Закат Пятого Солнца
Шрифт:
С таким ответом послы и отправились к своему повелителю.
Кортес тем временем продолжал наращивать свое влияние. Он посещал ближайшие города и деревни, повсюду встречался с вождями и вельможами, желая лично убедиться в их готовности примкнуть к испанцам. Попутно он решал внутренние дрязги среди местных жителей, улаживал конфликты и старался повсюду расположить индейцев к себе. Задача оказалась сложной. Во-первых, необходимо было убедить тотонаков в несокрушимой мощи конкистадоров. Во-вторых, следовало оценить возможности своих союзников: сколько воинов они сумеют выставить, насколько хорошо укреплены их города, как далеко простирается влияние касиков.
В очередной деревне, куда пригласили испанцев, один из солдат отнял у местных жителей двух куриц. Поднялся шум и весть тут же долетела до генерал-капитана. Фернану давно не приходилось видеть командира таким разгневанным. Приговор был короток — повесить преступника.
Альварадо, сопровождавший Кортеса, попытался вступиться за соотечественника.
— Эрнан, да что в этом такого? Подумаешь, курицы! Они и так пропадают десятками. Как не ястреб утащит, так сама убежит и потеряется.
Кортес оставался непреклонен:
— Педро, была ведь уже похожая ситуация. Когда ты начал хозяйничать на Юкатане и разорил селение. Я тогда ясно сказал, что не потерплю грабежа мирных жителей. Он отлично знал о моем запрете.
— Ради бога, да это же войско! — горячился вспыльчивый Альварадо. — Они и так ведут себя здесь скромно, как монахи. Ни одной девчонки пальцем не тронули, ни одному дикарю даже по морде не дали. Сам знаешь, что армия в чужой земле — вечный источник хлопот. А тут всего-то первый случай. Да и то, смешно сказать, кража домашней птицы. И что, из-за этого казнить?!
— Есть мародеры в войске или же нет — это напрямую зависит от командира и его решимости, — твердо ответил Кортес. — В моем войске их не будет. Сегодня закрою глаза на кражу, завтра — на изнасилование, послезавтра кто-нибудь из наших перережет индейцу горло. А через три дня местные жители соберутся и скажут: «Плывите туда, откуда прибыли». Этот дурак ведь не голодал, так что за нужда хватать несчастных куриц?! Неужели не понимал, что под угрозой наш союз с тотонаками? Не хватало из-за этого поссориться с индейцами. Они, равно как и наши воины, должны увидеть, что ждет грабителей.
Альварадо понял, что разговорами тут ничего не изменишь и разочарованно умолк. Фернан от досады закусил губу — ему тоже жалко было соотечественника, но он отлично понимал, что Эрнан Кортес во многом прав. Несколько солдат, нехотя подчиняясь приказу, связали руки несчастному мародеру и накинули ему петлю на шею. Когда тот заболтался в воздухе, Альварадо не выдержал.
— Будь я проклят, если позволю повесить испанца из-за такой ерунды!
С этими словами он подскочил к дереву и хлестким ударом меча перерубил веревку. Неудачливый грабитель рухнул на землю, дергаясь всем телом и судорожно кашляя. Все настороженно застыли. Фернан положил ладонь на рукоять меча. Рано или поздно это должно было произойти. Сложно долго удерживать в повиновении такого человека. Педро и сам прирожденный лидер: сильный, решительный, уверенный в себе. Вот и первый конфликт.
Гонсалес внимательным взглядом окинул конкистадоров. Кто из них, в случае столкновения, встанет на сторону Альварадо? Может быть, все сейчас решится поединком? Эрнан Кортес не зря слыл на Кубе грозным фехтовальщиком. Но и Педро не уступал предводителю искусством, а силой и ростом даже превосходил.
Сам Кортес не спешил ничего говорить. Такое явное неповиновение ставило под угрозу судьбу всей экспедиции. Этим поступком Альварадо бросил вызов власти генерал-капитана. Если между испанцами произойдет раскол, то их силы, и без того незначительные, станут просто ничтожными. Педро, Педро! Как можно быть таким импульсивным? Эрнан Кортес надеялся, что помощнику хватит рассудительности загладить свою вину. Иначе придется отдать приказ арестовать Альварадо. А он не хотел лишаться своего лучшего капитана.
Педро, все еще сжимая оружие в руке, медленно повернулся к командиру. Тот молчал. Альварадо спокойно спрятал меч в ножны и посмотрел в лицо Кортесу. Взгляд был лишен вызова, но исполнен абсолютной уверенности в своей правоте.
— Я сам заплачу индейцам за этих кур, Эрнан, — сказал Альварадо, примирительно разводя ладони в стороны. — Будь они неладны — и курицы, и сами дикари. У нас слишком мало людей, чтобы вот так их вешать.
Лицо Кортеса оставалось абсолютно непроницаемым. Какие бы чувства не вызвал в нем поступок подчиненного, но внешне это никак не отразилось.
— Ну что же, Педро, ты теперь для него, можно сказать, второй отец, подаривший жизнь. Сумеешь проследить, чтобы сын вел себя достойно впредь?
Альварадо лишь благодарно кивнул. Он схватил мародера за шиворот, рывком поднял его на ноги и разрезал связанные запястья кинжалом. Фернан облегченно вздохнул — на этот раз конфликт исчерпан.
Случай с курицами произвел большое впечатление как на испанцев, так и на индейцев. Конкистадоры получили наглядный пример того, что будет с грабителями — кто знает, спасет ли в следующий раз вмешательство Альварадо? Тотонаки же прониклись к чужакам еще большим почтением. Теперь они окончательно уверились в том, что новые союзники высоко ставят справедливость. Да и в целом авторитет испанцев в глазах местных жителей вырос просто до небес. Раньше они не могли и вообразить, что кому-либо хватит дерзости отнять у ацтеков провинцию, и уж вовсе неслыханным было то, что Монтесума в ответ прислал не армию, а посольство с дарами.
10. Свержение богов
Эрнан Кортес решил, что теперь настал подходящий момент, чтобы низринуть языческих богов. Как раз нашелся подходящий повод — посетив в очередной раз Семпоалу, испанцы получили в подарок восемь девушек. Все они оказались молодыми, стройными, в богатых, искусно расшитых перьями одеждах, в причудливых головных уборах, усыпанных драгоценностями. Они были дочерьми касиков и те надеялись скрепить союз с чужеземцами этими браками. Генерал-капитан поблагодарил, но поведал, что может принять девушек, только если и они и все остальные местные жители примут истинную веру. А главным условием стал отказ от человеческих жертвоприношений.
И вот тут-то индейцы взбунтовались. Возмущенные крики вождей и жрецов звучали подобно реву многоголосого водопада.
— Это добрые боги! Они дают нам урожай и оберегают от всяческих невзгод. Это могущественные боги наших предков. Невозможно отказаться от их покровительства.
— О каком еще покровительстве идет речь?! — изумился Кортес. — Разве уберегли они вас от порабощения ацтеками? Нет! Освободил вас только я, с помощью настоящего бога. Разве не видите вы, что лишь мой бог является истинным и всемогущим? Его покровительство спасало меня в самых трудных ситуациях.