего клевера, от которого кружилась голова, теплая земля и отсутствие асфальта. Откуда-то появлялись силы. Надежда. Она распускалась ярким цветком. Можно и правда было попробовать здесь осесть.
— Я боялся, что ты уедешь, — сказал Данко. Ночь окутала квартиру. Жужжали комары, которые бились об москитную сетку. Мне все казалось, что мы едем в поезде. Стоило закрыть глаза, как в голове я слышала стук колес. Слова Данко заставили повернуться к нему.
— Куда мне уезжать, если я мосты сожгла? — спросила я.
— Ты можешь их построить вновь. В этом плане ты смелый человек. Сильный. Может вначале, и кажешься неуверенной в себе, но ты из тех, кто не ломается перед обстоятельствами. Если ты чего-то задумаешь, то мне тебя будет не остановить, — сказал он.
— М, откуда такая неуверенность? — спросила я.
— Это правда. Наверное, думаешь: куда я тебя привез, и зачем ты согласилась поехать со мной?
— Думаю: ты привез меня в глушь. Но это не значит, что я убегу, сверкая тапками. Надо вначале оглядеться, — ответила я.
— Ты вроде с мамой общий язык нашла?
— Так, перекинулись парой слов. Решили, что воевать не будем. Тебя делить не станем. Оставим тебя целым.
— Это приятно слышать, — сказал Данко. — Завтра поеду по поводу работы. Потом сходим насчет других дел.
— Хорошо.
— Тебя не узнать. Соглашаешься целый день.
— Пока нет поводов для спора. Как найду, так будем спорить.
Поцелуй. Ночь. Тишина. Где-то лает собака. А нам все равно. За время переезда мы уже успели соскучиться друг по другу. Я точно. Огонь в крови, страсть, любовь — какая разница. Ведь все равно вместе. Осталось перестать в этом сомневаться, и позволить себе любить и быть любимой.
ГЛАВА 16
Неделя пролетела незаметно. О том, чтоб освоиться речи не было. Скорее времени хватило только наладить нормальную жизнь. Расставить все по местам. Несколько раз мы выбирались в центр города. Это была не Москва, даже не
Так как частный сектор соседствовал с «многоэтажной» застройкой, то домашние животные были не редкостью. Хотя их умудрялись заводить и жильцы квартир. Около домов были сараи, в которых и держали живность. Поэтом просыпалась я под кукареканье петухов, которых один предприимчивый мужик поселил в голубятне. Курочки у него выходили погулять на деревянную площадку второго этажа. Красивые птички.
Вторым шоком для меня была встреча с дикими утками. Днем ходила выносить мусор. Вышла из подъезда. А в траве что-то шуршит. Оказалось, что мама утка вывела утят погулять. Их спугнул дворовый пес. Они взлетели, пролетели полметра и опять опустились в траву. Пошли дальше пешком в сторону камышей, которые росли по берегам большой и глубокой канавы рядом с дорогой. Видимо, там она их и вывела. А утята были еще молодые. Летали плохо. Меня тогда поразило, что они не боялись меня. Шли рядом как будто, так и должно быть. Пес их больше гонять не стал. Лежал в тенечке и наблюдал, как они шагают в сторону камышей.
Все это для меня было диким и необычным. Интересным. Ко всему этому предстояло привыкнуть, как и к неспешному ритму жизни, к тому, что не надо никуда бежать. А еще к Данко и Сереже, пропадающих в гараже, где они убирались. Данко на следующий же день устроился на работу. Опять на завод. Обещали неплохую зарплату. Около тридцатки. Для местного города это были хорошие деньги. А вот у меня с работой вышли проблемы. Ее не было. Парикмахеры не требовались. Была вакансия продавца на другом конце города, но Данко категорически запретил там работать, говоря, что и район там неблагополучный, а еще и не уехать оттуда после работы. Пришлось сидеть дома. Но пока мы с Сережей занимались налаживанием быта, то это было еще интересно. Потом же я поняла, что заняться больше нечем.
В тот день мама Данко пригласила приехать к ним ягоду собрать. Этому я обрадовалась. Хотелось хоть какого-то движения. Организм выработал привычку каждый день куда-то ехать, что-то делать, переживать, а тут спокойствие. И чего делать с этим спокойствием?
Мы собирали ягоды под палящим солнцем. Дети возились в ванне, куда Полина набрала воды. Сережа порывался помочь, но не рассчитал силы и свалился с тепловым ударом. Теперь сидел в тени и жевал клубнику.
От аромата ягод кружилась голова. Пахло спелой клубникой, черной смородиной. От реки ветерок приносил свежесть. Пот застилал глаза. Назойливые слепни считали, что я лошадь или соседская корова. Только все равно это не напрягало. На ум пришла переполненная маршрутка, в которой было ароматов куда больше и от них сильнее слезились глаза. Потом Полина уложила детвору, а я перебирала ягоду. Даже Сережка уснул. Лето. Здесь оно было приятным. Интересно, а как здесь зимой? Наверно страшно, когда заносит все снегом. Это еще предстояло узнать, если я не решу сбежать. Иногда такие мысли появлялись, когда приходилось сталкиваться с какими-то трудностями или непониманием, но потом я успокаивалась.