Заказ
Шрифт:
– Вы понимаете, – заторопилась девушка, – беда у нас! У коня колики. Уже третьи сутки пошли…
– Врачи были?
– Да были, были, а толку… Последняя часа два назад укатила… Сделала ему большой укол внутривенно, сказала – теперь всё будет в порядке… и укатила. А конь опять закололся… – В далёком телефонном голосе звучали слёзы. – И все, кто до неё приезжал, так же… Укол-другой сделают – и домой… А коню хуже и хуже… Похоже, погибает он…
Любаша стиснула зубы и оторвала свинцовую голову от подушки, приказав себе сесть. Одеяло свалилось ей на колени, и спину тотчас покрыла «гусиная кожа». Любаша
– Как к вам добираться? – спросила она.
– Ой, вы правда приедете? – Лена разревелась в открытую, на сей раз – от радости и проснувшейся надежды.
Тон Любаши стал строгим и деловым:
– Что из лекарств у вас на конюшне есть?
– Вы знаете, – опять затараторила Лена, – мы за три дня почти всё извели… Ну анальгина немножко, но-шпы… Баралгина несколько ампул осталось…
– Камфора? Кофеин? Новокаин? Глюкоза?
– Новокаин кончился… Камфоры и кофеина – чуть-чуть… Глюкозы… ой, не помню…
– Ладно… – Любаша поднесла руку к глазам. Сильно надавила пальцами, провела ладошкой по лицу вниз к подбородку, массируя задеревеневшие скулы, а после и шею. – Так… Зонд носоглоточный? Клизма?
– Клизма есть… маленькая… А зонда нет.
– Маленькая не годится… Ехать-то как к вам?
– Можно на метро до «Озерков» или до «Просвещения», а потом… То есть… – Девушка осеклась. – На метро вы, наверно, уже не успеете…
– Ничего. Такси возьму.
Телефонная трубка умолкла. Потом девушка заговорила снова – тихим, извиняющимся голоском:
– Понимаете… мы за эти три дня… На лекарства и врачей столько денег ушло… может, вы нам просто посоветуете, а мы… сами как-нибудь…
Любаша прервала её:
– До «Озерков» я, допустим, доехала, а дальше?
– Мы… да мы на машине вас встретим! Мы за вами и домой можем заехать…
– Машина ваша треснет в два конца за мной добираться. – Любаша, как и Аня Смолина, обитала на Юго-Западе. – Значит, так: по поводу денег и лекарств мы с вами потом разберёмся… Встречайте меня у «Озерков». Через час с чем-нибудь. На Выборгском шоссе, на остановке автобусной… Машина какая у вас?
– Ой, – радостно заверещали из телефона. – Неужели правда приедете?! У нас «пятёрка»… старенькая такая, кирпичного цвета… Валерка!!! – крикнула девушка Лена кому-то по ту сторону телефонного кабеля. – Номер какой у тебя? Быстро!!!
Любаша записала номер машины на клочке бумаге, валявшемся под настольной лампой как раз для таких целей, и положила трубку. Верней, почти уронила.
Несколько минут она сидела не шевелясь, и ничего прекрасного не было в тощенькой нагой статуе, бессильно замершей в темноте. Потом Люба решительно встала… И чуть снова не рухнула на диван. Постояла, обхватив ладонями мокрые виски и плотно зажмурившись… и наконец медленно, придерживаясь за стены и шаркая, точно столетняя бабка, ногами, поплелась в кухню. Один тапок потерялся посреди узкого коридора, но возвращение за ним было подвигом, для Любаши уже непосильным. Добравшись до кухни, она буквально упала на табуретку и ощупью ткнула кнопочку электрочайника. Подперла голову руками – и снова застыла…
Чайник сначала засопел, потом заурчал. Наконец, прорезав тишину залихватским свистом,
Налитая свинцом голова была непомерно тяжёлой. Кое-как оторвав её от стола, Любаша нашарила круглую банку, откупорила её и насыпала в фарфоровый бокал растворимого «Чибо». Налила из чайника кипятку… Из настенного шкафчика, в котором хранилась домашняя аптечка, достала большую ампулу кофеина и, отбив ножом горлышко, вылила содержимое в кофе. Туда же положила семь ложек сахарного песку, наполненных с верхом. Принялась медленно размешивать.
«Должно помочь…» Она с надеждой отхлебнула обжигающий напиток, приторно-сладкий и в то же время отчётливо горький. Первый глоток исчез в застывшем теле бесследно, второй породил некие признаки внутреннего тепла, и только тут Любаша почувствовала, до какой степени замёрзла.
«Ну вот. Отпускает, похоже…»
Опустошив кружку, она ещё минутку посидела, потом тяжело поднялась и пошла в ванную – накинуть что-нибудь, а если сил хватит, то и в порядок себя привести. Наступив в коридоре на тапок, сунула в него ногу.
«Завтра же в больницу к Андрюше Борисычу…»
Её врача-гематолога, мужчину приметно крупного и высокого, солидно звали Андреем Борисовичем Зарницким, но заглазный «Андрюша Борисыч» характеризовал его лучше каких угодно званий и титулов. Доктор обладал лицом доверчивого ребёнка – трогательно оттопыренные уши, голубые глаза, по-детски пухлые губы и щёки. Этакий большой плюшевый мишка… Больные к нему приходили, прямо скажем, не с насморками, но даже у самых тяжёлых при виде доктора появлялись на лицах радостные улыбки. А как менялись глаза Андрюши Борисыча при виде чьих-то страданий!.. Любаша знала: завтра, когда она к нему явится на приём, именно выражение Андрюшиных глаз сразу скажет ей, как обстоят дела и сколько ей ещё отмерено. Хотелось верить, что завтра Андрей Борисович улыбнётся… Как хотелось бы…
…Через полчаса Любаша стояла в прихожей – одетая, умытая и с целым баулом всяких ветеринарных разностей. Только что она вновь открыла шкафчик с домашней аптечкой и, уверенно порывшись в её недрах, извлекла бутылочку тёмного стекла с несколькими таблетками внутри. Свой самый сокровенный «НЗ». В пузырьке лежали четыре таблетки феномина, лекарства, в аптеках категорически не продающегося. Феномин попал к ней по величайшему блату от благодарного пациента, работавшего в каких-то там органах. О её недуге он узнал случайно, а вот благодарность была совсем не случайной: она его охотничьего пса от огромной опухоли избавила. Как мучился, бедный… Так вот, феномином пользуются в экстренных ситуациях. Он нейтрализует усталость и резко повышает тонус организма. Притом действует очень быстро и эффективно. Правда, за искусственное взбадривание неизбежно наступает расплата…
Любаша задумалась, держа таблетку в руке. Каким считать сегодняшний случай? Экстремальным или не экстремальным?.. Она посмотрела на оставшиеся три, всего три штучки… положила маленький белый кружочек на язык и, запив, подхватила тяжёлый баул…
На улице дул ветер и было холодно. Хорошо хоть, пока без дождя… Синенький «Москвич» остановился почти сразу, как только девушка подняла руку.
Водитель, молодой парень, распахнул дверку и, перекрывая звуки весело орущей магнитолы, поинтересовался: