Загадки замка Шаакен
Шрифт:
– Мы вели разведку укрепрайона и докладывали по рации в штаб фронта, – вспоминал фронтовик. – Через двое суток немцы запеленговали нашу радиостанцию и бросили на поимку диверсантов батальон пехоты. Обложили они нас плотно. У нас появились раненые, и мы уж совсем было потеряли надежду вырваться из окружения, как вдруг встретили на опушке леса молодую женщину, которая вела на веревке корову. Из разговора с ней поняли, что она полячка, что работает со своей сестрой на молочной ферме у одной фрау. Она-то и показала нам дорогу к замку Шаакен. «Пруссы считали замок святым
Конечно, мы женщине не поверили, но выбора у нас не оставалось, – продолжал рассказывать ветеран. – Поэтому подняли носилки с ранеными товарищами и через несколько минут оказались у развалин замка. Выбрали место, чтобы можно было держать круговую оборону, и устроились на ночлег. Немцы к замку так и не приблизились, а вот наша старая знакомая полячка появилась и принесла несколько бутылок молока и медикаменты.
В замке мы просидели трое суток. На четвертый день к нам снова пришла полячка и рассказала, что все эти дни немцы ждали нас в деревне Лиске. Они были уверены, что мы пойдем именно туда. Не дождавшись, получили команду передислоцироваться к заливу.
Даже не знаю почему, но мы поверили этой красивой польской девушке. Наш радист снова вышел в эфир, связался с командованием, доложил о сложившейся ситуации. В ответ был получен приказ выдвинуться непосредственно к Кенигсбергу.
Вот так на себе мы почувствовали силу замка, – стал заканчивать свой рассказ фронтовик. – У нас пропал страх, а раненые бойцы стали быстро поправляться.
Соседка по креслу замолчала, думая о чем-то своем. В это время стюардесса принесла пассажирам чай. Сделав несколько глотков, попутчица снова повернулась к Татьяне и сказала:
– И знаете, я поверила фронтовику и решила съездить в те места, где когда-то воевал мой отец. Из Смоленска до Калининграда долетела самолетом, а из аэропорта до замка, разузнав у местных жителей дорогу, пошла пешком. Шагая к стенам замка, я даже не думала, где остановлюсь на ночлег, мною овладело полное безразличие.
Я не спеша вошла в замок и стала рассматривать стены, окна, двери, пытаясь угадать в каком именно месте прятались от фашистов мой отец с товарищами. В замке я была не одна. Тут и там слышались голоса других людей.
– Это необычная чаша, – говорил пожилой мужчина своим приятелям, прижав обе руки к жертвеннику. – От него человеку передается чистая, идущая от небесных светил энергия. – Его спутники тоже прислонили ладони к чаше, думая о чем-то своем.
Меня заинтересовали слова мужчины, и я тоже подошла к чаше, взялась за ее края обеими руками и, с сильно бьющимся сердцем, стала повторять слова: «Боже Всевышний, посмотри на меня, брошенную и отвергнутую женщину, помоги мне несчастной, прими участие в моей искалеченной судьбе».
Немного успокоившись, я подошла к стене, на которой хорошо были видны остатки фресок. Тот же мужчина, который недавно стоял у чаши жертвенника, сказал, обращаясь к рядом стоящей женщине:
– Посмотри, дорогая, эта
Я подошла к парочке и, став за их спинами, стала слушать. Вдруг женщина повернулась и неодобрительно посмотрела на меня. Смутившись, я отошла на несколько шагов в сторону и остановилась у другого края стены. В этот момент что-то ударило меня под коленку, потеряв равновесие, я упала и соскользнула по ступенькам. Попыталась вскочить на ноги, но резкая боль в ступне заставила снова опуститься на землю. От бессилия и обиды я зарыдала. Тут-то ко мне и подошел молодой и, на первый взгляд, красивый мужчина.
– Извините меня, ради Бога, – проговорил он, прижимая к груди руки, – это я вас нечаянно толкнул. Вы так резко встали впереди меня, а я по инерции ударил вас под коленку своим фотоаппаратом.
Я вытерла слезы, посмотрела на опухшую левую ногу, попыталась ею подвигать, но кроме очередной порции боли, ничего не получила от этой попытки. Мужчина присел передо мною на корточки, потрогал мою ногу и со знанием дела сказал:
– У вас растяжение сухожилий, необходимо наложить тугую повязку. – Он протянул руку. – Держитесь за меня. Тут недалеко стоит моя машина, а в ней есть аптечка. Давайте попробуем вместе до нее доковылять.
Скрипя зубами и стараясь сдерживать стоны, я кое-как добралась до стоявшей невдалеке «Волги», села на сидение. Мужчина быстро снял с моей ноги обувь и эластичным бинтом туго замотал ступню. Боль постепенно утихла, и ко мне снова стало возвращаться хорошее настроение. «Это даже хорошо, что он меня ударил, – подумала я, – иначе, где бы я устроилась на ночлег».
Мой новый знакомый, имени которого я пока не знала, тем временем достал из багажника палатку и сам ее установил рядом с машиной. Сразу чувствовалось, что делает он это не в первый раз.
– Вы, наверно, проголодались? – неожиданно спросил он.
– Не очень.
– А вот я голодный, как волк, – он стал доставать из машины сумку-холодильник. Перехватив мой удивленный взгляд, пояснил: – Я геолог, поэтому всегда беру с собой этот незаменимый инструмент.
На расстеленной, на траве салфетке появился батон, банка свиной тушенки. Ловко вскрыв консервы, геолог отрезал кусок хлеба и, сделав бутерброд, протянул мне.
– Хотя вы и не проголодались, но исключительно для поддержания моего аппетита прошу съесть это кулинарное творение моих рук.
Бутерброд показался мне безумно вкусным, и я с такой жадностью его съела, что даже стало немного стыдно. Но мой новый знакомый, казалось, этого даже не заметил. Он подвинул ко мне банку с тушенкой, подал вилку и хлеб.
– Помогайте мне расправиться с тушенкой, сам я все не съем, а оставлять нельзя, пропадет на жаре.
Мы дружно доели мясо с хлебом. После этого мужчина достал томатный сок и предложил мне первой попить прямо из банки.
– Забыл прихватить с собой стаканы, – пояснил он свое предложение и, заметив мою нерешительность, добавил:– Пейте сколько захотите, я допью то, что останется.