Загадка чёрного цветка
Шрифт:
Я ничего не понимала:
– Но ведь раньше Леон и слышать не хотел об отце! И что же он рассказал? Как всё прошло?
– Плохо, – коротко ответил Матс. – Леон, конечно, утверждает, что ничего другого и не ожидал. И что я могу съездить и сам во всём убедиться. Он позвонил в дверь, отец открыл, и, видимо, дальше всё пошло наперекосяк. У Леона не нашлось для него ни одного хорошего слова.
Накручивая на палец прядь волос, я попыталась представить себе, как Леон лицом к лицу столкнулся с человеком, на которого так злился.
– Ну да, – кивнула я. – Это ведь и правда тяжело – встретиться с собственным отцом и увидеть,
– А ты-то с каких пор на стороне Леона? – скривился Матс с такой обидой, что мне пришлось даже закусить губу, чтобы не рассмеяться.
– Я вовсе не на его стороне, – успокоила я его. – Просто это тот редкий случай, когда я его отчасти понимаю.
– Зовёт меня поскорее вернуться, – сказал Матс, застонав от досады. – Чтобы он мог показать мне, какой негодяй наш отец. Вечная пластинка Леона.
– Он реагирует как умеет, – сделала я ещё одну попытку, но Матс уже встал и приник к одному из иллюминаторов. Вместо ответа он уставился на воду и таким образом просто устранился из разговора – очень по-матсовски.
Матс редко делился тем, что творилось у него на душе. Вот и сейчас я почувствовала, что ему для начала хочется обдумать услышанное от брата самому, в одиночку. Поэтому я просто оставила его в покое.
Разговор заставил меня вспомнить о нашем папе и ощутить укол совести. Он ведь наверняка давным-давно добрался до Утрехта и теперь страшно за нас волновался.
– Можно твой телефон на минутку? – осторожно спросила я Матса.
Ни слова не говоря, он протянул мне мобильник. Набрав короткую эсэмэску «С нами всё в порядке, скоро вернёмся в больницу», я отправила её и тут же выключила телефон, чтобы не пришлось читать ответ. Вряд ли папа сейчас напишет мне что-то хорошее.
Глава 21
Ближе к полудню мотор вдруг затарахтел громче, и судно стало сдавать назад. За бортом пенилась вода, на деревянную обшивку одна за другой накатывали волны. Мы с Матсом одновременно подскочили и выглянули наружу. Кажется, Даан собирался пристать к берегу. Прямо на уровне наших глаз в окнах показались доски причала. Мы изо всех сил пытались понять, куда попали. Может быть, старый ароматекарь просто решил сделать остановку, чтобы передохнуть? В конце концов, он ведь всю ночь глаз не сомкнул.
Даан беспокойно расхаживал по палубе у нас над головами – видимо, швартовал судно. Потом мы услышали, как захлопнулась дверь, в замке с бряцаньем повернулся ключ, а Даан размашисто зашагал по деревянному причалу в сторону берега.
– Скорее за ним! – тут же потянул меня за рукав Матс.
Мы спешно упаковали рюкзаки, отодвинули кресло от двери нашего укрытия и, преодолев хитросплетенье коридоров и ступенек, вновь очутились у винтовой лестницы, ведущей наверх, к люку на палубу. Наружу мы выбрались тем же путем, каким пробрались внутрь.
Даан уже скрылся из виду, но, к счастью, вдоль берега вела всего одна дорога, и мы успели заметить, что он повернул направо.
Мы без остановок бежали по гравийной дорожке между каналом и деревьями, пока де Брёйн вновь не появился в поле нашего зрения. Он тоже почти бежал – видимо, куда-то очень торопился. С каждым шагом я нервничала всё сильнее. Мы ведь совершенно не умели вести слежку так, чтобы не терять человека из виду, но при этом держаться в тени.
Внезапно Матс придержал нас и указал вперёд. Ароматекарь только что остановился и начал оглядываться по сторонам. Мы с Матсом быстро спрятались за дерево, потянув за собой Бенно. Когда же Даан наконец определился с дальнейшим направлением движения, мы, надвинув капюшоны и шапки поглубже на глаза, зашагали следом.
Даан свернул на улицу пошире. Если раньше мы видели лишь воду и деревья, то теперь нам стали попадаться узкие кирпичные домики с типичными для Голландии белыми оконными рамами и островерхими крышами. Дальше я заметила автобусную остановку со скамейкой под навесом. Название остановки я не разглядела, зато заметила висящий на ней плакат. Это была реклама какого-то амстердамского театра.
С ума сойти – значит, мы попали в Амстердам!
Я старалась сосредоточиться на Даане, чтобы по его скорости предугадать, когда он вздумает оглянуться по сторонам или остановиться. Но он, очевидно, хорошо знал дорогу и быстро шёл вперёд, не замедляя шага. Иногда он уверенно сворачивал направо или налево. Улочки с каждым поворотом становились всё безлюднее.
Спустя какое-то время мы оказались в районе вилл, в окружении самых элегантных домов из всех, что мне доводилось видеть. Даже издалека по ним было видно, насколько богаты их хозяева.
Наконец Даан остановился у украшенных коваными завитушками железных ворот в высокой каменной стене. Даан что-то сказал в переговорное устройство. Створки ворот автоматически разъехались и тут же вновь сомкнулись у него за спиной.
Осторожно пробираясь вдоль ограждения, мы пытались найти место, откуда можно было заглянуть на территорию усадьбы, но напрасно – гладкая каменная стена была слишком высокой.
– Давайте обойдём с обратной стороны, – тихо предложил Матс. Так мы и сделали. Но с какого бы края мы ни пытались подступиться, всюду натыкались на ту же стену. Участок был неприступен, словно настоящая крепость.
– Кажется, я придумал. – Матс схватил меня за локоть. – Давай я тебя подсажу, а ты попробуешь заглянуть через забор. Если повезёт – узнаем, с какой стороны можно туда залезть и что нас там ждёт.
Я нерешительно взглянула на Бенно. Залезть на частную территорию?! Да ещё тащить за собой младшего брата?! На душе у меня стало совсем скверно. Как вообще можно было привести его сюда, подвергнув опасности?! Что я за старшая сестра такая! Впрочем, что сделано, то сделано, поэтому сомнения я решила оставить при себе.
– Ладно, – коротко ответила я.
Матс обхватил меня за талию и поднял вверх. Меня тут же бросило в жар, кровь прилила к голове, а щёки покраснели. Да и Матс держал меня как-то неуверенно, будто и сам толком не знал, как расценивать эту ситуацию. Вдохнув, я задержала воздух в лёгких и постаралась сосредоточиться на том, что сейчас было гораздо важнее всяких глупостей.
К сожалению, подтянуться на стене было не так уж легко. Она чем-то и впрямь напоминала крепостной вал – так сложно было что-нибудь за ней разглядеть. Я увидела деревья и кустарники, образующие живую изгородь. Из-за них выглядывала крыша дома. А главная загвоздка заключалась в том, что живую изгородь отделял от стены ещё один забор – такой же высокий, только из колючей проволоки. Через него нам при всём желании было не перебраться.