Закат в Лиссабоне
Шрифт:
— Идемте, — крикнул он, — здесь нельзя оставаться. Быстрее, иначе у нас будут неприятности.
Дронго, все еще чувствуя слабость, сделал несколько торопливых шагов по направлению к своему спасителю. Тот схватил его за руку и буквально потащил за собой.
— Вам удалось разглядеть того, кто стрелял? — спросил на бегу Дронго. Он задыхался и чувствовал, что его начинает тошнить.
— Нет. Мерзавца ждала машина. Мне нужно было обратить внимание на ваши слова. Нападавший действительно не хотел вас убить. Они действовали вдвоем и, видимо, разошлись в разные стороны, пытаясь вас найти. Тот, который нанес вам удар, должен был подождать своего
— Хотите, я скажу вам одну крайне неприятную для меня вещь? — начал Дронго, преодолевая тошноту и головокружение.
— Сейчас не нужно ничего говорить, — прервал его «Пьеро». — Давайте быстрее к автобусу! Иначе мы не успеем и станем подозреваемыми в убийстве неизвестного. Черт возьми, я обязан был обратить внимание на ваши слова!
— Не стоит так уж себя винить, — выдохнул Дронго. — И чтобы вы успокоились окончательно, я вам сообщу, кому предназначались пули из этого пистолета с глушителем.
«Пьеро» удивленно взглянул на Дронго и выпустил его руку.
— Если их было двое и они хотели меня похитить, — пояснил Дронго, — значит, им нужно было меня допросить, а потом тихо убрать. Эти пули припасли именно для меня, мой дорогой напарник.
«Пьеро» едва не споткнулся о порог.
— У вас поразительное умение из любой ситуации делать верные выводы, — согласился он. — Сейчас нам нужно вернуться к автобусу, машина с нашими людьми пойдет за нами в Эшторил. Все слишком серьезно, чтобы мы могли уехать одни. Идемте быстрее. Заодно поглядим, кто именно опоздает в автобус, вдруг это был кто-нибудь из наших делегатов.
Они вышли на площадку перед стадионом как раз в тот момент, когда сеньора Луиза собирала свою группу. Увидев Дронго, к нему подбежал Россетти.
— Где вы были, коллега? — закричал итальянец. — Я обошел стадион с другой стороны, но вас так и не нашел.
— А я был с сеньором Бельграно на западной трибуне, — ответил Дронго. Теперь самое главное — создать алиби друг другу, даже в ущерб конспирации. Следователи португальской полиции, которые будут допрашивать экскурсантов, наверняка поинтересуются, где был каждый из них.
— Да, — подтвердил «Пьеро», понявший замысел Дронго, — мы были все время вместе и вас не увидели.
— Как жалко, — разочарованно сказал Россетти, — а я видел только китайского делегата. Он пробежал мимо меня как метеор. Куто спешил. Я еще подумал, что он…
— Кто? — невежливо перебил своего собеседника Дронго. — Кто это был?
— Не знаю. Такой высокий китаец, похожий на европейца. У него еще красивые глаза. Он побежал как раз в сторону западной трибуны.
Дронго переглянулся с «Пьеро». «Чжан Цзинь, — сказали друг другу их взгляды, — офицер китайской разведки». Тогда получается, что они вышли на ложный след. Или Чжан Цзинь каким-то образом связан с террористической группой «Сервала»? Но зачем китайской разведке эта группа? И если против них действуют не обычные террористы, а спецслужба столь мощной страны, то тогда все выглядит совершенно по-другому. Но почему стреляли в этого парня? И неужели стрелявшим был сам Чжан Цзинь?
— Наверно, он тоже влюблен в футбол, — улыбнулся через силу Дронго. Голова болела все сильнее. «Выяснится, что у меня кровоизлияние или гематома, — со злостью подумал Дронго. — Нужно будет
Он обернулся и взглянул еще раз на своего напарника. Тот едва заметно покачал головой.
— Это был не он, — еле слышно произнес Пьеро», — его я бы узнал. Мне вообще показалось, что убегавший был темнокожим. Дронго нахмурился. В этот момент сзади послышались чьи-то голоса. Он обернулся и увидел подходивших к автобусу мистера Кобдена и его очаровательных спутниц — Элмиру и Эстеллу.
— Где вы были? — спросшо Кобден. — Мы вас заждались.
— Почему ты не пришел? — упрекнула его Элмира. — Неужели поход на стадион важнее, чем чашечка кофе в компании со мной?
— Мы не сразу нашли выход, — пояснил Дронго. — Сначала мы с сеньором Россетти спустились в раздевалки и не могли выйти на поле, а потом вместе с сеньором Бельграно оказались на западной трибуне и не сразу нашли выход.
— Мы разделились, и он пошел в другую сторону, — закричал услышавший его объяснение Россетти, невольно подтверждая алиби Дронго.
Зулмира недовольно скривила губки.
— Не нужно было вообще ходить на этот стадион, — заметила она, — в следующий раз, надеюсь, ты окажешься проворнее. Но учти, что я прощаю в последний раз. Сначала ночью тебя задержал неизвестный друг, а сейчас ты не смог найти выход с другим приятелем. Может, мужское общество нравится тебе больше, чем женское?
— Пока только в этом меня еще не обвиняли, — вздохнул Дронго. — Между прочим, среди приверженцев однополой любви очень много умных людей.
— Что вы сказали? — заинтересовался Кобден, первым поднимавшийся в автобус. «Даже не пропустил вперед женщин», — машинально отметил про себя Дронго. Миллиардер считал, что его положение позволяет ему везде, всегда и во всем быть впереди.
— Ничего, — ответил Дронго, — это у нас незаконченный спор.
Он помог женщинам войти в автобус и поднялся следом. Чжан Цзиня в салоне не было. Дронго сел рядом с Кобденом.
— Ваша подруга была очень расстроена, — сообщил Кобден, — вы могли бы подойти хотя бы на пять минут. Я понимаю, что, когда мужчина сразу берет женщину приступом, она ему становится неинтересна. Но такая роскошная женщина… Или у вас уже намечен технический перерыв?
— Нет, — ответил Дронго. Ему был неприятен подобный цинизм Кобдена. — Я действительно задержался. И боюсь, что она справедливо обижается.
— Жаль, — вздохнул Кобден, — было бы гораздо лучше, если бы вы поругались.
— Почему? — заинтересовался Дронго.
— В таком случае у меня был бы шанс. И настоящая конкуренция. Между двумя очаровательными женщинами. У меня сердце просто разрывалось пополам, когда я глядел на обеих. Они обе мне нравятся. И каждая по-своему. Но вы не оставляете мне выбора, сразу заявив свои права на сеньору Машаду. Мне приходится довольствоваться сеньорой Велозу. Но должен сказать, что я не в обиде. Мимо них прошел к своему месту «Пьеро», Россетти следовал за ним, беспрерывно говоря что-то шедшему следующим колумбийскому делегату, Дронго поморщился. Болтливость итальянца начинала раздражать. С другой стороны, это могла быть маска. Самые скрытные люди иногда выглядят болтунами, при этом, говоря обо всем, они не говорят ни чем. И под маской веселого говоруна скрываются внимательные наблюдатели.