Закат Пятого Солнца
Шрифт:
— Так и мы кинулись на гигантскую, невиданную доселе добычу и лишь отвага и упорство помогли нам добиться успеха. Но и наши силы не безграничны. И вот именно сейчас, когда мы, как никогда, нуждаемся в поддержке, господь посылает нам на помощь вас. Я вижу здесь несколько сотен самых стойких и бесстрашных солдат, о каких только мог бы мечтать любой военачальник. Объединив усилия, мы добьемся такого, что весь мир замрет от удивления и восторга, склоняясь перед нашей храбростью. Что Куба? Пускай остается тем, кому не хватает дерзости мечтать о большем! Эта же земля бескрайня, полна чудес, обильна золотом и драгоценностями! Решайте сами, чего вы хотите: вернуться обратно под руку к Веласкесу и довольствоваться жизнью скромных фермеров, копаясь в земле или же покорить целый континент вместе со мной?!
Фернан Гонсалес слушал эти слова как завороженный. Он был опьянен пылкой и красноречивой речью предводителя. Даже ему, сопровождавшему Кортеса с самого начала, захотелось крикнуть: «Мы с тобой!». Он не сомневался в том, что большая часть плененных испанцев с радостью будет повиноваться такому командиру. Похоже, Веласкес в очередной раз проиграл. Отправил целую армию, чтобы взять Кортеса под арест, а вместо этого в три раза усилил его, совсем небольшое до этого дня, войско.
Пленники громко стали выражать готовность перейти под руку Кортеса. А Фернан Гонсалес в очередной раз получил подтверждение того, что не ошибся в выборе предводителя.
«Господи, какой триумф! — думал он. — Наш генерал-капитан подобен колоссу среди обычных людей. Теперь мы уж точно удержим Теночтитлан в повиновении! Империя ацтеков отныне у наших ног. Пожалуй, можно с презрением выбрасывать золотого индейского идола! Слаб оказался этот бог-плут, жалок и бессилен. Где уж ему пытаться навредить испанскому дворянину! Мы победили!»
Сражение обошлось малой кровью. Оно унесло не больше десятка жизней, хотя раненых насчитывалось много. Казалось, больше не о чем мечтать. Солдаты Нарваэса обрели не только свободу. Им также вернули оружие, лошадей и доспехи, и они, разумеется, оценили благородство генерал-капитана. На их верность можно было рассчитывать. Новая флотилия также перешла к Кортесу. Конкистадоры приободрились и повеселели. Добрая сотня арбалетчиков, почти столько же аркебузиров, под сотню всадников, свыше тысячи пехотинцев. С такими силами можно ничего не бояться!
Эрнан Кортес уже строил планы. Он собирался отправить отряды в разные провинции для поддержания там порядка, а сам хотел вернуться в столицу с основной частью своих сил. И в этот момент в Веракрус прибыли два тлашкаланца. Новости могли встревожить кого угодно. Теночтитлан восстал против испанцев!
34. Восстание
Это казалось невероятным. Только что триумф виделся полным. Удача слишком непостоянна. Кортес в окружении ближайших соратников слушал донесение. Слова гонцов безжалостно разбивали все надежды и мечты.
— Великий господин, твои воины окружены во дворце. Вокруг них тысячи и тысячи ацтеков, которые жаждут лишь одного — их крови!
— Как это произошло?
Голос Кортеса прозвучал спокойно. Фернан помимо воли удивился его выдержке.
— Мы не знаем точно, — признались тлашкаланцы. — Была битва. Твои солдаты сражались с горожанами. Мы мало видели своими глазами. Нам чудом удалось покинуть город ночью, похитив у рыбака лодку. Наши вожди в Тлашкале встревожены.
— Я благодарю вас за весть. Вы будете вознаграждены. Пока что отдыхайте. Я пошлю гонцов в Тлашкалу, чтобы развеять тревогу ваших правителей.
Кортес и сам понимал, что это лишь пустые слова. Как он мог успокоить тлашкаланцев, если и сам толком не понимал, что же произошло в Теночтитлане?! Едва лишь индейцы, поклонившись, ушли, он обратился к своим соратникам.
— Собирайтесь в поход. Все наше войско возвращается в столицу. В Веракрусе останутся только раненые и больные.
Если впереди его ждет опасность, то нужно встретить ее во всеоружии.
Пока солдаты спешно готовились к выходу, Веласкес де Леон завладел прибывшими тлашкаланцами. С трудом сдерживая рвущееся наружу беспокойство, он принялся засыпать их вопросами.
— Донна Эльвира. Что с ней? Что с моей женой?
Видя, что индейцы почти ничего не понимают в его торопливой сбивчивой речи, да и вообще плохо знают испанский язык, Хуан разгневанно топнул ногой. Индейцы выглядели недоумевающими и даже испуганными. Неужели у них плохие новости? Но тут до Веласкеса дошло, что они даже не сообразили, о ком он их спрашивал. Он отчаянно пытался вспомнить настоящее имя Эльвиры. Но тревога и постепенно завладевающий сердцем страх путали его мысли.
— Дочь Машишкацина! — нашел выход Хуан. — Что с ней?!
Сандоваль, увидев эту сцену, поспешил на помощь. Он подошел сбоку, крепко обхватил Веласкеса за плечи и встряхнул, пытаясь привести в чувство.
— Хуан, я уверен, что с ней все в порядке. Она наверняка во дворце, в полной безопасности, — И тут же крикнул переводчику. — Херонимо, бегом сюда!
Херонимо де Агиляр поспешно подошел.
— Объяснись с послами, — попросил Сандоваль.
К сожалению, никакой определенности Агиляр внести не смог. Тлашкаланцы и рады были бы сообщить что-нибудь о дочери их вождя Машишкацина, но они ничего не знали. Веласкесу де Леону оставалось только надеяться на то, что Эльвира и в самом деле находится во дворце. Снедаемый беспокойством, он упросил Кортеса назначить его командовать авангардом, чтобы раньше остальных вернуться в столицу.
Впрочем, почти сразу же прибыли новые сведения. Когда конкистадоры уже собирались покинуть крепость, к ним пришли посланцы ацтеков.
— Великий господин Малинче, покарай своего буйного помощника, — со слезами на глазах просили они. — Бог Тонатиу, чьим именем мы его называем, и то не бывает так жесток, как этот человек! Мы праздновали великий праздник, танцевали и веселились возле вашего дворца. И все это с его разрешения! Какой это был праздник! Сотни людей, в самых прекрасных одеждах, в самых дорогих украшениях плясали посреди огромной площади. Лишь факелы освещали наш ритуал. Они разрезали ночную мглу, их свет отражался в наших золотых и нефритовых украшениях. Гудели барабаны, они грохотали, подобно раскатам грома! Ревели трубы и все участники пели, вторя музыке. И сама ночь пела, радуясь вместе с нами! Великий праздник!
Фернан слушал все это с досадой. Сейчас нужно как можно скорее понять, что произошло, а ацтеки уж слишком увлеклись своим красноречием! Но он не решался их торопить. Генерал-капитан наверняка лучше понимает, как следует вести переговоры. Кортес же слушал терпеливо, давая возможность послам выговориться. Он ничем не выражал раздражения, хотя тоже хотел как можно быстрее дойти до сути.
— И вот с разных сторон по приказу Тонатиу на нас напали твои люди! С мечами и копьями они ринулись на нас, подобно разъяренным ягуарам! Они метались по площади, сея смерть. От них не было спасения! Теперь свет факелов отражался лишь на клинках их оружия. Они обагрили кровью священный праздник! Ни за что убили сотни человек. Их мечи не знали пощады. Они отсекали руки, выпускали кишки, рубили ноги и головы. За что нас так покарали?!