Загадка кольца с изумрудом

Уиллиг Лорен

Линия плеч вдовы — молодой дамы в трауре, в чьем облике, однако, не чувствовалось скорби, — и то, как она наклоняла голову, кого-то Джеффу напоминали. Рассмотреть цвет ее волос в тусклом свете было невозможно, а лица он вообще не видел. Ощущение знакомства вдруг усилилось. Может, она и есть сподвижница Эммета, француженка? Джефф принялся перебирать в памяти всех известных ему женщин-шпионок. Для маркизы де Монваль вдова была слишком уж мала ростом. Мегера же, что в Гавре чуть не выцарапала Джеффу глаза, когда он изобразил когтистую кошку, была по меньшей мере

в полтора раза увесистее. Не зря ее звали Пышкой Мими. Женщина, которая стояла рядом с миссис Лейнерган, худобой тоже не отличалась, однако в Пышке Мими уместилось бы таких четыре.

Джефф прищурился. Вдова наклонила голову и заговорила с темноволосой соседкой, невольно подставляя лицо сиянию свечей в стенном канделябре. Ее пышные волосы блеснули янтарем, и тут Джефф ясно увидел большие голубые глаза, чуть вздернутый нос и пухлые не по теперешней моде губы. Женщина подняла левую руку — заправить за ухо прядь волос, и в кольце на пальце засветился маслянистым огнем темный грубо обработанный камень.

Сердце Джеффа упало.

— О нет! — пробормотал он, качая головой. — Не может быть.

— Уверяю вас, может, — ответила мисс Гвен с нотками обиды в голосе. — Я сама расшифровывала записку.

Джефф не слушал.

Девиц, которых с такого расстояния в тускло освещенной гостиной можно было принять за Летти Олсуорсн, нашлись бы сотни, если бы не обручальное кольцо Пинчингдейлов, одно-единственное на свете. Вещицу эту, несмотря на донельзя ужасный вид, никому не приходило в голову заменить кольцом поприличнее. Бабушка Джеффа, шустрая дама, с особым удовольствием наговаривавшая на болтливую невестку, называла кольцо «уродцем, что лишь прикидывается драгоценностью». Появилось оно в Средние века, во времена бережливого предка-нормандца, который, дабы не придумывать, какую придать форму женской безделице, сделал кольцо для невесты из собственного меча, которым, как гласила семейная легенда, только что умертвил нескольких родственников избранницы. Легенду Джефф слышал из уст бабушки. Скорее всего то была лишь выдумка, но картинки, возникавшие в воображении, столь походили на правду, что совсем не верить в жуткую сказку не получалось.

«Что за дурацкие мысли?! — в негодовании размышлял Джефф. — Несу какой-то вздор, сам себе — хуже не придумаешь. Если бы бормотал вслух — развивал способность поддерживать светскую болтовню, тогда другое дело. Однако сам с собой… Должно быть, это первый шаг на пути к сумасшествию…»

— Лорд Пинчингдейл! — Звонкий голос мисс Гвен да тычок в ребра отвлекли Джеффа от мрачных дум.

Он несколько раз моргнул. Похоже, безумие уже пришло. Иначе чем можно было объяснить появление в Ирландии нежеланной супруги и обручального кольца Пинчингдейлов, которых в последний раз он видел в зале для балов в своем лондонском доме? Впрочем, путь от Лондона до Дублина порой занимал всего-то два дня, но кто мог сказать ей, куда уехал ее муж? Джефф открыл секрет лишь…

Майлз!

Все стало вдруг ясно. Суета в голове улеглась. Он не сходил с ума, всего лишь допустил чудовищную ошибку. Лишиться ума,

наверное, было бы приятнее.

В день отъезда казалось, что побеседовать с Майлзом надо непременно. Джефф собирал сведения о Черном Тюльпане, а Майлз знал о ней больше, чем кто бы то ни было в целом Лондоне, и не так давно даже лично столкнулся с маркизой. Притом он тоже работал на Военное ведомство, а потому не должен был разболтать, куда поехал друг. Если только не захотел от него избавиться…

А Генриетта?

Проклятие!

Почему он о ней не подумал? Обо всем, что ни сообщали Майлзу, тотчас узнавала и Генриетта. А она, мечтая уничтожить бессмысленную, на ее взгляд, пропасть между Джеффом и его женой… Одержимость Генриетты была способна заставить Париж времен террора показаться мирным и тихим. Ну, если не принимать в расчет того, что и в затишье гильотинировали.

— О Боже! — В раздумья Джеффа врезался звенящий голосок Джейн. — Лорд Пинчингдейл, по-моему, я уронила веер. Будьте так любезны, поднимите его.

Джефф опустился на колено и протянул веер Джейн с галантностью, что напомнила о сэре Уолтере Рэйли.

— У нас неприятности. Весьма серьезные.

— У нас? — потрескивающим голосом спросила мисс Гвен, обращая на Джеффа пронзительный взгляд.

— Да, — ответил Джефф, стараясь не вздрагивать от игривых шлепков веером по голове. Страшило его отнюдь не сотрясение мозга.

— Только не пытайтесь обременять нас личными неприятностями.

Джейн жестом попросила мисс Гвен замолчать.

— В чем дело, Джеффри?

— Ни в чем, — охрипшим голосом сказал Джефф, выпрямляясь и хватаясь за спинку кресла, чтобы стоять ровно. Он чувствовал себя почти так, как когда впервые в жизни перебрал бренди — из фляжки, которую они с Ричардом и Майлзом в Итоне тайно пронесли и спрятали от старшего воспитателя в неотапливаемом заднем коридоре. Тогда вот так же что-то заколыхалось в желудке, к горлу подступила тошнота и показалось, что мир теперь совсем не тот, что прежде. — Ни в чем, а в ком.

— Она про то и спрашивает. — Мисс Гвен нетерпеливо закрутила в руках зонтик, — Не будемте же терять время на глупые уточнения. Кого вы там увидели, лорд Пинчингдейл?

— Свою… — Джефф запнулся. Как он мог объявить о присутствии жены, про которую в Дублине еще не знали, если, согласно их плану, он до конца операции должен был притворяться холостяком?

— Говорите же! У нас не так много времени.

Джефф повернулся к толпе спиной, радуясь, что они выбрали место у стены, а не у окна.

— Свою жену.

Даже мисс Гвен онемела от изумления.

Увы, ненадолго.

— Зачем вам понадобилось обзаводиться женой при нынешних обстоятельствах? — требовательно спросила она.

— От меня мало что зависело, — сухо сказал Джефф.

— А-а, ну конечно. — Мисс Гвен презрительно фыркнула. — Сглупили по молодости? Обручились из-за будущего ребенка?

— Нет нужды вдаваться в подробности, — заявила Джейн, заставляя мисс Гвен умолкнуть. — Подумаем о деле. Как, по-вашему, она поступит? Устроит сцену?