Закат Пятого Солнца
Шрифт:
— Ну так о чем речь шла на переговорах? — нетерпеливо бросил Себастьян.
— Не догадываешься? — рассмеялся Фернан. — Ацтеки встали поперек горла прибрежным жителям. Они спят и видят, как бы сбросить ярмо со своей шеи. Если верить местному касику, то Монтесума чуть ли не дьявол во плоти. Его сборщики налогов ни с чем не считаются. Золото почти все увозят в свою столицу, местных женщин насилуют без разбора, неважно, замужние те или нет. Но самое главное — ацтеки регулярно забирают какую-то часть местной молодежи в столицу. Некоторых ожидает рабство, других — жертвенный камень на вершине пирамиды.
— Можно подумать, для дикарей это трагедия! — воскликнул Себастьян. — Алтари в Семпоале тоже насквозь пропитаны кровью.
— Погоди, доберемся мы до этих алтарей! Помнишь, как мы мечтали об этом, будучи сами в плену у индейцев? Ну а что касается переговоров, то наш командир показал себя во всей красе. Сказал, что прибыл в эти края для искоренения обид и несправедливостей. Обещал отвадить ацтеков и принести тотонакам мир и правосудие. Погостим здесь пару дней, наберемся сил и двинемся дальше по окрестностям. Посетим ближайшие города, пообщаемся с касиками. Думаю, ацтеки много кому успели крепко досадить.
Эрнан Кортес провел еще несколько дней в столице тотонаков. Узнав о том, что здесь остановился знаменитый вождь, повелитель непобедимых воинов и грозных зверей, в Семпоалу спешили посольства из окрестных городов. Генерал-капитан с удовольствием видел, что ненависть к ацтекам в этом регионе велика. Даже если прибрежные жители и не осмелятся помочь ему солдатами, то от них все же будет толк в качестве союзников. Они сумеют обеспечить конкистадоров едой, кровом, проводниками и носильщиками.
Настоящее имя Кортеса оказалось слишком непривычным для индейцев. И они обращались к нему словом Малинче. Понять его происхождение испанцы затруднялись. Возможно, причина в том, что послы обращались напрямую к переводчице Марине, чье настоящее индейское имя звучало сходным образом — Малинали. Потому и имя Кортеса для них неразрывно было связано с именем его помощницы. Как бы то ни было, но именно такое прозвище и закрепилось за предводителем конкистадоров.
Через несколько дней испанцы отправились на исследование окрестных земель. Союзники выделили им несколько сотен носильщиков, что весьма подняло настроение конкистадоров. Теперь все полученные в Семпоале припасы, а также разнообразное снаряжение несли индейцы. Местные жители в походе таскали свое имущество просто на себе и были к этому вполне привычны. Как узнал Фернан, в этих краях, обделенных вьючными животными, существовала особая профессия носильщиков — настоящая система, хорошо организованная и продуманная. Носильщики имелись в каждом крупном городе, так что, сменяя друг друга, они помогали быстро перемещаться испанскому отряду.
Сейчас, отдохнувшие, насытившиеся, переложившие груз на плечи помощников, европейцы повеселели. И лишь одна мысль не давал покоя — как отреагирует Монтесума, когда узнает, что чужеземцы не только не убрались из его империи, но еще и нашли себе друзей. И первый конфликт с ацтеками произошел скорее, чем ожидалось.
Отряд гостил в одном из городов. Принимали их радушно, не скупились на подарки, угощения и комплименты. Кортес прекрасно понимал, что тотонаки ищут сильных союзников. Индейцы, конечно, слышали о громких победах белолицых людей над жителями Табаско, но ведь лучше один раз увидеть своими глазами. И конкистадоры не уставали демонстрировать свою мощь. Хотя порох и следовало беречь, но все же артиллеристы сделали два показательных выстрела из пушек. Ядра в щепки разнесли пару раскидистых могучих деревьев, а изумленные индейцы чуть ли не молиться были готовы на чужеземцев.
Фернану не терпелось и самому продемонстрировать, на что он способен и Кортес это как будто почувствовал.
— Фернан, покажи местным жителям, что такое искусство испанского фехтовальщика.
Гонсалес с готовностью вытащил меч из ножен. Перед ним вразброс стоял десяток заранее приготовленных чучел в полный человеческий рост. Сплетенные из упругих веток и обмазанные глиной, они представляли серьезную преграду даже для стального клинка. Свистнул меч, вычерчивая сверкающую дугу, и первая кукла распалась на две части, рассеченная по диагонали. Почти мгновенно жертвами испанца пали вторая, третья, четвертая… Всего десять молниеносных ударов понадобилось Фернану для того, чтобы расправиться со всеми мнимыми противниками. Он спрятал оружие в ножны и отошел в сторону, весьма довольный, вытряхивая из волос крошки подсохшей глины. Индейцы с уважением смотрели на это избиение чучел, удивляясь как остроте клинка, так и искусству воина.
Вскоре в город прибыл касик Семпоалы. Он не хотел надолго оставлять своих новых друзей. Вождь путешествовал, как ему и полагалось, на носилках. Фернану раньше не доводилось видеть, чтобы паланкин вместил в себя столь обширное тело. Они с Себастьяном стояли в стороне и от души потешались над бедными носильщиками, которые с перекошенными лицами тащили своего повелителя. Было их, между прочим, двенадцать человек.
Касик с трудом встал на ноги и поспешил к Кортесу. Вместе с местным вождем они принялись в два голоса жаловаться на Монтесуму. Всецело завладев вниманием генерал-капитана, они живописали ему ужасы, творимые ацтеками. Страну их покорили в результате очень ожесточенной войны и победители, похоже, до сих пор не поняли, что время зверств и террора уже прошло. Веренице описываемых злодеяний, казалось, не будет конца. Все попытки испанцев убедить тотонаков, что отныне бояться нечего, не очень-то принимались на веру.
И вот в это самое время в город прибыли сборщики податей от всесильного Монтесумы. Даже грохот пушек не мог бы испугать местных жителей сильнее. Ацтеки внезапно появились на центральной площади, где как раз собрались почти все испанцы. Оставалось лишь догадываться: был ли приход посланников Монтесумы случайным или же его шпионы донесли, где искать блуждающий отряд чужеземцев?
Эти сборщики дани никогда прежде не встречали испанцев, но, конечно же, слышали о них. Однако ацтеки были так полны высокомерия, что прошли мимо конкистадоров, не удостоив их даже единым взглядом. Как будто ни рослые белокожие люди, ни невиданные в этих краях лошади и вовсе не существовали.
Послов оказалось пятеро. В богатых одеждах, украшенных переливающимися птичьими перьями, с тяжелыми золотыми ожерельями на шеях, они гордо проследовали через площадь, не глядя по сторонам. Волосы у каждого были собраны на макушке и уложены в высокие причудливые прически. В руках ацтеки держали розы, постоянно нюхая их, как будто тонкое обоняние послов раздражала окружающая вонь. За ними тянулась многочисленная свита. Слуги без устали обмахивали их опахалами на длинных ручках.
Фернан никогда бы не подумал, что смуглые от природы индейцы могут так стремительно побледнеть. Касики тут же покинули Кортеса и поспешили к прибывшим ацтекам с видом нашкодивших собак. Те подчеркнуто не обратили внимания на приветствия и даже ничего не ответили, лишь один из них коротко бросил какую-то повелительную фразу. После этого послы императора гордо удалились в приготовленные для них покои. Так испанцы впервые увидели, сколь велик ужас, который внушал подданным грозный Монтесума.
— Интересно, если я слегка пощекочу острием меча этого наглеца, он сумеет сохранить столь королевскую надменность? — буркнул Фернан, глядя в спину одному из удаляющихся ацтеков.
Его весьма задела оскорбительная самоуверенность, с которой представители императора предпочли не замечать испанцев.
На касиков было жалко смотреть. Они отошли подальше от Кортеса, как будто это могло им теперь помочь. Неожиданно прибывшие ацтеки уже увидели все, что хотели. Вожди топтались на одном месте, тихонько переговариваясь, и ожидали, когда сборщики дани отдохнут и насытятся. Генерал-капитан увидал в этом происшествии шанс продолжить переговоры с Монтесумой, но касики чуть ли не со слезами уговорили его не мешать застолью. Те, мол, примут кого-либо лишь тогда, когда сами этого захотят.