Загадка архива
Шрифт:
— Нет, конечно, не совпадение, — несколько смущённо признался Эмиль.
— Значит, я даже не могу рассчитывать на дружеское приглашение? Ты пригласил меня в интересах службы?
— У нас мало времени, — оправдывался Эмиль. — Осталось ведь всего девять дней. Да к тому же я просто горел нетерпением хоть краем глаза взглянуть на одного из главных персонажей «драмы Беллы Кони».
— Не извиняйся, я тебя простила, — успокоила его Ана и покосилась на бывшего директора «Альхамбры». Теперь, когда она знала, что это один из тех, на кого падало подозрение, её охватило профессиональное любопытство.
Филип Косма, несмотря на свои шестьдесят лет, был ещё представительным мужчиной — высоким, с серебристыми волосами, с каким-то благородством во всех жестах. Сейчас он вежливо разговаривал с клиентами, сидевшими за соседним столиком, перечисляя своим мягким баритоном фирменные блюда ресторана.
Во время разговора бывший директор то становился слегка задумчивым, то чуть-чуть веселел, а Ана, ненавидевшая чёрные костюмы, вынуждена была признать, что Филипу Косме он очень идёт и ни на минуту не превращает его в официанта или в служащего похоронного бюро.
— Интересно, как выглядит человек, который двадцать лет носит в себе такую тайну? — шопотом спросила Ана.
— Может быть, именно так… — тоже шёпотом ответил Эмиль, кивнув в сторону Космы.
Ана старалась обнаружить в поведении Космы что-нибудь «особенное» — какое-нибудь беспокойство, волнение… «Правда, со смерти танцовщицы прошло целых двадцать лет, — думала Ана, — и, может быть, убийце удалось избавиться от груза моральной ответственности. Всё же, тот факт, что сейчас всего несколько дней отделяют его от того момента, когда истечёт давностный срок, и юстиция потеряет над ним власть, должен бы породить в нём некоторое беспокойство. Нет! Совершенно ясно: Косма не похож на человека, знающего, что всего несколько дней отделяют его от важнейшего события его жизни. И всё же, кто знает…»
Как бы то ни было, знакомство с Филипом Космой пробудило в Ане любопытство и усилило желание разрешить эту загадку.
— Если ты привёл меня сюда, чтобы сильнее привязать к этому таинственному случаю, тебе это удалось, — призналась Ана, когда Эмиль заплатил и они направлялись к выходу.
— Я сделал это не намеренно, но если это так, мне остаётся лишь радоваться.
И вдруг Ана вспомнила встречу в Библиотеке Академии.
— Эмиль, сегодня я совершила ошибку.
— Ты? — удивился Эмиль.
— Да. Когда я была в библиотеке, я встретила там человека, интересовавшегося «делом Беллы Кони».
— Неужели?! — поразился Эмиль.
Ана рассказала ему о происшедшем.
— Может быть, тебе просто показалось, что эта девушка интересуется тем же делом?
— Нет, нет, я уверена, что она изучала «дело Беллы Кони», — уверяла Ана?
— А в чём же твоя ошибка? — улыбнулся Эмиль.
— Мне не удалось… вернее, я даже не попыталась узнать её имя, — призналась Ана.
— Это не страшно… Имя можно узнать в любой момент, по библиотечной карточке.
— Да, ты прав, — облегчённо вздохнула Ана.
Они вышли на улицу. Сидя в ресторане, они даже и не заметили, что на дворе прошёл дождь. Мимолётный летний дождь. Теперь солнце снова показалось из-за тучи… Оно сильно грело сырой асфальт, и из него поднимались
— Я подвезу тебя до дому, — сказал он. — Тебе нужно немного отдохнуть. Через два часа мы встретимся на работе. Может быть, нынче вечером у нас будет первая очная ставка.
— Ты поинтересовался: люди, которых подозревали двадцать лет тому назад, ещё живы? — спросила его Ана.
— Я ещё не знаю. Но у меня есть список их имён. Через несколько часов я буду знать это наверное.
Машина подошла к дому Аны.
— Значит, в шесть часов — опять за свой крест, — пошутила она, выходя из машины.
Эмиль поехал дальше, проклиная про себя безжалостное время, которое летит так быстро, когда этого не требуется.
Подозреваемых становится всё больше
В тот же день, к вечеру, не успел Эмиль войти в свой кабинет, как дежурный офицер сообщил ему, что его искал майор Николау из Архива Милиции; он просил, чтобы капитан Буня позвонил ему, как только придёт на работу. Эмиль вспомнил, что просил Николау найти ему досье всех людей, замешанных в «дело Беллы Кони». «Быстро работает наш майор», — улыбнулся Эмиль, набирая его номер. Телефон был занят. Майора «разрывали на части», как он обычно жаловался. Многие годы работая на одном и том же месте, он стал правой рукой тех, кто хотел поближе познакомиться с делами, казалось, уже канувшими в вечность. Благодаря своей исключительной памяти, долгой практике и особенно — редкостной страсти к своему делу, майор сам стал чем-то вроде ходячего архива.
Всегда готовый помочь своим сотрудникам — что доставляло ему подлинное удовольствие — Николау не просто добывал для них сухие данные. Он делал на полях многочисленные пометки, в которых наблюдательность переплеталась с иронией. И всё же у этого замечательного майора было своё слабое место: он постоянно ворчал, уверяя, что все его варварски эксплуатируют, не жалеют и пр. Это был небольшой реванш за те головоломные загадки, которые задавали ему эти «осквернители архивов», как он называл их, когда был сердит, или эти «заблудшие археологи», как он же называл их в шутку.
Видя, что по телефону его не найти, Эмиль решил спуститься в подвал, забитый архивными папками.
— Эка! Тебя только здесь не хватало! — проворчал, увидев его, Николау.
— Мне передали, что вы меня искали, — попробовал оправдаться Эмиль.
— Искал, как же… соскучился я о тебе! Может, я хотел поблагодарить тебя за то, что ты навязал мне эту обузу? Слыханное ли дело — разыскивать карточки, заведённые на типов, которые двадцать лет тому назад бражничали по бухарестским кабакам? Прекрасное занятие! Где я их найду? Или ты думаешь, что они ждали тебя все эти двести сорок месяцев, то есть семь тысяч триста дней, для того, чтобы ты за одну неделю пролил свет на это запутанное дело, обнаружив убийцу? Смотри, молодой человек, не зазнавайся! Конечно, после «дела Оленя» ты стал знаменитостью…