Захоронение
Шрифт:
Ее сознание металось, как раненая птица, и Бреннан подумала, что ей необходимо собраться с силами и начать действовать, иначе…
Иначе ее сейчас забьют до смерти.
Она пнула ногой наугад и сшибла одного из нападавших на пол. Остальные, ошеломленные внезапным сопротивлением жертвы, на мгновение замерли.
Этим мгновением Бреннан и воспользовалась.
Она ударила второго мужчину в промежность, одновременно откатываясь в сторону; нападавший захлебнулся в безмолвном крике. Третий из бандитов снова ударил ее по голове. Упавший схватил ее, и Бреннан показалось, что на бетонном полу осталась большая часть ее мозгов… За щищаясь, она непроизвольно вскинула руку, и под ее кулаком хрустнул нос ее мучителя.
Парни в масках поняли, что легкой добычи из нее не получится, в этом она их уже убедила.
Каждая кость в теле Бреннан вопила от боли, но она поднялась на ноги.
То же сделали и нападавшие.
Один из них достал пистолет, в то время как двое остальных вскочили обратно в фургон. Пистолетное дуло начало двигаться в сторону Бреннан.
Она нырнула за ближайшую машину, не теряя ни секунды, и стекла ее убежища моментально покрылись паутиной трещин. Пули грохотали по металлу, одна из них срикошетила от цемента, и что-то – возможно, пуля, а возможно, просто кусочек стены, оцарапало ногу Бреннан.
Она заглянула под днище машины, надеясь увидеть, станет ли стрелявший обходить машину, но все, что она увидела – это свою сумку.
Схватив ее за ремень и подтянув к себе, Бреннан принялась судорожно рыться в ее содержимом. Все, что могло подходить на роль оружия, сводилось к небольшому диктофону. Услышав, как зарычал мотор фургона, Бреннан поднялась. Автомобиль сдавал назад, собираясь выехать со стоянки. Он немного притормозил, подбирая третьего парня; затем водитель ударил по газам и машина рванулась к выезду.
Бреннан метнула диктофон вслед машине и, услышала глухой удар, когда он разбил заднее стекло фургона.
Фургон исчез, нападавшие тоже. Едва держась на ногах, Бреннан пыталась удержать в желудке прекрасный итальянский обед. Через несколько минут обед примирился с местом жительства, и она достала мобильный телефон, выбрала в списке быстрого вызова номер Бусса и нажала на соединение.
Вдалеке послышался вой сирен: кто-то услышал выстрелы на стоянке и не поленился набрать 911.
– Бусс, – послышалось в трубке после второго гудка.
– Они до меня добрались, – выдавила из себя Бреннан.
– Что? КТО? Темперанс…Ты в порядке?
Она не знала, что ему ответить.
– Где ты? Темперанс!
– В отеле, – сказала она, чувствуя, что теряет сознание, – на стоянке…
И все утонуло в темноте.
Бреннан очень не хотелось открывать глаза.
Если ее голова так болит с закрытыми глазами, то что же, черт побери, с ней будет, когда глаза откроются?
Бреннан вовсе не хотелось об этом узнать.
Поэтому она просто лежала, проводя внутреннюю инспекцию на тему: что у нее болит, а что нет.
Пересчитать «что нет» оказалось секундным делом, в список входили ногти на ногах, одно ухо и где-то сантиметровый кусочек кожи между упомянутыми частями тела.
Все, что произошло в гараже отеля, пронеслось в мозгу Бреннан со скоростью поставленного на быстрый просмотр фильма. Она знала, что открыть глаза все-таки придется, хотя бы для того, чтобы определить, где именно она находится – у хороших ребят или же у веселой компании из белого фургона.
Осторожно, по миллиметру за раз, Бреннан стала открывать глаза и наконец смогла рассмотреть обстановку. К ее удивлению, головная боль утихла.
Немного.
Повернув голову направо, Бреннан увидела больничный монитор. Цифры указывали, что ее кровяное давление в полном порядке, сердцебиение тоже было в норме.
Ну что ж, должно же у нее хоть что-то быть в норме.
Головная боль опять заняла прежние позиции, и Бреннан вынуждена была снова опустить веки на несколько долгих мгновений, ожидая, пока приступ пройдет.
Когда она снова открыла глаза, боль стала немного слабее и уже не была такой обжигающей. Продолжая свои наблюдения, Бреннан окончательно убедилась, что находится в больнице, что означало следующее: она все-таки попала к «хорошим ребятам».
Еще через некоторое время Бреннан увидела большое окно с опущенными жалюзи.
Продолжая осмотр, она поняла, что к ее правой руке тянутся трубочки от двух пластиковых пакетов, висящих на стальной треноге.
Раствор в одном из них опознанию не поддавался, а вот во втором точно было обезболивающее.
Великолепно.
Если она так прекрасно чувствует себя под капельницей с обезболивающим, то как себя должна чувствовать замороженная индейка?
Усилием воли заставив себя повернуть голову, Бреннан увидела на левой стене телевизор на кронштейне, расположенный так, чтобы его удобно было смотреть с кровати. Рядом стоял шкаф для одежды, возле которого находился с виду весьма неудобный металлический стул. На стуле сопел носом мирно спящий агент ФБР Силли Бусс.
Бусс был одет в белый больничный халат, чистый, как алиби Билла Джордженсена.
На несколько мгновений боль исчезла совсем.
Голос, раздавшийся у двери, произнес:
– Вы только посмотрите, кто почтил своим присутствием бренный мир живых!
Бреннан перевела взгляд на источник звука. Это была стройная женщина, одетая в белые брюки и такой же халат.
– Я сестра Оакли, – сказала женщина, входя в комнату, – но вы можете называть меня просто Бетти.
Переведя взгляд в сторону стула у стены, Бреннан увидела, что Бусс сонно пялится на то, как сиделка проверяет ее пульс.