Заговор генералов
Шрифт:
На лестничной площадке он столкнулся с выходящим из сгоревшей квартиры Грязновым.
– Нашел? – поинтересовался Слава.
– Поговорили, – усмехнулся Турецкий и подмигнул заинтригованному участковому: – Знаешь, капитан, что сказала знаменитая одесская бандерша, когда от нее выходил голландский матрос? «Да! Но не ой-ё-ёй!» Понял? А ты – вааще!…
– Это ты про что? – спросил Грязнов, тщетно пытаясь вытереть руки уже темным носовым платком.
– Он знает, – глядя на участкового, ответил Турецкий. – Счастливо оставаться, капитан. Напомните, чтоб дыру на кухне не забыли заделать. Хорошо – осень теплая.
– Да я уж сказал, – заметил Грязнов. – Николай, ты с экспертами?
– Вы меня не ждите, Вячеслав Иванович, – отозвался Саватеев из глубины квартиры. – Мы, пока не закончим, не тронемся. А транспорт есть.
– Ну, валяйте, – Грязнов натянул свою кепочку, небрежно козырнул участковому и стал спускаться по лестнице. – А ты на своей, Саня, или на служебной? Я что-то не заметил.
– А чего ты вообще замечаешь?
– Есть кое-что… Но ты не ответил.
– Что отвечать? Скажу: на служебной, значит, мы большой интерес имеем. А если на своей – снова начнешь догадки строить.
Они вышли во двор. Пожарные и ребята из МЧС уже разъехались, осталась пара оперативных машин и «рафик» экспертов. Кстати, и личных машин маленько поубавилось. Привыкли нарушать, под самыми окнами свой индивидуальный транспорт ставить, вот кое-кому и досталось сегодня: обломками стены звездануло, спасатели добавили, они ведь «очень любят», когда им мешают работать. Вот и досталось – кому по крыше, кому бампер свернули, когда в сторону оттаскивали, освобождая фронт работы. Раз тут не положено ставить автотранспорт, то уж извини, хозяин, сам виноват.
Слава немного позлословил на этот счет и наконец вернулся к самому первому своему вопросу: каким нюхом и так далее.
– Да я ж говорю: случайно! Еду мимо, слышу – Грязнов командует. А я его, представь себе, месяца два уже не видел. Вот и решил поглядеть – что да как. Себе на шею. Приткнулся вон, – Саша показал пальцем на красную «семерку», стоящую в стороне, возле высоких и тонких деревьев, кажется, их называют канадскими кленами, которые составляли не Бог весть какой зеленый оазис посреди неуютного квадратного двора, постоянно заполненного выхлопными газами доброй сотни индивидуальных автомобилей.
– Так это ж… – узнал Грязнов.
– Точно так, господин полковник. Я еще не поздравил вас с повышением в звании. И в должности. Потерпите несколько минут.
– А! – отмахнулся Грязнов, испытывая тем не менее определенную гордость: все-таки назначили начальником Московского уголовного розыска. Хоть и временно исполняющим обязанности. Ну да, возраст уже не тот, чтобы все начинать сначала.
– Да уж погордись, погордись, – с улыбкой, но без всякой иронии поощрил друга Турецкий. – Мне как сказали…
– Врешь ты все. Откуда там, в Европе, могли знать?
– Там, – особо подчеркнул это слово Турецкий, – следят за всеми нашими перестановками, Слава, и гораздо серьезнее, чем в родимом Отечестве. Мне даже, не скрою, было весьма приятно, да и… престижно давать по этому поводу интервью, в том смысле, что, мол, нет худа без добра, и когда снимают некоторых, так сказать… ну, ты понимаешь, о ком я, и на место этих трепачей сажают наконец толковых работников, то это определенным образом сказывается на имидже державы. В общем, в этом смысле. Зарубежный народ все прекрасно понимает и приветствует.
– Слова какие знаем: имидж, престиж! Скажите на милость! – пробормотал Грязнов, но он был доволен – это заметно.
– А насчет машины – поройся в своей дырявой памяти: это ж гонорар, или, если хочешь, премия от известной тебе фирмы «Глория» за норильское дело. Эх ты, сыщик, едрена корень!…
– Ну ты уж вообще чего-то сверхъестественного от меня требуешь, – засмеялся Славка. – Ладно, будет зубы заговаривать, давай раскалывайся.
Турецкий вынул из кармана плаща пульт дистанционного управления, на котором болтались ключи от машины, и нажал на кнопку. «Семерка» в ответ коротко вякнула. Саша залез в бардачок и достал модерновый сотовый телефон. Грязнов, наблюдая за ним, громко вздохнул:
– Поди, какие-нибудь полгода назад даже и мечтать не мог о такой экипировочке… Ну и ну!
– А то! – отозвался Турецкий, набирая номер. Прижал трубку к уху и стал шарить глазами по верхнему этажу «раненого» дома. – Алле-о, Гюльчатай? Покажи личико-то!… Нет, не вижу. Тогда хоть мигни окошечком!
Грязнов задрал голову и стал тоже наблюдать за верхним рядом окон. Вот одно из них погасло и снова вспыхнуло.
– Понял, – тут же сообщил Турецкий. – Ну что ж, коли желание не пропало, так и быть, отворяй. Поднимаемся. Только учти, всякая любовь отменяется, поскольку со мной Грязнов, а он терпеть не может всех этих глупостей. – Он задвинул антенну, закрыл микрофон трубки и протянул ее Грязнову: – На, владей по праву. Это тебе в качестве поздравления от меня. В Японии считается лучшим.
– Чего это ты? – даже растерялся Слава. – Больно дорогой подарок-то!
– Чего достоин, то и получай. Все, бери без разговоров. Скажу по секрету, я себе тоже купил, не такой, разумеется, попроще. Решил: однова живем! Так что буду с тобой теперь тайно разговаривать прямо из теплого сортира. Сбылась, понимаешь, мечта идиота. Пойдем, нас уже ждут. – Саша взял с заднего сиденья букет гвоздик, захлопнул дверцу и нажал на пульт. «Семерка» благодарно вякнула.
Они вошли в соседний подъезд. Лифты в доме еще не работали. Механики, видно, решили, что сегодня народ и так обойдется. Грязнов с сомнением покачал головой, прикидывая, что здесь седьмой этаж равен десятому в обычном доме.
– Зато по дороге поговорить можно, – нашелся Турецкий.
– Ага, и вниз потом – одно удовольствие, – подхватил Слава.
– Утром-то? – невинно поинтересовался Турецкий, чем сильно насторожил Грязнова.
– Так к кому идем?
– Сейчас познакомлю.
– Устал! – неожиданно в сердцах сказал Слава.
– Давай передохнем.
– Не в том смысле. Сижу, понимаешь, у себя, бабки за день подбиваю. Хозяйство мое – не тебе рассказывать. Тут звонит Кашинцев. Замминистра такой у нас недавно объявился, из Свердловской области, из дорогих высокому сердцу земель, так следует понимать. Оказывается, в этом доме какая-то курва проживает, с которой у нашего замминистра либо приятельские, либо интимные связи. Короче, вставляй, Грязнов, себе в зад фитиль и – ракетой на Таганку, где очередная диверсия, кровища и вонища! Дом на воздух взлетел, понимаешь, а МУР сидит себе и ушами хлопает. Ну, в общем, сам видел: понагнали со всей Москвы, а дело, может, и яйца выеденного не стоит…