Загляни в свое сердце. Жизнеописание. Письма Валаамского старца
Шрифт:
Наверно, помнишь, я ведь писал тебе: не бойся, что видишь себя никуда не годной, бойся увидеть себя святой. Видеть себя худой — это ведет к смирению, а видеть себя святой явная прелесть бесовская.
У нас иноки очень желают в Россию, некоторые уже приготовили свои вещи и завязали. Митрополит Николай сказал: «У нас очень будут рады, если вы приедете, и народ пойдет к вам». Едва ли мы оправдаем себя там. Мы хороши только на Валааме. Ты и сама знаешь наше братство — оно очень грубовато. Народ изобрел вместо любви вежливость, но у нас нет ни того, ни другого — только одна грубость в обращении, иногда делается просто стыдновато за нашу грубость.
Храни вас Господь.
Схиигумен Иоанн.
29 октября 1955 г.
Новый Валаам
Досточтимая о Христе
По Божией милости я живу благополучно. Благодарю Бога, что Он по Своей милости дает время покаяния мне, грешному.
Тебя очень тянет повидать родину. Это, конечно, от рассеянной жизни. А мне неинтересно. Если бы мне предложили бесплатно ехать в Россию и в другие страны, даже в Иерусалим, — я не согласен оставить свое уютное местечко и развлекаться путешествиями. Теперь как-то больше люблю незаметно для других от всего удаляться.
Все же блж. Феофилакт большой богослов. Святитель Димитрий Ростовский называет его святым. Господь сказал: Кто Матерь Моя... (Мф. 12; 48; Мк. 3; 33) — и толковать излишне, понятно и так. Говорит Феофилакт: «Человеческой природе свойственно бояться смерти. Смерть вошла в человеческий род не по природе, поэтому природа человеческая боится смерти и бежит от нее». Святой Максим Исповедник говорит: «Нет ничего страшнее помышления о смерти и величественнее памяти о Боге». Вот такой святой и то боялся смерти, ему даже отрезали язык за верность Православию. Многие говорят: «Я не боюсь смерти, готов хоть сейчас умереть». Это только пустословие, а когда почувствуют приближение ее, тогда станет страшно.
Той, которая плакала, передай мой привет и скажи ей, чтобы она не унывала, пройдет ее увлечение — конечно, пощемит ее сердце, пусть потерпит. Однако пусть старается помаленьку отставать.
Умудри ее Господь.
Отец Иоанн Кронштадтский писал свои переживания от чувств, а не рассудком, вот его писание и ложится на сердце, точно пластырь на рану. По моим грехам, так я и не удостоился видеть его, но всегда с любовию слушаю, когда говорят о нем те, кто видел его.
Если позовут нас в Россию, — поедем на родину. Все же и здесь хорошо: водопровод, электричество, водяное отопление, местность красивая, уединенная, точно как в скиту. Некоторые очень стремятся ехать в Россию, однако, надо полагать, что там такой свободы не будет. Мне писала монахиня из Эстонии: «Лучше вам доживать, где живете». Я тоже согласен с ней. Если поедем, едва ли оправдаем себя — ибо постарели и огрубели. Там нас ждут и думают, что приедем с Валаамской традицией, но они ошибаются.
Храни вас Господь.
Схиигумен Иоанн.
14 ноября 1955 г.
Новый Валаам
Досточтимая о Христе раба Божия Елена!
Прочел твое письмо. Ты сознаешь себя очень болтливой. Святые Отцы сказали: иной целый день говорит, и ему вменяется в молчание, ибо говорит все ради Бога, а иной целый день молчит, и ему вменяется в празднословие. Проверь свою болтливость и сличи с советами Святых Отцов.
Еще пишешь, что очень занята житейскими заботами и плохо идет молитва. Надо же наконец тебе сознаться, что ты не монахиня и живешь в миру: как же ты можешь жить без забот? Читаешь святоотеческие писания и не понимаешь силу их учения. Ибо и Святые Отцы жили не без забот, и у них молитва пресекалась, и они чувствовали себя иногда очень слабенькими. Но они, как опытные в духовной брани, не малодушествовали в изменениях, а в неприятных своих переживаниях все терпели. Преподобный Иоанн Колов имел такую благодатную непрестанную молитву, что забывал про корзинки, которые надо было дать погонщику: пока идет за ним, и забудет, зачем идет. Этот же преподобный шел с погонщиком по скитской дороге, и погонщик довел его до такого гнева, что преподобный убежал от погонщика. Вот и у святых бывают перемены. А ты хочешь, чтобы у тебя было все гладко. Помню я, как-то в нашем разговоре с тобой я сказал тебе: «Лучше немощная совесть, чем добродетель с тщеславием». И ты сказала: «Утешай себя немощами». Конечно, я промолчал.
Вот что говорят святые: если подвизаешься как должно — не гордись тем, что постишься. Если же тщеславишься сим, то какая польза в посте? Лучше человеку есть мясо, нежели надмеваться и величаться.
Буквоедам, не знающим силы духовной жизни, не понравятся подобные выписки, ибо у них все благочестие в наружном поведении. Очень прискорбно, что мы, по своей неопытности в духовной жизни, застреваем на букве. Ибо буква убивает, а дух животворит.
Относительно вашего кружка — умудряйся. В религиозном кружке проходить современную культуру — дело неподходящее. Продолжай свое дело: проводить беседы в религиозном духе. Если некоторым не нравится — не смущайся и не слушай их. Вообще, духовное дело всегда исполняется с трудом. Если в членах кружка нет духовного успеха, виноваты сами, потому что не хотят приложить читаемое к сердцу, а пропускают мимо ушей, вот и желают чего-то нового. Некоторые говорят, что у них с тобой мало общего. Конечно, и не будет, ибо устроения разные — не смущайся.
Схиигумен Иоанн.
Без даты.
Честнейшая о Христе Елена Акселевна!
У тебя вопрос о посте и поблажке. О посте чувственном не скорби, он ничего не значит без духовного: Бог требует поста от сильных и здоровых. Снизойти телу при твоем здоровье грехом не будет. Да и что такое пост, как не наказание тела для того, чтобы укротить страсти. Святые Отцы учат убивать страсти, а не тело.
Один отшельник — подвижник тридцати лет — питался разными кореньями и исповедал Святым Отцам, что его все время борют блудные мысли. Святые Отцы рассудили: неискусен, неопытен был он в умном делании. Вот видишь, один пост, без внутренней жизни, не искореняет страсти. А если ты смущаешься и боишься поблажки — «зелие вкушай». Поблажка бывает от рассеянной жизни, а при внутренней жизни поблажки не будет. Ибо телесное упражнение мало полезно, а благочестие на все полезно, имея обетование жизни настоящей и будущей, — говорил Апостол (1 Тим. 4; 8). Святой апостол Павел немощами назвал восстания врагов Креста, и ангелы сатаны — все противники: Александр Ковач, Именей, Филет и все, угнетавшие Павла и причинявшие ему зло.
Чтобы вернуться нам на Валаам, лично меня это не радует. Ехать туда — только на скорби, да еще на каких условиях нам там дадут жить. Все наше братство — богадельня. Всей братии сто двадцать семь человек: от семидесяти лет до восьмидесяти четырех — семьдесят один инок, а от шестидесяти лет до семидесяти — сорок девять иноков. Ниже шестидесяти годов — семь человек. Некоторые иноки очень стремятся туда, но большинство наоборот. Я вообще уклоняюсь от всяких разговоров, ведь по-нашему не будет, всецело надо положиться на волю Божию. Много замышляет в сердце своем человек, но состоится только определенное Господом, — говорит Святое Писание (Прит. 19; 21).
Кружок поддерживай, хоть и мало соберется народу: почитаете и поговорите. Конечно, духовный разговор будут слушать только расположенные к духовной жизни. Вообще, духовное с трудом стяжевается. В древнее время в монастырях были беседы. Однажды старец говорил, и разговор затянулся: иноки носы повесили и задремали. Мудрый старец стал говорить басню, и иноки воспрянули. Тогда мудрый старец вразумил их, чтобы не унывали, а бодрствовали.
Кончаю писать, и я уже стал дремать и зевать. Недостойный сомолитвенник,
схиигумен Иоанн.
Схиигумен Иоанн среди братии Валаамского монастыря
Братия за трапезой в Преображенском храме на Новом Валааме. Во главе стола — игумен Нестор; второй от него по правую руку — схиигумен Иоанн.
3 апреля 1956 г.
Уважаемая о Христе раба Божия Елена!
В журнале Московской Патриархии от первого января 1956 г. — большая статья о старце Силуане. Написал ее епископ Михаил. Прочти, наверно, у вас есть этот журнал. Все же, как слышно, многие увлекаются Силуаном, однако написано увлекательно. Когда читаешь, как-то увлекаешься, но почему-то на сердце не ложится и в памяти не остается, как-то и к жизни применить нельзя. Когда прочтешь у Святых Отцов, на сердце ложатся их советы, точно пластырь на раны. Очень могие его почитают, а автор книги иеромонах Софроний написал: «Преподобне отче Силуане, моли Бога о нас!» И вдруг слух прошел, что старцы Валаамские забраковали. Мне сказал Димитрий Фристейн: игумен Иероним даже сжег эту книгу. Все же некрасивы такие слухи.