Загляни ей в глаза: повести
Шрифт:
— Ну ты настырный, Головастик, я уже выдохся.
— Ничего, Юрик, я тебя доволоку до воли.
— Во мне сто тридцать кг.
— И я о том же. Слабым надо помогать.
— А собак ты взглядом усыпишь?
— Зачем? Глянь наверх. Над нами поперечная балка проходит. Если подняться на клетку, я встану тебе на плечи, до нее можно дотянуться. По балке мы подберемся к слуховому окну крыши, а дальше сам знаешь.
— А дальше охотники.
— Уже напились и спят.
— Куда нас привезли? Часа полтора
— Недалеко. Одно я понял — через «железку» не перевозили, переезда не было. Значит, она осталась на западе. А город на юге. Пойдем на юг — возьмут. Идти надо на запад, дойдем до «железки» к рассвету. Первый же товарняк наш, в город въедем с запада. В нем миллионное население, ищи ветра в поле!
— Выведешь на волю, Родя, — век в долгу ходить буду.
— Оп-па!
Брелев поднял руки вверх, на них не было наручников. У Юрия Огородникова отвисла челюсть.
ГЛАВА II
Секретарь-референт услышал голос в динамике:
— Зайдите, Рахимов.
Через секунду он стоял перед шефом.
— Кто-то лазил в мой компьютер. Произведено копирование вчера в четырнадцать тридцать. Вы вне подозрения.
— Вчера в это время вы отсутствовали в кабинете, Павел Иваныч.
— Я помню, где и в какое время находился. Мимо вас никто пройти не мог. Остается только лифт.
Он указал пухлым пальцем на створки у левой стены.
— Проверю.
— И поживей.
У Константина Цимбала в секретарях тоже ходил мужчина. Был он не столь образован, сколь ловок и силен, хотя с виду не производил впечатления сильного и ловкого. Выполнял самые сложные поручения и одновременно служил телохранителем.
— Что тебе, Бука?
— В приемной генерал Сокольский.
— Черт! Какая наглость! Впусти.
Генерал не заставил себя ждать. Когда за ним закрылась дверь, Цимбал пошел в атаку:
— Ты нарушаешь инструкции, Яша. Тебе здесь не место. Или алчность одолела?
— Нет. Мы свою долю получили. Дело гораздо хуже. Зеки сбежали, из звериной клетки ушли. Это какое-то чудо…
— Так найди их.
— У них фора — четыре-пять часов. На «железке» след оборвался. Если упорхнули на север — это одно. Если на юг, то они уже в городе.
— Какие предложения?
— Ищем.
— И вся фантазия? Ладно, иди, без тебя найдем выход. Готовь третьею схему.
— Все понял.
Генерал в штатском направился к дверям.
Рахимов вновь вошел в кабинет Вольнова:
— Павел Иваныч, приблизительно в половине третьего вчерашнего дня вашим лифтом воспользовалась Ирина Бессонова. Она села в лифт на этаже своей редакции.
— Всю смену охранников уволить, новую команду проинструктируешь сам.
— Охранники не виноваты, Ирина внесена в список допуска.
— Уничтожить
Олег открыл глаза. Взгляд уперся в потолок. Потолок качался. Горелов лежал не в своей постели — слишком мягко по его меркам. Повернув голову влево, увидел тумбочку, часы и настольную лампу. Справа, на подушке — копна волос, загораживающих чье-то лицо. Трясущейся рукой он убрал белесые волосы, и тут все встало на свои места.
Ирэн проснулась. На ее лице появилась улыбка.
— Я тебя напугала?
— Нет. Все закономерно. Мы слишком долго были знакомы, чтобы расстаться.
— Гордиться тебе нечем. Два сапога пара. Я приготовлю кофе.
Она встала, выставляя напоказ свою шикарную фигуру, умышленно долго искала халат, давая полуживому мужику насладиться дивным телом в разных ракурсах.
Как только она ушла, Олег встал и долго ползал по ковру, собирая свои разбросанные по углам вещи. Один носок он так и не нашел.
На столике стояли бутылки с напитками. Коньяка не было, пришлось довольствоваться бокалом вина. Глянув на свое отражение в зеркале, он ужаснулся — изжеванный и выплюнутый клочок чьей-то фотографии. Кое-как причесав волосы, пошел к Ирэн на кухню.
Она подала ему ключ:
— Город Млечин в ста километрах к югу. Улица Ломоносова, дом пять. Второй этаж. Квартира справа. Найдешь десятый том Большой Советской энциклопедии на полках. В нем диск с мемуарами.
— Так далеко?
— Ближе опасно. Ядерные бомбы под ногами не хранят. Олег положил ключ в карман брюк.
— У меня пятно на пиджаке. Сумеешь вывести? Я могу смириться с пятнами на репутации, но не на дорогих костюмах.
— Жена выведет. Неси чашки в комнату, у меня есть еще один сюрприз для тебя.
Они перешли в комнату. Ирэн достала компьютерный диск, положила ему в карман пиджака.
— Начни с этого, у тебя откроются глаза. Ирэн стала разливать кофе.
Олег подошел к окну, открыл форточку и закурил.
— Хочешь выпить? — спросила она.
— Уже выпил. Мертвому припарки. Ты живешь одна?
— Горничная в отпуске. Вернется через неделю и наведет порядок. Она лучше меня варит кофе. Простенькая хохлушка, но очень старательная.
Громов тупо смотрел на улицу и пытался сосредоточиться. Видел, как к дому подъехала машина, кто-то из нее вышел. И тут он проснулся окончательно.
— Вольнов приехал, вошел в подъезд. Ирэн поперхнулась кофе.
— Быстро иди за мной. Она сунула ему в руки рулон.
— Что это? — спросил он.
— «Три грации» Кальпицкого, которыми ты хвастался на каждом углу. Иди к другой двери, Паша ходит через эту. Как только он войдет в квартиру, тихо выйдешь и сматывайся. Сюда он приезжает один.