Захваченная инопланетным воином
Шрифт:
Он смотрит на меня своими странными глазами и указывает на свою мишуа.
— Ее зовут Кини.
Меня бросает в дрожь при мысли о приближении к мишуа. Она даже больше остальных, и она наблюдает за мной одним красным глазом, когда Терекс подходит ко мне сзади.
— Ш-ш-ш, — говорит он. — Твой страх испугает ее. Мишуа очень чувствительны, и если ты боишься, ты напугаешь и ее тоже. Испуганный мишуа — опасный мишуа.
— Хорошо, — борясь за дыхание, отвечаю я.
Терекс рассказывает мне об этом, впритык подойдя ко мне со спины, так что его голос
Она позволяет мне погладить себя, и ее веки опускаются, когда я глажу ее кожу. Она чешуйчатая, почти как у ящерицы, но еще она теплая, а нижние части ног у нее покрыты странным мехом — густым и пышным. Интересно, как именно эволюционировали эти странные существа?
Я взвизгиваю, когда Терекс внезапно поднимает меня, как будто я ничего не вешу. Прежде чем я успеваю смириться с переменой в росте, меня сажают в седло, и он усаживается позади меня, обнимая одной рукой за талию.
Он поворачивает голову и, должно быть, подает знак своим друзьям, потому что мы начинаем движение. Я хватаюсь здоровой рукой за переднюю часть седла, безнадежно выбившись из зоны комфорта. На Земле я никогда даже не ездила на лошадях, а сейчас я еду на дино-лошади… на Агроне.
Я вздыхаю, и Терекс наклоняется вперед, шепча мне на ухо:
— Расслабься, самочка. Я не дам тебе упасть.
Как ни странно, это помогает. Я не могу себе представить, чтобы этот сильный воин позволил мне свалиться с его мишуа. По крайней мере, его друзья посмеялись бы над ним или что-то в этом роде, верно?
— Расскажи мне о себе, — говорит он, и я напрягаюсь.
— Зачем?
— А почему бы и нет? Я спас тебя от верной смерти, самочка. Разве я не заслуживаю награды?
Его голос дразнит, и мне жаль, что я не вижу его лица.
— Эм. Я воспитательница в детском саду.
— Что это такое?
— Я учу детей.
— А, заботливая самка. Я вижу это.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Вы нежны и добры. Я знаком с тобой совсем недолго, но знаю это.
Нежная и добрая. Каково было бы услышать, как он называет меня как сексуальной или страстной? Девушка же может мечтать.
Честно говоря, я не могу себе представить, чтобы Терекс описывал кого-то как «страстная».
Вивиан и Дераз подъезжают к нам, и Дераз с Терексом начинают тихо разговаривать. Вивиан бросает на меня взгляд, явно недовольная тем, что я оказалась на дино-лошади Терекса.
— Что ты делаешь? — шипит она на меня, и я смотрю на нее.
— Что ты имеешь в виду?
— О, не прикидывайся невинной. Ты знала, что я хотела поехать с ним.
— Я ничего не делала. Он в твоем распоряжении, Вивиан. У меня есть дела поважнее.
Разговор позади нас заканчивается, и я смотрю вдаль. Чего Вивиан не понимает, так это того, что я полностью осознаю, как устроена вселенная. Я рано узнала, что симпатичные, популярные парни
— О чем ты думаешь? — шепчет он, и я вздрагиваю, когда его дыхание касается моей шеи.
— Ни о чем. — Я смотрю вперед, не обращая внимания на слезы разочарования, готовые скатиться с глаз. Я просто устала. Очень устала.
Когда мне было пятнадцать, я влюбилась в футболиста по имени Мэтт. В отличие от большинства других футболистов, он не игнорировал меня, никогда не обращался со мной как с невидимкой. Его шкафчик был рядом с моим, и время от времени мы болтали о книгах, которые читали. Он был симпатичным, умным, популярным и милым.
Через месяц моя сестра Амелия уже встречалась с ним. И она позаботилась о том, чтобы остаток моих школьных лет превратился в сущий ад.
Такие женщины, как Амелия и Вивиан? Великолепные женщины, которые правят миром с уверенностью в себе? Они получают то, что хотят. И самое худшее, что может сделать кто-то вроде меня, — это встать у них на пути.
Я вздрагиваю, глубже усаживаясь в седло, и мишуа начинает подниматься на дыбы. Боже, этот день когда-нибудь закончится?
— Ты ранена, — внезапно говорит Терекс, в его голосе слышится недовольство.
— Мы все ранены, — бормочу я.
Я так сильно натерла бедра, что на глаза наворачиваются слезы. Долгие часы ходьбы в сочетании с оседланием дино-лошади натерли мою внутреннюю поверхность бедер до крови.
Я не единственный, кому больно — Алексис тоже хнычет, и я даже заметила, как несколько минут назад неловко ерзала Вивиан. Но мои бедра, безусловно, в самом худшем состоянии. Я не жалею, что оторвала штанины от пижамных штанов, но мне жаль, что я не оставила немного больше материала.
Терекс издает звук, и Кини останавливается. Я поворачиваю голову и моргаю, когда Терекс сурово смотрит на меня.
— Покажи мне, где ты ранена, самочка.
Я хмуро смотрю на него, внезапно придя в ярость.
— Это не твое дело.
В его глазах мелькает удивление, а потом он смеется. Я хмурюсь еще сильнее. Рада, что он находит меня такой забавной.
— Мы можем ждать твоего ответа хоть весь день, — заявляет он.
Вивиан властно откашливается, стоя в нескольких футах впереди, и у меня возникает внезапное желание столкнуть ее с дино-лошади.
Я жестом указываю на свои бедра, и Терекс хмурится, а затем нетерпеливо рычит. Он перекидывает ногу через мишуа, и я вздрагиваю, когда его ботинки ударяются о землю. Затем он осторожно поворачивает меня, пока я не сижу в седле боком, глядя на него сверху вниз.
— Ты скажешь мне, что причиняет тебе боль.
— Ты ведешь себя нелепо.
Он просто смотрит на меня, и я указываю на свои бедра. Терекс хмурится, а затем я хватаю его за плечи, когда он раздвигает мои бедра еще шире, но при этом его руки очень нежны.