Загадка Отца Сонье

Сухачевский Вадим Вольфович

— Касательно же отмены целибата [15] для вас, то, надеюсь, в данном единичном случае Ватикан может пойти навстречу. Я-то полагаю, что в наше время вообще можно отказаться от этого средневекового обычая, но, увы, сие не мне решать. Ведь суть его – не столь демонстрация целомудрия (как думают многие не только миряне), сколь феодальные имущественные отношения. В самом деле, вступай средневековые аббаты и епископы в законный брак и имей они законных отпрысков – то представьте себе, на сколько лоскутов пришлось бы нарез'aть их феодальные уделы. Но сейчас, когда собственными землями мы не располагаем, все это не более чем дань старым, уже почти утратившим свое значение традициям… Тем более, что вы… — он снова улыбнулся, — …если верить вашим источникам, являетесь, как бы это выразиться — (Господи, еще

одно словечко-то!) — …мелхиседеком, [16] и то, что было позволительно, к примеру, тому же Аврааму (боясь греха, не будем забираться дальше), почему бы не могло быть позволительно также и вам?

15

Целибат– обет безбрачия у католических священников.

16

Мелхиседек– согласно библейской традиции, царь-священник.

Пока что эти слова звучали для меня маловразумительно. Зато последнее, что сказал его преосвященство, заканчивая беседу, поистине ввергло меня в трепет. Ибо напоследок его преосвященство сказал:

— Насчет средств можете не беспокоиться – Ватикан достаточно богат. — И прибавил… О, да! он прибавил это: — Имейте в виду, Его Святейшество наивнимательнейшим образом следит за вашей судьбой.

Эти слова так и звучали во мне на обратной дороге, пока в карете возвращались к себе в гостиницу. И значили они даже больше, чем то, что я сподобился поцеловать руку кардиналу. Боже мой, Его Святейшество, сам папа, наместник Господа Бога на нашей грешной земле не просто знает о существовании нашего кюре, нет, он самолично следит за его судьбой!

Да еще не просто следит, а – наивнимательнейшим образом!..

Рядом с кем волею судьбы ты оказался, деревенщина Диди?! Неужто вправду рядом с наследником несчастных королей Меровингов, с каким-то (как бишь?) мелхиседеком, с каким-то заплутавшимся в этом мире божеством, право, не иначе как божеством!..

..................................

…И опять чудится: в карете рядом со мною, но не на кожаном сидении, а на своем троне с высокой спинкой и узорами на подлокотниках, восседает пока еще облеченный в человеческую форму прах, цепко держит меня за плечо холодной, мертвой рукой и повторяет:

— Ты сказал. Ты сказал…

* * *

…Нет, был он все еще задумчив после беседы с кардиналом и ни слова он не проронил за всю дорогу, мой преподобный отец Беренжер. Лишь когда подъехали к самой гостинице, он произнес:

— Вот тебе твой франк, держи, Диди. Можешь пока, если есть желание, прогуляться по Парижу. Но к пяти часам… нет, пораньше даже, непременно возвращайся, ты мне еще сегодня вечером понадобишься.

Оказывается, на вечер мы ждем гостей, отец Беренжер устраивает прием, и мне предстоит помогать гостиничному лакею прислуживать им.

…Я снова прогуливался по этому новому, прекрасному Парижу, но теперь уже я не так пристально в него вглядывался, все вспоминал минувшую встречу с кардиналом, и слишком уж путаные мысли и непонятные слова, сбившись в кучу, кружились в голове. "Деспозины", "Меровинги", какие-то там… как их?.. "мелхиседеки"…

"…Его Святейшество – наивнимательнейшим образом…"

Нет, божество! Конечно же, божество, никак иначе!..

* * *

И снова откуда-то:

— Ты сказал…

6

Я старик. Мне почти 100. Я пока что, хвала Господу, не утратил способности самостоятельно передвигаться, даже могу иногда выйти из дома.

Однако, считается, что за мной нужен постоянный пригляд. Что ж, наверно. Приглядеть – жив еще я или нет, смержу лишь девять десятых, как сейчас, или уже целиком, как некогда под завывание псов отец Беренжер, сидя на своем восточном троне.

И, как это ни удивительно, такая гляделка у меня, как у барина какого-нибудь, имеется. Причем гляделка совершенно бесплатная. Это моя соседка по лестничной площадке, некая семидесятипятилетняя Роза Вениаминовна, страстная франкоманка. Вся ее корысть заключается лишь в том, чтобы, зайдя, поболтать со мной на французском. Язык этот она неплохо выучила когда-то в детстве, находясь в Париже вместе со своим отцом-дипломатом, которого потом, уже здесь, в холодной России, как она говорит, on a fusill`e [17] (кстати, мне, находящемуся в этой самой холодной России едва ли не столько же, сколько она, и хлебнувшему поболе, чем она, много привычнее здешнее выражение "поставили к стенке", "пустили в расход" или, если желательно покороче, то просто "шлепнули").

17

Расстреляли (фр.)

Впрочем, Розе Вениаминовне, после того, как ее отца-дипломата, беднягу, ont fusill`e, тоже пришлось кое-чего хлебнуть. О том, "sur ces terreurs", [18] частенько и говорим. Плюс иногда о другой нашей общей с нею беде – о rhumatisme. [19] А поскольку обе эти темы для меня одинаково мало приятны, то я бы не сказал, что "глядение" за мной вовсе уж бесплатное. Плата, правда, не особенно велика, но порой, видит Бог, весьма обременительна.

18

О тех ужасах (фр.)

19

Ревматизм (фр.)

Но это так, к слову… А о чем бишь я?..

Да! Вот!.. Однажды, не так давно, она зазвала меня к себе на чашку чая. И тут на стенах ее комнатенки, отвратительно пропахшей, как и моя, противоревматическими мазями, я вдруг обнаружил фотографии, на которых были в том числе и лица, знакомые мне.

— Метерлинк? — указал я на одну из них.

Взглянула покровительственно, ибо когда-то, до выхода на `a la retraite, [20] была профессором французской филологии, а профессора всегда смотрят на тебя покровительственно, если ты вторгаешься в их вотчину:

20

Пенсия (Фр.)

— Vous avez lu les pi`eces de Maeterlinck? [21]

Пришлось объяснять, что les pi`eces de Maeterlinck я не читал по причине своей вообще не особой расположенности к чтению, и даже этих самых pi`eces не смотрел, поскольку большим театралом также не являюсь. Да просто-напросто я вживе видел этого самого Метерлинка. Только тут он у вас вполне степенный муж с усами, а в ту пору, когда я его видел, ему едва перевалило за двадцать, он совсем недавно (кажется, в Бельгии) окончил иезуитский колледж, и был он почти никому не известным начинающим поэтом с нежными, как у девицы, щеками и пушком на губах. И называли его тогда просто monsier Moris. [22]

21

Вы читали пьесы Метерлинка (фр.)

22

Месье Морис

Расширила блеклые глаза:

— Vous йtiez familiers avec le grand Maeterlinck? Vraiment?! [23]

Ну да, именно! Если это только можно так назвать, то да, да, действительно, J'йtais familier avec lui. [24] И не с ним одним, между прочим. Вот это у вас на стене, коли мне память не изменяет, monsieur Stefan. Если быть точным, Стефан Малларме – так, кажется.

Вовсе потерялась:

— Oui, c'est surement lui! Mon Dieu, est-ce que vous йtiez familiers avec lui aussi? Ou seulement avec ses vers? [25]

23

Вы были знакомы с великим Метерлинком? Неужели?! (фр.)

24

Я был знаком с ним (фр.)

25

О, да, это он! Боже, неужели вы и с ним были знакомы? Или только по стихам? (фр.)