Загадка острова Раутана
Шрифт:
— Однако надо возвращаться, — хмурясь, сказал Миша. — Видно, зря мы сняли куртки…
Они шли назад, не глядя по сторонам, быстрым шагом. Навстречу задул ветер, он все усиливался и вскоре стал пронизывающим. Не успели они пройти половину пути, как повалил снег. Эдька на ходу сорвал большой гриб, на шляпке которого лежала крохотная горка снега.
— Ну, дела! — ежась, сказал он. — В первый раз собираю грибы-подснежники.
— Быстрее, быстрее! — подгонял Миша. Добежав, они остановились над крутым обрывом. И ведро выпало из рук Эдьки.
— А где… шлюпка?
На пустой берег с шумом набегали волны. Может быть, они не там вышли? Нет, внизу, до половины врытое в песок, виднелось бревно, ощетинившееся вбитыми в него костылями. Сбежав вниз, пристально осмотрели бревно.
— Обрывка цепи нет, значит, шлюпку не могло оторвать, — стуча зубами, заметил Миша. — Здесь кто-то был.
Он указал на глубокий след сапога, отпечатавшийся в сыром песке. Высокая, больше других, набежавшая волна рассыпалась у его ног, размыла песок, разгладила.
— Та лодка, — сказал Эдька. — Помните? Она пришла сразу же вслед за нами. И какой-то тип в плаще сидел на корме. Наверное, он украл шлюпку.
Миша с сомнением покачал головой.
— Никогда не слышал, чтобы здесь кто-то у кого-то крал. А шлюпку…
— Не могло же ее унести! — горячился Эдька. Миша посмотрел на море.
— Ветер на берег… Да, кто-то взял лодку.
И ребятам стало совсем холодно.
Вокруг пленки
Ленька распахнул дверь мастерской и увидел Бекоева. Тот склонился над столом, пристально рассматривая что-то. Он даже вздрогнул, увидев Леньку, ведь, по его расчетам, тот должен быть именно в это время на острове.
— Отдайте… пленку! — выдохнул Ленька. Мастер инстинктивно пытался загородить собой полку, но было поздно: мальчишка уже заметил блестящий край коробки. — Вон она лежит!
«Эх, черт! — выругался про себя мастер. — Надо было ее спрятать».
С трудом овладев собой, он безразлично усмехнулся:
— Лежит, ну и лежит. Только собирался ее отнести, самолет уходит, — он взглянул на часы.
— Нет, нет, — перебил Ленька. — Я проявлю ее сегодня же!
— Как? — насторожился мастер.
— В школе-интернате. Там химикалии привезли.
Бекоев взял остро отточенный нож и провел им по ногтю. Осталась тоненькая белая бороздка.
— Та-ак… Ты чем-то взволнован?
— Нет, — Ленька как зачарованный смотрел на тонкое узкое лезвие.
— Ты, может, думаешь, что я не верну тебе пленку?
— Ничего я не думаю, — Ленька упрямо нагнул голову, не сводя глаз с ножа. Бекоев уставился на него тяжелым неподвижным взглядом. У Леньки по спине побежала струйка холодного пота.
— А ты почему не на острове? — неожиданно спросил мастер. — Ты же собирался за грибами.
— Я не ездил, — выдавил Ленька.
— Ага, — нож со стуком упал на стол. — Ну, возьми свою пленку.
Ленька ослабевшими руками взял скользкую холодную коробку с нарисованным пионерским значком на этикетке и выскользнул за дверь. И тут, не выдержав, он припустил во весь дух, так что ветер свистел в ушах. Вдруг он остановился: у гостиницы он увидел светлую «Волгу». Рядом с ней топтался Саночкин, задумчиво глядя на дорогу и покуривая папиросу.
— Эй! — сказал он, увидев Леньку. — А я за тобой заехал.
В жаркие солнечные дни, если не было срочных съемок. Василек загорал на крыше гостиницы.
— Это же красота! — доказывал он студийцам. — Рядом льдины толкутся, на берегу ромашки цветут, а ты на крыше загораешь под рев белых медведей. Здешний загар самый сильный!
Вот и сегодня денек выдался на славу: солнце пекло совсем по-южному, и Василек даже задремал. Проснулся он оттого, что кто-то дергал его за ногу.
— Ты что здесь делаешь? — кричал Ленька. Василек подскочил и недоуменно посмотрел на него.
— Как что? — прохрипел он. — Не видишь — загораю…
— Загораешь или замерзаешь?
Только тут Василек почувствовал адский холод. Где же солнце? Взглянул на небо и ахнул — падали снежинки.
— Так недолго самому белым медведем стать! — пошутил Ленька. Василек, стуча зубами от холода, кинулся к слуховому окну. Спустившись, он влетел в кабинку душа и открыл вентили. Но тотчас с криком отскочил. Подошел Ленька.
— Ты чего? Вода-то теплая, — он подставил ладонь под кран.
— Сжег спину, — просипел Василек. — Так и горит… Видать, на солнце перележал.
— Фокусник! И сжег, и обморозил спину — все сразу.
Потом Василек сидел на табуретке посреди комнаты и пил горячий чай с медом.
— Ты почему не забрал пленку в быткомбинате, как я тебя просил? — подступил к нему Ленька.
— Забыл.
— Эх ты! Ну, ладно, я сам забрал, — Ленька показал коробку. — Только ты прояви ее сейчас, а, Василек? Это очень важно, понимаешь?
— Ты знаешь правило, — Василек налил новую кружку. — Важные пленки проявляешь сам.
— А если я не могу? Ты забыл другое правило: помоги товарищу?
— Ничего я не забыл, — Василек смахнул пот со лба. — А ты почему не можешь?
— За мной горняк приехал, повезет на рудник. Буду снимать, понял? «Волга» ждет! — с гордостью сказал Ленька.
— Это где же она тебя ждет? — Василек подскочил к окну.
— Ну… сейчас не ждет, взрывник поехал по делам в порт, а на обратном пути меня возьмет.