Закат
Шрифт:
Тем неожиданней оказались слова Рады:
— Не убивайся заранее, милая. Вот смотри, карты верно говорят, будет сынок твой здоровым. Ты же веришь старой гадалке, правда, яхонтовая? Вот и умница. Конечно, ты стараешься, и еще постараться придется, но руки не опускай, и мужу своему не позволяй. Все у вас еще будет.
Когда женщина отошла, прижимая к груди безучастное ко всему дитя, Закат не выдержал. Сел рядом с Радой, спросил тихо:
— Зачем ты ей солгала? Ведь ребенок умрет.
Старуха улыбнулась тепло и немного грустно:
— Потому что она правда не должна опускать руки. Пусть лучше винит потом старую гадалку, чем себя — я-то далеко уже буду. И к тому же… Карты могут ошибаться.
Она кивнула на Принца, который, отложив лютню, деловито осматривал ребенка. Закат видел, как лекарь хмурится, спрашивает что-то у матери, после слов Рады значительно приободрившей. Отвечала она теперь обстоятельно, куда уверенней, чем говорила с гадалкой. Принц взялся пересыпать ей какие-то травы.
— Ну вот. Я же говорила.
Закат оглянулся. Рада смотрела на вытянутую из колоды карту — ясное улыбающееся солнце посреди голубого неба.
— Все у него еще будет.
Вечер постепенно превращался в ночь, Принц и Уголь договорились об обмене рыбы и корзин на зерно, бродяги уже увели повозки. Но селяне все не желали расходится. Выдохшийся сказитель потер саднящее горло, обернулся к Раде.
— Я все. Выручайте.
Старуха, сама вымотанная, оглянулась, просияла, увидев стоящего рядом Заката. Ухватила цепко за локоть, вытолкнула в освещенный круг.
— Сказку! Давай сказку, Закат!
Он оглянулся растерянно. Что он мог рассказать? Вокруг осталась только молодежь и немного присматривающих за ними взрослых, остальные разбрелись по домам. Не про Темного же властелина в сердце светлых земель рассказывать…
Хотя почему нет. Для жителей этой деревни Темный властелин — их собственная история и их гордость. Они его победили.
Закат выдохнул, вспоминая, как рассказывал сказки в Залесье, улыбнулся своим слушателям. Начал старую историю, не называя имен и прозвищ — историю о добре, которое действительно было добром. О добре, что потом и кровью оплачивало свои победы и которому искренне радовались люди. Кого защищали, не жалея себя.
— Вот так один человек сумел победить тысячу.
Дети, всю сказку сидевшие с открытыми ртами, теперь закричали, повисли на шее у сказочника, требуя продолжения. Потом, смутившись, отбежали к родителям. Сдержанно кивали взрослые — правильная история, с моралью.
— Хорошая сказка, — похвалила и Рада. — Да только пора нам домой, к повозкам. Спасибо, добрые люди!
Люди по одному подходили к старухе, отдавали кто что хотел в оплату. Кто-то уходил просто так, никто их не держал, хотя свои же соседи смотрели неодобрительно. От краюхи хлеба село не обеднеет, а раз смотрел и веселился — оплатить положено.
Закат помахал ребятишкам, облепившим иву, заменявшую здесь плетень. Пошел к стоянке каравана. На полпути к броду заметил фигуру, замершую на черном гребне крутого берега. Что-то в этом силуэте показалось знакомым, не просто как-то, что он видел уже не раз за последние дни, а как что-то далекое, из прошлых жизней. Не удержавшись, свернул с тропы, взобрался по крутому склону. Остановился чуть пониже макушки холма.
Пепел стоял к нему спиной, разглядывая высокое звездное небо, и Закат смутился, подумав было, что подошел зря. Но бродяга, не оборачиваясь, заговорил:
— Ты так меня и не вспомнил. Неудивительно — я изменился сильней тебя. — Оглянулся, блеснули острые зубы. Пепел раскинул руки, как крылья, глянул исподлобья. — Здравствуй, хозяин. Теперь-то узнал?
Закат кивнул, не в силах вымолвить ни слова. Теперь узнал. Хотя человеку никогда не стать похожим на дракона.
— Если бы не Принц, я бы тебя не подобрал, — зло сообщил Пепел, отвернувшись. — Прошел бы мимо, оставив помирать в канаве. Он добрый, а я… Я дракон. Я создан был, чтобы убивать. Чтобы служить тебе оружием. Чтобы жечь, уничтожать, разрушать по твоему приказу! Я сбежал на край света, когда понял, что не могу убить ни тебя, ни себя. Я сломал себе крылья, чтобы не откликнуться на твой зов, я лишил себя неба, единственного, что тогда любил, только бы не подчиняться тебе. Но ты догнал меня даже здесь! Даже сейчас…
По траве прошелестели легкие шаги, Принц подошел к другу, коснулся руки. Пепел обнял себя за плечи, будто вмиг замерзнув, позволил укутать в плащ. Принц позвал, не глядя на Заката:
— Идем к костру. Там Рада наши сказки рассказывает, тебе будет интересно.
***
Старуха сказки еще и показывала — складывала руки меж костром и пологом повозки так, что вместо простых теней получались фигуры и лица.
— …Его народ жил в долине меж гор, в каменистой, бесплодной пустоши. Но это был их дом, некуда им было идти и страшно бросать привычное. — На пологе заплясали негостеприимные скалы, крохотные села и редкие всходы на полях. — Однажды мальчик пошел в горы искать что-нибудь, что помогло бы пережить долгую зиму, и наткнулся на пещеру, такую большую, что в ней можно было бы спрятать жителей всех трех сел. Но пещера была занята — в ней прятался, почти два столетия не выползая на свет, дракон.
Старческие ладони сложились в темный проем, высунулась из него чудовищная пасть. Собравшиеся кругом дети ахнули, прижав к губам ладошки и пряча в них улыбки — они не в первый раз слушали эту сказку.
— Мальчик был первым, кто не испугался его. Дракон, как оказалось, жил в пещере так долго, что вырос в ней, и больше не мог выбраться наружу, не то что летать. Однако они подружились с мальчиком, оба — пленники своих домов. — Силуэт мальчика на пологе увеличился, стал уже не ребенком, а юношей. Старуха вздохнула, — Наверное, так бы все и осталось — мальчик бы вырос, состарился, умер, а дракон остался бы вмурованным в гору. Но однажды неведомо откуда — перевалы тогда давно замело — появился в селе бродячий торговец. — Тут уже едва не ахнул сам Закат, глядя, как на пологе расползается легко узнаваемая тень. — Он обещал достать что угодно откуда угодно, продать любому удивительную судьбу, но никто не хотел иметь с ним дела. Кроме мальчика. Потому что торговец сказал, что может даже дракона превратить в человека.
Принц, сидящий рядом, сжал ладонь Пепла, Закат посмотрел на них восхищенно. Вот наглядное доказательство — у них получилось, они, наверное, первые, получившие от Левши именно то, что хотели. Но как?
— Мальчик был дотошным, — сказка отвечала на все вопросы. — Три дня и три ночи провел он с торговцем, обсуждая, что именно хочет получить. Тот его даже задаром читать и писать научил, чтобы составить договор. Но и плату потребовал соответствующую — самое дорогое, что было у въедливого мальчишки. — Силуэт торговца угрожающе навис над юношей, но сказочница ловко увела ладонь в сторону, и показалось, что теперь мальчик смотрит на страшного продавца судеб свысока. — Они стояли тогда на склоне, и мальчик, подумав, сказал серьезно, что важней всего для него дом и земля его народа. Их общая судьба. Торговец и спорить не стал, засмеялся, думая, что совершил удачную сделку. Махнул рукой, и в тот же миг гора, под которой лежал дракон, рухнула, сошла цельной скалой на долину.