Загадать и принять
Шрифт:
— У тебя все-таки что-то случилось, — сказал Данко. Закинул тарелки в раковину. Взял кружку и сел рядом со мной. — Так расскажешь или мне тебя пытать надо?
— Не надо меня пытать. Но и рассказывать не хочу.
— А, ты хочешь накопить проблем, потом хлопнуть дверью. Я останусь здесь. Буду сидеть и думать, что же произошло. Окажется, что армия проиграла из-за того, что в кузнице не было гвоздя.
— Бывают такие вещи, которые лучше оставить такими, какие они есть.
— Так, хорошо, что тебе понятно, о чем ты сказала. Теперь переведи все для меня.
— Сегодня к твоей маме в гости ездили. Ягоду собирали. Компот
— Угу. Поругались?
— Нет. Мы нормально с ней общаемся. Сережке, правда, плохо стало. На солнце перегрелся.
— Тогда в чем проблема? В том, что Сережа тепловой удар получил? Ничего. Оклемается, — ответил Данко. А сам на меня смотрел.
— Не в этом дело. Это к слову было сказано.
— А что не к слову?
— Дождь закончился. Надо в магазин сходить. Молоко закончилось. И хлеб почти весь съели.
— Хорошо, пойдем, сходим в магазин.
— Я и сама могу.
— Составлю тебе компанию, — сказал Данко. Еще и так сказал, что спорить я с ним не стала. У него порой появлялись такие нотки в голосе, что прекращали любые возражения. Хорошо, что это было редко. Мы вышли на улицу. Казалось, что дневная жара резко превратилась в холодную осень. — Так что ты хотела сказать?
— Я фотографии видела. Твои, твоего отца. Я не знаю, как так вышло. Честно, не понимаю, но твой отец получается двоюродный брат мужа моей мамы. Он у нас останавливался несколько раз, когда приезжал в Москву по делам. И он отец Сережи. А теперь все выглядит как в дешевой мелодраме.
— Нет, но такое я могу предположить. Отец мог наследить. Но не может, же земля быть настолько круглой? Это же нереально.
— Я сама в шоке. Не знаю чего делать.
— А чего тут сделаешь? — Данко взлохматил волосы. — Призраки пусть остаются призраками. Да и умер он давно. Сережке это не к чему сейчас знать. Потом расскажем, если понадобится. Или пусть так и остается семейным скелетом в шкафу.
— Чего ты смеешься?
— У меня самое странное наследство. Кому-то отцы бизнес оставляют, кому-то машины, квартиры. Мне же ты досталась.
— А это обидно.
— Не обижайся. Но ведь забавно.
— Нет. Не забавно. Обидно. Я тебе не вещь.
— Какая ты вещь? Ты самая красивая, самая хорошая и любимая женщина. Не надо на меня обижаться. Я могу чего-нибудь ляпнуть, но это не значит, что я так думаю.
— Все равно. Вся эта история…
— Забудь. Это в прошлом осталось, — остановил он. — Но вот сказать об этом было нужно. Иначе кто бы тебе сказал, чтоб ты не заморачивалась по этому поводу?
В этом я с ним согласилась. Как-то сразу камень с души слетел. Прошлое осталось в прошлом. Что делать, если сама судьба решила нас так свести? Наверное, это было кому-то нужно.
ГЛАВА 17
Лето уже начало клониться к закату. Наступил август. Почти каждый день я проводила у Полины, помогая закатывать банки. Сережа освоился быстрее меня. Наверное, это было благодаря Данко. Он таскал его по всему городу в свободное от работы время. Они могли появиться только под вечер. То кому-то помогали забор чинить, то дрова в сарай заносить, просто с кем-то болтали. Данко оказался общительным человеком с кучей друзей. А я почти все время сидела дома. Это бесило. Раздражало. С работой было также туго. Деньги постепенно таяли. Данко обещал, что скоро получит первые деньги. Все наладится. Я же перестала контролировать свою жизнь. Теперь не я отвечала
От скуки я даже траву вокруг дома подстригла, а куст жасмина подрезала и подкормила, чтоб он не выглядел так жалко. Не было цели. Не было смысла. Появилось ощущение ненужности. Им ведь было хорошо и без меня. Зачем же я тут сдалась? Такие мысли я старалась гнать прочь, но они возникали все чаще.
В тот день я поехала вечером в город. Закончился шампунь для волос. Хороший повод выбраться из дома. Сын ушел с друзьями на речку. Данко где-то болтался. Семья называется. Магазины. Можно вернуться на автобусе, а можно и пешком пройтись. Данко нашелся около какого-то гаража. Стоял в обнимку с какой-то девицей. Больно? Нет. Больно не было. Может где-то в подсознание я была к этому готова. Подойти? Зачем? Чего я там забыла. Проще уйти домой. Потом поругаться. Собрать вещи. Вернуться в Москву. Плакать на кухне вместе со Светой и жаловаться что все мужики — это уроды и козлы. Потом Света в четвертый раз выйдет замуж и опять неудачно. Родит еще одного ребенка, с которым сидеть буду я…
— Привет, — я подошла к компании.
— Элька! — Данко вроде искренне обрадовался. Правда, был навеселе. На лице глупая улыбка. — А что ты здесь делаешь?
— Гуляю. Как и ты.
— А говорила, что будешь дома сидеть, — он нахмурился, словно пытался что-то сообразить. Мне же смешно стало.
— Ну, тогда пойду домой.
— Подожди, — он скинул руку девицы, что к нему прям прилипла. А все на нас смотрят. Прям шоу начинается. Может и не стоило подходить? Но с другой стороны, чего мне тут бояться? Стыдиться? — А у меня сегодня праздник. Генка вернулся.
— Я за тебя рада.
— Не понимаешь. Это же мой самый лучший друг. Мы с ним и огонь, и воду пройти вместе можем! — сказал Данко.
Гена был ровесником Данко, но выглядел лет на тридцать. Худой, чисто выбритый, с улыбкой и холодным взглядом, от которого становилось не по себе. Он сидел чуть в стороне с бутылкой пива.
— А это Эля, моя жена.
— Про которую, ты мне уже все уши прожужжал, — усмехнулся он. Наши взгляды встретились. Он отсалютовал мне бутылкой. Я кивнула.
Никогда раньше не болталась по компаниям. Это было не мое, а может меня эти компании не находили. У меня не было кучи друзей, а еще больше знакомых. Мир был простой и ясный. Он состоял из определенного круга людей. Небольшого круга. Теперь же я попала в такую компанию из-за Данко. Хотя, сама ведь подошла. Можно было мимо пройти. Так нет же. Что-то потянуло подойти.
Вся цель мероприятия была напиться. И напиться как можно больше. До поросячьего визга, глупых разборок и обнимашек с дальнейшим походом к кому-нибудь на квартиру. А может и на природу. Все это было в честь Гены, который получил досрочное и вышел из тюрьмы. Он был самый трезвый в этой компании. Сидел в сторонке, попивал бутылку, которая казалась, была без дна. Смеялся вместе со всеми, но я не чувствовала, что ему весело. Не было искренности в смехе. Я не пила, хотя Данко предлагал за компанию. Думала все-таки уйти, но он попросил остаться.