Закат Пятого Солнца
Шрифт:
— Экспедиция еще не стартовала! — упорствовал губернатор.
— Сеньор Веласкес, посмотрите туда, — Кортес сделал широкий жест рукой, указывая на корабли, застывшие неподалеку и готовые поймать парусами ветер, как только он прикажет отправиться в путь. — Нет смысла отрицать очевидное. Корабли в море — экспедиции стартовала!
В этой словесной дуэли побеждал собранный и уверенный в себе Эрнан Кортес. Он и сам это понимал, а потому проникся снисходительным сочувствием к оппоненту, какое иногда охватывает человека, когда он видит что победа на его стороне. Потому Кортес произнес:
—
Какая бы злоба не клокотала в груди губернатора, но он понимал, что попытка остановить Кортеса чересчур рискованна. Слишком уж много удивительных рассказов о богатствах неоткрытых земель витало по острову. Слишком хороши были перспективы, которые красноречивый Эрнан Кортес рисовал своим сподвижникам. И наконец, очень уж хорошие бойцы сидели в лодке рядом со своим генерал-капитаном. Шлюпка не стала дожидаться от Диего Веласкеса последних напутствий и отправилась в сторону ожидавших кораблей.
Фернан облегченно вздохнул и не сумел сдержать рвущийся наружу смех, который помог найти выход скапливавшемуся за время диалога напряжению. Через пару секунд хохотали уже все, включая матросов, которым смех не мешал орудовать веслами. Не заразился общим весельем лишь сам Кортес. Он сидел, переводя спокойный взгляд с одного человека на другого, затем усмехнулся, прекрасно понимая чувства, обуревавшие его людей, и заметил:
— Мы отправляемся в путешествие в бодром и веселом расположении духа. Это хорошо.
Сам генерал-капитан отлично осознавал, что для него дороги назад нет. Веласкес не забудет такой дерзости. Кортес не сможет вернуться в город Сантьяго в случае неудачи. Здесь его будет ожидать разве что виселица. Нужно любой ценой добиться со своей экспедицией успеха настолько оглушительного, чтобы даже губернатор Кубы был уже не страшен. Но кто знает, что ждет испанцев на том далеком берегу? Удача пока толком не улыбнулась ни Кордобе, ни Грихальве.
3. Начало экспедиции
Солдаты строили планы на будущее и с нетерпением ждали высадки на чужой берег, а перед Эрнаном Кортесом встал сложный выбор. Поведение Веласкеса спутало все планы. Его отряд был еще явно не готов к экспедиции. Всего три сотни солдат — слишком мало, если дойдет до стычек с индейцами. Да и эти бойцы плохо вооружены. Лошадей мало, арбалетов мало, припасов совсем мало! Это слово преследовало его повсюду, ставя под угрозу успех похода и пророча ему самому судьбу покойного Кордобы. Нет, время прощаться с Кубой еще не пришло! Эрнан Кортес решил остановиться в порту Тринидада. Именно здесь поселился Хуан де Грихальва, не скрывавший возмущения решением своего дяди.
Прибыв в город, Эрнан Кортес развернул бурную деятельность. Он спешил. Власть Веласкеса сильна, ему ничего не стоит дотянуться до Тринидада. Высадившись на берег, генерал-капитан первым делом встретился с Грихальвой. Тот не желал отправляться в поход под чьим-либо началом. Кортес услышал эти слова с облегчением. Хуан пользовался у солдат большим авторитетом. Зачем своими руками создавать себе возможного конкурента в борьбе за командование экспедицией? Но главной цели Эрнан Кортес сумел добиться. Красноречие и непоколебимая уверенность в успехе помогли ему убедить Грихальву. В итоге тот разрешил включить в состав экспедиции свои корабли в обмен на часть будущей добычи.
Пока предводители вели переговоры, глашатаи делали свое дело. На площадях Тринидада зазвучали призывы отправиться на исследование новых земель на западе, чье богатство и неслыханные чудеса не имеют себе равных. В тавернах снова заговорили о том, что новая экспедиция сумеет добиться того, что не удалось первым двум. Опытные ветераны, которые только-только вернулись из предыдущего плавания, спешили присоединиться к следующему. Эти люди были наиболее ценны — некоторые из них плавали не только с Грихальвой, но и с Кордобой. Они имели опыт схваток с индейцами, видели новые земли своими глазами, хорошо представляли себе все трудности будущего похода.
Солдаты охотно записывались в отряд, но их следовало еще снабдить провизией и экипировать. И снова в кузницах без устали стучали молотки: ковались наконечники для копий и арбалетных болтов. Ткачи получили крупный заказ на изготовление хлопковых панцирей, а плантаторы и торговцы продали огромное количество зерна, муки, хлеба, соленого мяса.
Кортес не скупился — все его надежды были связаны только с успехом будущего начинания. Сам он не терял бодрости духа, видя, что набор солдат идет быстрыми темпами. Особенно он надеялся, что к нему захотят присоединиться капитаны, которые в предыдущей экспедиции командовали кораблями. Из этой троицы больше всего выделялся Педро де Альварадо. Высокий, широкоплечий, с тонкими чертами лица, золотисто-рыжими волосами и громовым голосом. Но Кортеса он очаровал, конечно же, не внешностью. Это был, пожалуй, самый энергичный, волевой и упрямый человек на Кубе, целеустремленный, решительный и не ведающий чувства страха как такового.
Кортес понимал, что ему нужен такой помощник. Пускай Альварадо славился вспыльчивостью и гордостью, но он по праву считался хорошим военачальником. И генерал-капитан осознавал, что ему мало завербовать Педро в команду. Следует превратить Альварадо в надежного союзника. Ведь верные губернатору люди рано или поздно обязательно начнут ставить палки в колеса.
При первой встрече Альварадо разговаривал с Кортесом учтиво, но практически на равных. Да, такого человека сложно будет удержать в подчинении.
— Эрнан, говорят, ты увел корабли буквально из-под носа губернатора. Не боишься наказания? Правитель Кубы суров…
— Педро, если уж я отправляюсь на завоевание новой провинции, населенной тысячами воинственных индейцев, то мне ли чего-то бояться? Ты доволен прошлой экспедицией?
— Грихальва далеко не трус. Но… — Альварадо досадливо поморщился. — Слишком уж он послушен воле Веласкеса. Туда не сунемся, сюда не поплывем, этого нельзя, того нельзя. Все только согласно инструкциям его дяди.