Чтение онлайн

на главную

Жанры

Заговор графа Милорадовича
Шрифт:

Уже в ночь на 15 декабря о причастности к заговору Сперанского заявил арестованный С.П.Трубецкой на первом же допросе.

23 декабря 1825 года начала работу Следственная комиссия, и в тот же день на одном из первых допросов двадцатидвухлетний подпоручик А.Н.Андреев показал: «Надежда общества была основана на пособии Совета и Сената, и мне называли членов первого — господ Мордвинова и Сперанского, готовых воспользоваться случаем, буде мы оный изыщем. Господин же Рылеев уверял меня, что сии государственные

члены извещены о нашем обществе и намерении и оное одобряют». Позднее Рылеев на очной ставке добился изменений показаний Андреева, которые приняли затем следующий вид: «За несколько дней до 14 декабря сообщил мне товарищ мой лейб-гвардии Измайловского полка поручик [на самом деле — подпоручик Н.П.]Кожевников о тайном обществе, которого цель, говорил он, стремиться к пользе отечества. /…/ оно подкрепляется членами Госсовета, Сената и многими военными генералами. Из членов сих названы были только трое: Мордвинов, Сперанский и граф Воронцов, на которых более надеялись, о прочих он не упомянул. Завлеченный его словами и названием сих членов, я думал, что люди сии, известные всем своим патриотизмом, опытностью, отличными чувствами, нравственностью и дарованиями, не могут стремиться ни к чему гибельному, и дал слово ему участвовать в сем предприятии».

В таком же ракурсе 24 декабря имя Сперанского фигурировало в показаниях самого Рылеева, на следующий день — Каховского, ссылавшегося также на Рылеева. 26 декабря С.П.Трубецкой подтвердил, что сам надеялся на Мордвинова и Сперанского. Подполковник М.Ф.Митьков также показал, что «неоднократно слышал, что общество считало на подпору г-на Мордвинова и Сперанского».

30 декабря в протоколах отмечено: «Допрашиваем был лейб-гвардии Гренадерского полка поручик Сутгоф, который между прочим, показал, будто Каховский сказал ему, что Батенков связывает общество с Сперанским и что генерал Ермолов знает об обществе».

2, 3 и 4 января 1826 года Батенков, Краснокутский и Корнилович расспрашивались о Сперанском. Батенков отвечал: «чтобы я связывал общество с Сперанским и чтоб оно было с ним чрез меня в сношении — сие есть такая клевета, к которой нет ни малейшего повода и придумать я не могу… С г. Сперанским, как с начальником моим и благодетелем, я никогда не осмелился рассуждать ни о чем, выходящим из круга служебных и семейных дел» — и припомнил, как утром 13 декабря присутствовал при том, что Сперанский объявил своей дочери Лизе о предстоящем вступлении на престол Николая, выдав последнему следующую оценку: «это человек необыкновенный. По первому приему он обещает нового Петра» — раньше Сперанскому не случалось близко сталкиваться с этим гвардейским генералом!

Краснокутский и Корнилович подтвердили факт встречи со Сперанским вечером 13 декабря, причем их беседа происходила в присутствии других свидетелей в приемной сановника, в том числе — его дочери и зятя. Кроме того, Краснокутский провел время восстания со Сперанским в Зимнем дворце, издали наблюдая происходящее на Сенатской площади; это также было при посторонних и не сопровождалось никакими противозаконными беседами и тем более поступками.

Гласным дискуссиям положило конец заявление Рылеева 4 января: «Признаюсь, я думал, что Сперанский не откажется занять место во временном правительстве. Это я основывал на его любви к отечеству и на словах Батенкова, который мне однажды сказал: «Во временное правительство надо назначить людей известных». И когда я ему на это сказал, что мы думаем назначить Мордвинова и Сперанского, то он сказал: «Хорошо»» — звучит вполне по-библейски! Таким образом, слухи о причастности названных сановников вроде бы замкнуто циркулировали только внутри коллектива участников выступления 14 декабря.

Следствие, однако, на этом не остановилось, но Николай I распорядился выделить вопросы, относящиеся к замешанности высших государствнных чинов, в особое секретное делопроизводство. Его вел тот же чиновник, что и общее делопроизводство Следственной комиссии — А.Д.Боровков. В своих мемуарах этот последний отмечал, что все, относящееся к деятельности членов Государственного Совета Мордвинова и Сперанского, сенаторов Д.И.Баранова (об отношении которого к заговору нам ничего не известно), И.М.Муравьева-Апостола (отца братьев-декабристов) и А.А.Столыпина (зятя Мордвинова), а также генерала П.Д.Киселева, «было произведено с такою тайною, что даже чиновники Комитета не знали; я сам собственноручно писал производство и хранил у себя отдельно, не вводя в общее дело» — но более подробно он ничего не сообщил, а все материалы этого секретного дела исчезли!

Сохранились лишь слухи о том, что весной 1826 года Николай I всерьез задумался о возможности и необходимости привлечения к суду Сперанского (пересказаны, например, в мемуарах известного публициста, политического авантюриста и эмигранта 1860-х годов князя П.В.Долгорукова, бывшего в 1825 году еще в детском возрасте).

Были ли первоисточником сведений о причастности высших сановников только лишь Рылеев с ближайшими соратниками, пытавшиеся в последний момент перед восстанием повысить собственное реноме ради завлечения новых кадров — остается неясным.

Фактом была крайняя подозрительность, которую демонстрировал Николай I по отношению к Сперанскому, Мордвинову, Ермолову, Киселеву и генералам Воинову и Бистрому, хотя последние двое совершенно не упоминаются в показаниях декабристов как возможные соучастники. По отношению к Сперанскому и особенно Киселеву, позже ставшему одним из ближайших соратников царя, его недоверие с лета 1826 года сменилось на милость; карьеры же остальных более или менее круто закатились.

По возрасту старшим из них был Мордвинов — в 1825 ему уже исполнился 71 год. До 1828 года он тщетно пытался склонить Николая I к курсу на реформы. Старика не обижали — в 1834 году (к восьмидесятилетию) даже наградили за выдающиеся прежние заслуги графским титулом, но игнорировали; он умер в 1845 году, ничего не добившись за всю свою долгую жизнь.

Если слухи, распускаемые Рылеевым, базировались не только на его собственных домыслах (основанных на вполне известной репутации крупнейших политических деятелей), но и на сведениях, поступающих от понятного источника через Ф.Н.Глинку, то они являются весьма осторожными, приблизительными и намеренно неточными — как практически всякая информация о деятельности масонов, исходящая от них самих.

На самом деле в заговоре состояли деятели, сыгравшие в событиях 1825 года заведомо большие роли, чем указанные лица.

Это нетрудно вычислить и показать на основании анализа фактов, уже изложенных нами выше: когда дело действительно дошло до принятия решений и их осуществления, то неизбежные необходимые поступки полностью обнажили исполнителей!

Раздумья Милорадовича на тему что делать могли продолжаться еще долго, но этому пришел конец в апреле-мае 1825 года: заговор оказался под угрозой неотвратимого провала. Сигналом об этом стал упоминавшийся донос графа И.О.Витта.

Исход тяжких раздумий оказался вполне естествененным: если заговору угрожает опасность, то его руководители должны немедленно приступить к реализации своих замыслов — это незыблемый закон, отличающий настоящих заговорщиков от зудящих себе под нос оппозиционеров!

Угроза разоблачения подстегнула и цареубийц 1762 и 1801 гг., и Милорадовича.

А вот упомянутый заговор Тухачевского и Ягоды по этому совершенно точному критерию был заведомой «липой», что бы ни приписывал им Сталин и его подголоски — вплоть до сегодняшних. Если бы Тухачевский и прочие действительно были заговорщиками, а не только любителями оппозиционных бесед под выпивку, то они мгновенно среагировали бы на первый же арест любого участника заговора и первую же необоснованную попытку смещения кого-либо из них с ответственных постов!

Поделиться:
Популярные книги

Александр Агренев. Трилогия

Кулаков Алексей Иванович
Александр Агренев
Фантастика:
альтернативная история
9.17
рейтинг книги
Александр Агренев. Трилогия

Последняя Арена 11

Греков Сергей
11. Последняя Арена
Фантастика:
фэнтези
боевая фантастика
рпг
5.00
рейтинг книги
Последняя Арена 11

Ты всё ещё моя

Тодорова Елена
4. Под запретом
Любовные романы:
современные любовные романы
7.00
рейтинг книги
Ты всё ещё моя

Лейб-хирург

Дроздов Анатолий Федорович
2. Зауряд-врач
Фантастика:
альтернативная история
7.34
рейтинг книги
Лейб-хирург

Кодекс Охотника. Книга XII

Винокуров Юрий
12. Кодекс Охотника
Фантастика:
боевая фантастика
городское фэнтези
аниме
7.50
рейтинг книги
Кодекс Охотника. Книга XII

Хочу тебя любить

Тодорова Елена
Любовные романы:
современные любовные романы
5.67
рейтинг книги
Хочу тебя любить

Физрук 2: назад в СССР

Гуров Валерий Александрович
2. Физрук
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Физрук 2: назад в СССР

Шипучка для Сухого

Зайцева Мария
Любовные романы:
современные любовные романы
8.29
рейтинг книги
Шипучка для Сухого

Система Возвышения. (цикл 1-8) - Николай Раздоров

Раздоров Николай
Система Возвышения
Фантастика:
боевая фантастика
4.65
рейтинг книги
Система Возвышения. (цикл 1-8) - Николай Раздоров

Жандарм 4

Семин Никита
4. Жандарм
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Жандарм 4

Деспот

Шагаева Наталья
Любовные романы:
современные любовные романы
эро литература
5.00
рейтинг книги
Деспот

Кодекс Крови. Книга VIII

Борзых М.
8. РОС: Кодекс Крови
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Крови. Книга VIII

Слово дракона, или Поймать невесту

Гаврилова Анна Сергеевна
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.50
рейтинг книги
Слово дракона, или Поймать невесту

Неверный. Свободный роман

Лакс Айрин
Любовные романы:
современные любовные романы
эро литература
5.00
рейтинг книги
Неверный. Свободный роман