Заклятие роз
Шрифт:
И ещё она подумала о том, что Марте тут было бы очень некомфортно — видеть столько горбов…
Полюбовавшись, Полина двинулась по зеркальному коридору, и её отражения тоже двинулись: часть — в ту же сторону, что и она, а часть — поспешили прочь.
Полина рассматривала их, удивляясь непривычному эффекту, и отражения тоже рассматривали… что-то…
…Или кого-то…
Потому что вскоре Полина услышала чужеродный звук.
Она прошлась, а потом пробежалась, и отражения повторили всё за ней, а звук остался таким же, каким и был.
Полина остановилась и прислушалась, ей хотелось знать, что это за звук и с какой стороны он исходит. Он отражался от стен, множился и перекатывался эхом по лабиринту, и выяснить, откуда он идёт, было совершенно невозможно.
Спустя несколько минут Полина поняла, что этот многократно отражённый от стенок лабиринта звук — звук шагов — чьих-то, не её.
Оглядываясь и видя в зеркалах только свои отражения, Полина испугалась. Но потом решила, что это же сон, и осталась стоять на месте, дожидаясь, пока тот, чьи шаги она слышала, подойдёт поближе.
Ждать ей пришлось недолго. Лабиринт словно бы почувствовал её готовность встретиться с тем, чьи шаги она слышала, и к её отражениям присоединились тысячи отражений Барда.
Полина рассматривала отражения и не понимала, где настоящий Бард, а он не спешил обозначить себя.
И… все отражения красавчика лаборанта смотрели на Полину! В то время, как отражения самой Полины смотрели в разные стороны.
Едва она это поняла, как зеркала, и отражения в них, начали рушиться и проваливаться в темноту.
Полина смотрела на зеркальный дождь, на то, как осколки двух красивых лиц — её и Барда падают в бездну и ей было жалко, что столько красоты пропадает даром.
В какой-то момент ей показалось, что это не осколки зеркал падают вниз, а это она летит вверх, и куда вынесет её, она не знает.
Стало неуютно. Ей так хотелось, чтобы повезло, чтобы поток вынес куда-нибудь в знакомое и безопасное место… или хотя бы в красивое… Но поток был неуправляемым.
Эх, тут бы немного удачи!..
И тогда Полина начала вспоминать заговор на удачу, написанный ею перед сном, но слова, которые она произносила, летя навстречу зеркальным осколкам, теперь складывались иначе…
Поднимусь на заре на лысую гору к семи ветрам. Как подхватят меня семь ветров, как понесут на семь сторон…
Полина растерялась, она хорошо помнила, что писала не этот текст. Ведь его трижды прочитала Марта, и трижды прочитала она сама… Но слова произносились помимо её воли.
…как на семь сторон да за семь морей…
Полина попробовала закрыть ладонями рот, но слова звучали, и она ничего с этим поделать не могла.
…как за семь морей да за семь веков…
Она хотела закричать, но получилось только:
…Как за семь веков да к семи ведьмам-матерям.
Примут ведьмы-матери меня — жертву — и будет мир…
…Слово моё твёрдое, слово моё верное! Значит быть посему!
Вихрь подхватил Полину и понёс её всё быстрее и быстрее, а она сквозь слёзы всё шептала и шептала:
— Это только сон… это только сон…
Осколки падали, Полина летела… И это продолжалось довольно долго. Однообразие сначала притупило страх, а потом и вовсе сморило. И засыпая, Полина подумала: «Хоть бы приснилось что-то красивое…»
Потихоньку начало светать, и осколки зеркал с отражёнными в них лицами Полины и Барда превратились в осенние листья. И Полина тоже почувствовала себя осенним листом. Она мягко опустилась на землю вместе в другими жёлтыми и красными собратьями… сосёстрами… Это было мягко и шелестно… И очень красиво!
И тут Полина увидела, как по осенним листьям идёт Бард. Листья шуршат под его ногами, стонут…
И вот это уже и не листья вовсе, а студентки университета магии, и Бард наступает на них… Они кричат, а потом замирают, а он не обращает на них никакого внимания, просто идёт себе и всё.
Он подходит всё ближе и ближе, и вот сейчас наступит на Полину…
Полина испугалась, закричала и…
…И проснулась.
Она была в своей комнате в университете магии. Стояла глубокая ночь. Над кроватью горел ночник — его тусклого света едва хватало, чтобы сориентироваться в пространстве. Царила тишина. На соседней кровати под золотистым балдахином посапывала Марта. В мире ничего не происходило. Во всяком случае Полине так казалось.
* * *
Когда Серафимович исчез, Марта ещё долгое время лежала, прислушиваясь. Но в комнате было тихо. Марте хотелось плакать от бессилия, она поняла, что не может быть в университете магии в безопасности нигде, даже в комнате, которую выделили им с Полиной.
Она вспомнила слова Полины про видеокамеры и мысленно усмехнулась — видеокамеры, это такая мелочь! У них всегда есть слепая зона, их легко обмануть, а тут — Серафимович — Марта была уверена, что видела именно его — свободно появляется и исчезает, когда ему заблагорассудится!
Да не просто так появляется, а ещё и вредит! Когда в первый вечер Марта с Полиной перед сном пошутили насчёт того, что Серафимович — ведьм, утром Марта проснулась с горбом, а Полина, как будто чтобы подчеркнуть Мартино уродство, стала красоткой.
Теперь вот он посмотрел тетрадки… И где гарантия, что он не слышал разговора Марты с Полиной насчёт Полининого видения на занятии по прорицанию. А если слышал, то чем это обернётся? Какую пакость нужно будет ждать утром?
Мартины мысли снова и снова крутились вокруг последних событий. Она снова и снова прокручивала в уме разные варианты… в конце концов усталость взяла своё, и Марта уснула.