Закат в раю
Шрифт:
— Зовите меня Джордан, Джин Сон. Мистер Хейл называли моего покойного отца.
Джин Сон поклонился в ответ:
— Можем мы остаться, мистер Джордан?
В глазах Джин Сона Джордан отчетливо различил тревогу.
— Барак для рабочих еще не готов. Но пока вы можете расположиться на плантации, поставьте палатки, где вам будет удобно.
— Благодарю вас, мистер Джордан, сэр, — сказал обрадованный китаец и вновь поклонился. Его спутники тоже склонили головы.
— Я сам провел эту ночь вот здесь, на веранде, — Джордан жестом показал на гамак. — И вы можете быть уверены, что в Эдеме ни с вами, ни с вашей семьей ничего не случится. Вас никто не побеспокоит. Положитесь на мое слово.
Джордан знал, что Макс непременно попытается запугать тех рабочих, которые все же решились работать на плантации. Удивительно, что семейство Занг вообще осмелилось приехать: китайцев обычно было легко запугать. По всей видимости, они отчаянно нуждались в работе.
Джин Сонг кивнул в ответ.
— Время завтракать, — сказал Джордан, посмотрев на часы. — Самое время взглянуть на работу нашего повара.
— Я уже позавтракал с женой и детишками, — отозвался Фрэнки, — так что, если не возражаете, я сейчас пойду в дом и осмотрю подпорки крыши.
Четверо рабочих последовали за Джорданом в заднюю часть дома, где Нибо и Ева хлопотали около костра.
— Следите за хлебом, мисс Ева, — сказал Нибо, подбрасывая в костер дрова.
— О, черт! Да он начинает подгорать. Нет, я, наверное, никогда так и не пойму, как с ним...
— Доброе утро! — громко произнес Джордан, и Ева, вздрогнув от неожиданности, выронила длинную вилку, которой передвигала пекшиеся в золе пресные лепешки. Вилка упала прямо в пылающие угли. Ева попыталась ногой вытащить ее из огня, но подняла сноп искр и раскашлялась от едкого дыма.
Джордан повернулся к новым работникам:
— Познакомьтесь, это Ева — наш повар. А вот это Нибо, мой управляющий.
Райан О'Коннор и китайцы с недоумением посмотрели на костюм Евы: широкие бриджи, свободную мужскую рубаху и широкополую шляпу. Джордан еще раз отметил, как она, с ее коротко подстриженными волосами, похожа на мальчика-подростка. Во всяком случае, она мало напоминала взрослую женщину и совсем не производила впечатления опытного повара.
— Нибо, Ева, это Райан О'Коннор. А это Джин Сон Занг. Его брат Шао Цу и его сестра Тин Ян.
— Рад познакомиться, — произнес Нибо.
— Я тоже, — добавила Ева, стараясь палкой вытащить из огня уже начавшую обгорать вилку. От едкого дыма ее глаза покраснели и заслезились.
— Послушайте, Ева, а разве вы не приготовили мяса? — спросил вдруг Джордан, и чуткое ухо Евы уловило в его голосе легкое раздражение.
— Мясо? На завтрак?
— Да, разумеется, — нетерпеливо ответил Джордан. — Перед работой в поле нам нужен плотный завтрак. Вы же вчера купили в городе много мяса, разве не так?
Ева не вполне поняла причину его раздражения и почувствовала еще большую неловкость. Сама она обычно питалась фруктами, которые рвала тут же с деревьев. К тому же утром она проспала, и первой мыслью ее было подать на завтрак плоды манго и бананы.
— Да, конечно. Мясо у нас есть... свиная грудинка, говядина для бифштекса, ягненок...
— Давайте бифштекс.
— Бифштекс на завтрак? — озадаченно спросила Ева. — А что же тогда на обед, на ужин?
— Повар — вы. Напрягите же воображение! — воскликнул Джордан, начиная терять терпение. Как ни был он зол на Макса, как ни озабочен отсутствием рабочих, он не мог не заметить растерянности Евы, и это никак не прибавило ему уверенности в ее кулинарных способностях. — А пока вот что, дайте нам кофе, а на обед готовьте бифштекс. Но ради бога, поторопитесь. Работы много, солнце поднимается, и нужно спешить, покуда мы сами не изжарились.
Ева со злостью взглянула на Нибо и едва сдержала уже готовый сорваться с языка упрек. В ответ старик только сочувственно посмотрел на нее.
Ева разливала по кружкам дымящийся кофе, а Джордан тем временем внимательно наблюдал за О'Коннором и китайцами — он старался угадать, не вызвало ли у них возмущения или недовольства известие о том, что работать им предстоит под началом Нибо. Китайцев, оправившихся от первого удивления, этот вопрос, видимо, не слишком волновал — в сравнении с европейцами и они, и старый канак были людьми второго сорта. О'Коннор же не замедлил высказать свое мнение:
— Не хочу соваться не в свои дела, Джордан, но канак-управляющий... это слишком уж необычно...
Не желая, чтобы Нибо услышал его слова, Джордан отвел всех немного в сторону. Остановившись в тени веранды, он сказал:
— Моя семья наняла Нибо, когда мы только приехали сюда, много лет назад.
— Все это очень здорово, но теперь у вас точно будут неприятности...
— Он жил здесь все время, пока я был в Брисбене мосле смерти родителей, десять лет, — перебил его Джордан, слишком хорошо знавший, к чему клонит О'Коннор. Тот явно смутился.
— Нибо жил здесь один, без гроша, и понятия не имел, вернусь ли я сюда вообще. Он ухаживал за могилами моих родителей и спас от разграбления мое имущество. Такую верность не купишь ни за какие деньги!
— Верно-то оно верно, — согласился Райан, — так ведь другие теперь скажут...
— Я знаю, Райан. Но меня мало заботит то, что скажут другие. И я, кажется, говорил всем вам вчера, что все мои рабочие для меня равны?
— Понятно... — протянул Райан и еще больше понизил голос, — но... простите меня, для работы он уже слишком стар.
Улыбнувшись, Джордан повернулся и посмотрел на Нибо, щеголявшего в новых штанах, закатанных до коленей. В этом новом наряде он выглядел куда респектабельнее, чем раньше, хотя наотрез отказался от обуви.
— Нибо очень опытный работник и знает все о выращивании тростника. Он ведь помнит еще, как вел дела мой отец. Думаю, что он понимает в хозяйстве много больше меня — ведь я десять лет прожил совсем в другом мире. Я полностью полагаюсь на него. Того, кто непригоден к этой работе, я бы не нанял, поверь мне, Райан. Нибо честен, отлично знает, что такое труд на полях, и будет хорошо относиться к вам. Уверен, работать с ним будет нетрудно.