Загадки, коды и пророчества Библии
Шрифт:
Рожденное от плоти есть плоть, а рожденное от Духа есть дух (Иоан. 3.6) — учит Иисус Христос. Не может, братия мои, смоковница приносить маслины, или виноградная лоза смоквы (Иак. 3.12) — учит апостол Иаков. Итак, человеческое естество не могло родить божественной природы, оно может только воспринимать божественную благодать. Причем в данном случае, неограниченно воспринимает Бога только «плод чрева», а не все человеческое естество женщины. Это подтверждает евангельская фраза, когда Елисавета исполнилась Святого Духа, и сказала: благословенна ты между женщинами, и благословен плод чрева твоего! (Лук. 1.41,42). Здесь Божественный промысел определяет некое ограничение воздействия
Достоверно известно, что святые отцы иногда ошибались, поэтому если возникают сомнения, необходимо их проверять непосредственно Евангелием. В этой связи рассмотрим близкие по значению к Матери Бога слова Елисаветы к Деве Марии в Евангелии от Луки: «матерь Господа моего». Мы знаем, что в Евангелии наряду с вероучительными истинами есть и исторические, и повествовательные слова, поэтому их иногда полезно рассматривать в контексте, таким образом и объясним слова Елисаветы. После благовещения Ангелом Деве Марии о зачатии и рождении Сына, в подтверждение своих слов, сказал также о зачатии неплодной Елисаветы, ибо у Бога не останется бессильным никакое слово. Конечно, пятнадцатилетняя девочка была по-человечески взволнована: Вставши же Мария во дни сии, с поспешностью пошла в нагорную страну, в город Иудин, к Елисавете удостовериться о сказанном, так как не случайно Ангел сказал ей про Елисавету, а именно с этой целью (Лук. 36–43).
Взрослая родственница, исполнившись Святого Духа, сказала: благословенна ты между женами, и благословен плод чрева твоего! Однако последующие слова «матерь Господа моего» были добавлены от себя, а не от Святого Духа, и их следует признать поспешными и необдуманными. Этому есть свое логическое обоснование. В самом деле, как можно называть матерью не рожавшую девушку? То есть в этих словах, на данный момент времени, содержится неправда. Если ложен исходный тезис «мать», то следует признать ложной и всю данную концепцию «мать Господа». Почему эти слова не от Святого Духа? В них не может быть никакой лжи, потому что всякая ложь не от истины: «Всякая неправда есть грех(1 Иоан. 2.21; 5.17)».
Иногда говорят, что это — пророчество.
Во-первых, если толковать слова «мать Господа» пророческими, то мы должны считать Елисавету пророчицей, но это не так — в Евангелии она названа только праведной, пророком был ее сын. Поэтому, если понимать Евангелие буквально, то Лука в данном случае описал встречу двух праведных женщин: девы Марии и Елисаветы. Однако, эту же встречу на другом уровне понимания объясняет в своем «Слове 29» Григорий Богослов: Иисус носим был во чреве, но узнан пророком, который сам был еще во чреве, и «взыгрался» пред Словом, для которого получил бытие (Лук. 1.44). Следовательно, не сама по себе Елисавета за свою праведность «исполнилась Святого Духа», и воскликнула громким голосом, и сказала (Лук. 1.41 42). Это был тот момент, о котором ангел Гавриил сказал Захарии о его сыне Иоанне-пророке: Духа Святого исполнится еще от чрева матери своей (Лук. 1.15).
Во-вторых, допустим, что вопреки вышесказанному кто-то из православных богословов все-таки считает ее «пророчицей». Тогда поставим им следующий вопрос: «Можно ли отождествлять понятия мать Господа и мать Бога?» Действительно в Ветхом Завете Бог Израиля иногда называется Господом: Сказал Господь Господу моему (Пс. 109.1), собрашася вкупе на Господа и на Христа его (Пс.2.2). Однако, можно считать, что Елисавета дочь и жена священника несомненно знала Писание, значит, различала понятия Бог и Христос. Слово Господь в Ветхом Завете включает в себя оба этих разных понятия, тогда нетрудно понять, кого имела в виду Елисавета, на глазах которой родилась Мария. Она не могла говорить о девушке, как о матери Бога, которому служили ее предки, она могла говорить о ней только как о матери Христа, которого ждал Израиль.
Магдалина — жена Иисуса?
В действительности в тексте Евангелий имеется много намеков как раз на то, что Иисус имел статус женатого человека. Например, в Евангелии от Иоанна (11:2) упоминается, что «Мария же… была та, которая помазала Господа миром и отерла ноги Его волосами своими». Сходные упоминания мы находим у Матфея (26:6–7): «Когда же Иисус был в Вифании…, приступила к Нему женщина с… сосудом мира драгоценного и возлила Ему возлежащему на голову», — и почти дословно то же самое у Марка (14:3).
В ту пору было без всяких пояснений понятно, что так могла поступать лишь невеста наследника из рода Давидова. Согласно Ветхому Завету, и самому Давиду, и Соломону их невесты мазали голову миром и отирали ноги своими волосами. Еще более прямо о том, что Иисус был женат, говорится в апокрифическом Евангелии Филиппа: «А верным другом Иисуса была Мария Магдалина. И любил Христос ее более остальных учеников Своих, и лобызал ее не единожды в уста ее. Остальные же ученики, оскорбленные тем, осуждали Его. Говорили они Ему: почему Ты привечаешь ее больше нас? Спаситель ответствовал им, и сказал так: почему же Мне не любить ее больше вас? Велико таинство супружества, — ибо без него не стало бы мира».
Но какую чашу могли считать священной христиане первого века? Скорее всего, тот самый Грааль, что использовал Христос на Тайной Вечере и в который на распятии собирали вытекавшую из него кровь. Вероятно, первоначально чаша хранилась в Иерусалимской церкви, но после разрушения города в 70 г. реликвия была перенесена в Антиохию, где тоже существовала крепкая община.
Христианство в I в. распространялось так: апостолы бродили по городам и странам, проповедуя и создавая христианские общины. Уходя дальше, апостол назначал, как ему казалось, наиболее «продвинутого» ученика епископом общины. В одних городах христиане становились мощной организацией, в других исчезали в противоборстве с приверженцами языческих культов.
Весть о распятии и последующем воскресении, как любое значимое событие, быстро обросла легендами, мифами в соответствии с традициями той или иной местности.
Церковь еще не была организацией в современном смысле этого слова, и контролировать распространение «слухов» было невозможно.
Поэтому во II–IV вв., а это тоже подтверждено современными лингвистическими экспертизами, появились многочисленные рукописи — «Египетское Евангелие», «Евангелие Евреев», «Евангелие от Петра», «Евангелие от Фомы», «Евангелие детства Иисуса», очень интересное «Первоевангелие Иакова», которые повествуют и о детстве Божией Матери, и о братьях Христа, и о многом другом…
Сохранился документ, в котором Сарапион, епископ Анти-' охийский, около 200 г. н. э. обратился к Келесерийской пастве с увещеванием против богослужебного употребления «Евангелия от Петра». Например, в нем говорится, что римские воины, которые охраняли пещеру с телом Спасителя, увидели выходящего воскресшего Христа и двух ангелов, его поддерживающих. В канонических Евангелиях этого момента нет, поскольку: а) воины, явно язычники, не могли узреть воскресшего Христа его увидели только уверовавшие в него; б) Христос есть всемогущий Бог, и непонятно, зачем ангелам понадобилось его поддерживать.