Закатная звезда Мирквуда
Шрифт:
Изящным, плавным движением набросив на плечи мантию, Трандуил поднялся из кресла. Взяв в левую руку витой посох, он через плечо обронил не то приказ, не то просьбу:
— Прогуляйтесь со мной по саду, брениль Андунээль.
Не глядя на эллет, он не видел, как она опустила голову в знак согласия. Но стоило сделать несколько шагов к выходу из шатра, как за спиной он различил тихий стук поставленного на стол бокала, а после легкую поступь Андунээль.
Неспешно ступая по изумрудной траве, Владыка направился в сторону от обозначенных свечами дорожек. Уходя от шумного веселья
— Вы ведь не были ещё в моем саду? — с сомнением спросил он, бросив мимолетный взгляд на спутницу.
— Нет, Владыка.
— Прекрасно… — задумчиво протянул король.
В этой задумчивости Андунээль различила легкое недовольство, но не могла понять что его вызвало. Вряд ли таура огорчило то, что она не стала изучать дворец и окружающую его территорию без его на то согласия. Неслышно делая глубокий вдох и медленный выдох, она убеждала себя не тревожиться попусту. Если король недоволен ею, то не преминет известить об этом сам.
Идя на полшага позади Трандуила, эллет ощущала на себе взгляды придворных. В них смешались недоумение, зависть, интерес, удивление, холодное равнодушие, презрение и отчетливая ненависть. Ничего светлого. Ничего, за что она могла бы опереться, если бы это вдруг понадобилось. С горечью Андунээль думала о том, что предпочла бы не видеть этого в эльфах. Предпочла бы не уметь различать эмоций и чувств внутри тех, кто не умел или не считал нужным закрываться. Многие знания — многие печали. Она запомнила однажды произнесенные наставницей слова. Вот только всю глубину их смысла осознала гораздо позже. Тогда, когда уже не могла ни изменить себя, ни помочь близким.
Украдкой посмотрев на таура, она задалась вопросом, мог ли он различать крупицы эмоций в подданных, и насколько глубоко внутрь он умел смотреть. Мог ли он сломить любой разум, подобно Пресветлой Госпоже?
О том, что Владыка завел её в самую уединенную часть сада, эллет поняла через пару минут, когда они, свернув налево от каменного фонтана, оказались на дорожке, по обеим сторонам которой ровными рядами росли высокие кусты жасмина. Усыпанные белоснежными ароматными цветами они переплетались ветвями над головой, создавая своеобразный живой коридор.
Здесь не было никого кроме них. В эти секунды Андунээль отчетливо осознала, что впервые осталась наедине с Владыкой. Без стражей у трона, готовых защитить короля ценой собственной жизни. Без слуг, которые могут в любой момент приблизиться, дабы угодить правителю. Без советника и прочих знатных Лордов и Леди.
Стоило ли ей опасаться оказанной чести? Стоило ли задуматься о том, что заставило его выбрать из всех прочих её компанию? Особенно в эту ночь.
— Вы немногословны, — с улыбкой на губах заметил он, замедляя шаг.
— Простите мне это, таур Трандуил, — улыбкой на улыбку ответила она.
Остановившись посередине зарослей жасмина, она потянулась на носочках и сорвала небольшую ветку. Под пристальным взглядом короля невозмутимо закрепила её в волосах и только после этого подняла глаза, посмев встретить его взгляд без тени трепета. Казалось, время остановилось.
Трандуил первым освободился от наваждения. Списывая всё на магию Мэритан Гиллета, он с нескрываемой иронией в голосе произнёс:
— Слишком многое я должен простить, вы так не считаете?
— Великодушие — щедрость короля, — лукаво изогнула уголок губ Андунээль, с неохотой отводя взгляд, и едва уловимо склонила голову. — Я благодарна, что ваша щедрость ко мне столь велика.
— Вы красиво говорите, — в голосе Трандуила слышалось одобрение, когда он продолжил дорогу. — Но что кроется за вашими словами?
— Ничего, что принесло бы вам вред.
Улыбка исчезла с лица эллет. С сожалением она подумала о том, что очарование момента начало сходить на «нет». Что вот сейчас он начнет задавать вопросы, которые так долго оставались непроизнесенными, и на которые у неё нет ответов.
Но Трандуил удивил её. Выйдя на небольшую лужайку, по периметру которой росли кусты роз, он остановился у каменной скамьи и повернулся к ней.
— И я должен поверить в это, — голос был полон ничем не прикрытой иронии.
Не пытаясь выведать у Андунээль больше, чем она была готова сказать, таур медленно скользнул по ней холодным изучающим взглядом. Так, словно видел перед собой врага и оценивал его возможности. Будто совсем другой эльф несколько часов назад спустился по ступеням из дворца и протянул ей руку.
Эллет была привычна к резким переменам в правящих эльфах. Не раз она испытывала на себе всю мощь внезапных перепадов настроения Госпожи. Теперь ей следовало привыкнуть к нраву Трандуила. Это было естественным и правильным выходом, единственно верным.
Встретившись с Владыкой взглядом, Андунээль на миг позволила себе быть самой собой. Позволила говорить то, что думала и не бояться за последствия слов. Истина, которой от неё так жаждали, вырвалась вместе с горечью и печалью. Осознание грядущего, на время отложенное в дальний угол, затмило яркий свет звезд и украло радость из музыки менестрелей. Из зеленых глаз её исчезли эмоции. В них стало пугающе пусто, и пустота эта заманивала в себя, будто в бесконечную воронку.
— Мне хотелось бы верить, что жизнь не предоставит мне возможности доказывать свою верность. Лучше бы вы и дальше сомневались во мне, живя размеренной жизнью в своём лесу, — протянув руку она, едва касаясь, провела подушечками пальцев по лепесткам нежно кремовой розы. — Но Эрин Гален стал Мирквудом. Зло не исчезло окончательно. Вы ведь не можете чувствовать этого меньше, чем я, — криво усмехнувшись, она сжала пальцы, сминая цветок. — Оно притаилось в Средиземье. Оно растет. Крепнет. Набирает силу. А мы слабы. Мы всего лишь тень былой славы наших предков, отголосок изначальных отцов. Растерявшие знания и разучившиеся пользоваться силой… — прикрыв на миг глаза, она коротко вздохнула. А когда разжала пальцы и отняла руку от цветка, лепестки его вновь оказались нетронутыми. — Мы беспечны и разобщены. Нас мало, Владыка.