Загадка третьей мили
Шрифт:
Льюис кивнул:
— Да, именно так.
— Да, но из-за чего тогда, собственно, весь сыр-бор?
— Из-за того, сэр, что она не должна исчезнуть с верхней строки в списке — вещь, которой можно гордиться, звезда всего шоу! — Теперь Льюис чувствовал себя довольным.
— М-м-м... А мы можем позвонить председателю комиссии?
— Я уже сделал это, сэр.
Морсу, наконец, стало хорошо. Пенициллин сделал свое дело, и Морс чувствовал себя хоть и несколько странно, но хорошо.
— И она, конечно, оказалась в верхней строке списка?
Теперь Льюису тоже казалось,
— Да, она была именно там, сэр. И если вы хотите знать мое мнение...
— Конечно, хочу!
— ...если дяди этой девушки или кто-нибудь еще окажется собственником секс-клуба в Сохо, то мы, скорее всего, найдем объяснение всему этому делу, и чем раньше мы это осуществим, тем будет лучше.
—Это прекрасная мысль, Льюис, — заключил Морс. — В то же время жизненно важно, чтобы один из нас остался здесь.
— Жизненно важно, конечно, для меня, я правильно понял?
Но Морс пропустил мимо ушей этот сарказм и в общих чертах рассказал сержанту о некоторых странных мыслях, которые сегодня несколько раз приходили ему в голову.
Было уже довольно поздно. Льюис ушел, и Морс опять мог свободно отдаться течению своих мыслей. Они то бежали вперед, то застревали на месте. Было ясно, что нужно идти домой. Однако, прежде чем покинуть свой офис, Морс сделал еще два дела.
Во-первых, он внес поправки в текст восстановленного им письма, так что теперь оно читалось так: «...но и вам. Моя приемная дочь Джейн Саммерс, которая учится и Лонсдейл-колледже...»
Во-вторых, он взял чистый лист бумаги и написал короткую заметку (мы приводим ее в таком виде, каком она появилась на следующий день в «Оксфорд мейл»):
КЛЮЧ К УБИЙСТВУ
Посетителей магазинов фирмы «Маркс и Спенсер» в окрестностях Оксфорда просят оказать содействие в поимке убийцы неизвестного мужчины шестидесяти лет, который был обнаружен в канале около Траппа. На теле были найдены окровавленные носки, которые, как выяснилось, принадлежат к партии из 2500 пар, завезенных в несколько магазинов фирмы «Маркс и Спенсер» в окрестностях Оксфорда. Носки хлопчатобумажные, темно-синие, с двумя светло-голубыми полосками наверху. Всех, кто имеет какую-нибудь информацию, просят позвонить в Кидлингтон по телефону 4343.
Только после того как Морс продиктовал эту абсурдную заметку вместе со всеми запятыми, он покинул офис и направился в свою холостяцкую квартиру. Здесь он послушал первый акт из Die Walkure [13] , а после этого начал очень активно угощаться из бутылки, только что купленной у Августа Барнетта. Когда он посреди ночи искал потом свою пижаму, то никак не мог вспомнить, ради чего он побеспокоил редактора газеты. Но одно он помнил твердо, что если человек находится в полной растерянности и не знает, что ему делать дальше, то ему тем не менее непременно нужно что-то делать — как водителю, попавшему в снеговой занос, который принимает решение хотя бы включать попеременно фары автомобиля.
13
«Валькирия» —
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Пятница, 25 июля
На следующее утро Льюис пришел пораньше (хотя Морс опередил его) и тут же принялся читать отчет, поступивший из медлаборатории.
— Все это ужасно, не правда ли, сэр?
— Не читал, — отрезал Морс.
— Ну, я имею в виду то, что этому парню отрубили голову.
— Это один из способов убийства. Сколько раз ни проводили этот эксперимент, он всегда неизменно заканчивался смертью.
— Но голова была отделена уже после того, как он умер, так здесь написано.
— Меня вообще не волнует, как он был убит. Почему он был убит — вот что нам предстоит выяснить. С какой целью ему отчленили голову? Давайте узнаем для начала хотя бы это.
— Но это же ясно: если бы у нас была его голова, мы смогли бы его опознать. У нас были бы в распоряжении зубы, и...
— Да будет вам! Мы бы с ума сошли — рассылать слепок челюсти по нескольким миллионам дантистов...
— Тысячам, вы хотели сказать.
— ...А может быть, у него вообще не было зубов. Мне, например, иногда очень хочется, чтобы у меня тоже не было зубов.
— Здесь также говорится, что этого парня, возможно, убили где-то в другом месте, а потом привезли к каналу.
— Вот как?
— На чем люди обычно перевозят вещи? — спросил Льюис.
— На чем? На машинах, конечно. — Морсу не слишком нравилось, когда его допрашивают.
— Именно! Таким образом, если тело очень длинное и не помещается в машине...
— ...то его берут и обрезают до нужного размера!
— Вот-вот.
— Но где же тогда голова?
— Где-то в канале.
— Но водолазы не нашли ее.
— Голова довольно тяжелая. Она, вероятно, застряла где-нибудь в иле на самом дне канала.
— А как насчет рук, Льюис? Вы полагаете, мы найдем их аккуратно сложенными около головы? Или какой-нибудь бедняк вытащит их в своих рыболовных сетях?
Похоже, вы не слишком надеетесь на то, что мы обнаружим их, сэр?
Морс начал проявлять признаки легкого раздражения.
— Вы все время упускаете самое главное, Льюис, черт бы вас побрал! Я не спрашиваю, где они, я хочу знать, зачем этот кто-то отрезал все эти части тела!
— Причини все та же. Должно быть, потому, что по ним тоже можно было опознать убитого. У него могла быть татуировка над запястьем или еще что-нибудь в этом роде.
Морс выпрямился и замер. Он вдруг понял, что Льюис высказал мысль, которая была для него чрезвычайно важной! То, что происходило у него в голове, можно было сравнить с лыжником, летящим вниз с горы, который прыгнул с трамплина, взлетев в воздух, а потом аккуратно приземлился туда, где лежит чистый нетронутый снег...
Голос Льюиса доносился до него откуда-то издалека.