Заколдованная земля
Шрифт:
Мы охотились, заботясь о запасах для великолепного жаркого, и троглодиты смотрели на это, как на самую обыденную вещь. Каждый охотится своим способом. Удивление свойственно только цивилизованному человеку.
Однажды прибежал ко мне Фелисьен очень бледный и серьезный и рассказал следующее.
С утра отправился он, как обыкновенно, на охоту. Ходил далеко и безрезультатно между порослью, выслеживая какой-нибудь жирный кусок. Он шел по определенному следу, который привел его на опушку редкого кедрового леса. Внезапное движение в чаще обратило на себя его внимание. Он пригнулся, спрятался и из-за прикрытия стал смотреть, что там такое. Оказалось, что это Каму усердно собирала бруснику, не предполагая, что за ней наблюдают.
Фелисьен следовал некоторое время за ней с улыбкой и только что хотел выскочить, чтобы шутя напугать ее, как против него раскрылась чаща, и из нее появилась голова молодого гак-ю-мака Восточной Орды, горящие глаза которого с хищною жадностью были устремлены на ничего не подозревавшую девушку.
Фелисьен, предвидя недоброе, оставался за прикрытием, затаив дыхание. Он видел, как осторожно подкрадывался троглодит, сжимая в руке тяжелую дубинку. Двумя тихими, хищными скачками очутился дикарь около девушки и замахнулся...
Но Каму в последний момент почувствовала что-то неладное позади себя. С быстротой молнии, она оглянулась, пронзительно вскрикнула и отскочила. Гак-ю-мак схватил ее за руку и снова замахнулся. Она кусалась, кричала, била его кулаками, царапалась.
Фелисьен понял, что разыгрывается здесь. Это был один из многочисленных женихов, и, удайся ему оглушить девушку, он унес бы ее, как законную добычу.
Не колеблясь, Фелисьен выскочил с боевым криком. Гак-ю-мак обернулся; рука с дубинкой у него опустилась. Оба мужчины: человек неандертальский и человек двадцатого столетия стояли, глядя горящими глазами друг на друга.
Затем дубина закрутилась над головой Фелисьена. Француз отбил удар сильным взмахом ружейного приклада, нанеся ему страшный удар. Гак-ю-мак взвыл, выпустил девушку и свалился.
Фелисьен Боанэ, тяжело дыша, с минуту тупо смотрел на него. Потом обернулся к девушке. Каму смотрела на Фелисьена с выражением покорной боязни. Вдруг она упала на землю, лбом к его ногам, и осталась неподвижно лежать лицом во мху.
В смущении он поднял ее, поглядел на лежавшего врага и, увидев, что тот только оглушен, ушел. Каму послушно пошла за ним.
С того времени она постоянно следовала за Фелисьеном. Вечером, чего никогда пред этим не делала, она пришла в нашу пещеру и приготовила свою постель вблизи ложа Фелисьена. Исключительно только ему приносила она теперь лесные плоды. Только ему приготовляла меха. Коротко, Каму принадлежала теперь Фелисьену; она стала его женой, по обычаю страны. Он победил в бою соперника, и она принадлежала победителю. Эта был простой закон в Каманаке, и никто не решался его нарушить.
XXIX.
Один мрачный подросток по приказанию Каму поймал для нас трех больших воронов. Записки к ним мы укрепили со всевозможным старанием. Сколько надежд возлагали мы на этих злобных птиц, когда они полетели. Но разочарование наше была огромно. Они улетели на север!
Мне кажется достоверным, что застреленный у Амераликфиорда ворон был загнан туда из Каманака вихрем и против воли. Могли ли мы рассчитывать на подобную случайность? Но и вреда от этой попытки не будет, чтобы ни случилось!
Больше успеха обещает другой план. Для осуществления его предприняли мы несколько систематических экскурсий по берегам озера Надежды.
Гак-ю-маки не знают лодок. Они не умеют, как я убедился, вообще плавать, и если им необходимо переходить чрез воду, — делают это с неохотой и страхом.
Был в восточной части озера, между голыми холмами, небольшой залив. Берег здесь падал в глубину отвесно, и черная вода лежала недвижно, как темное масло.
Мы, может быть, прошли бы мимо залива, но именно в тот момент, когда мы уходили, на средине его поверхности стало замечаться движение воды. Мы ждали, что будет дальше.
Водоворот становился все сильней и сильней и захватывал, вместе с тем, все большую и большую окружность. Центр его опускался все ниже, образовывая как бы воронку, и волны на краях его шумели белой пеной. Наконец, центр углубился настолько, что образовалась черная узкая дыра. Оттуда слышались хрипение, чмокание, храп, как будто воздух втягивался самой утробой земли, и эти чудовищные звуки, разлетавшиеся по печальным и тихим окрестностям озера, действовали так, что мороз пробегал по коже.
Это явление длилось около часа. Потом водоворот стал ослабевать, остановился, и поверхность воды успокоилась. Но заметно было, что она понизилась на несколько миллиметров. Явление повторялось с трехчасовыми паузами.
Здесь, следовательно, и был подземный сток озера. Сотни и сотни миль пробегает отсюда вода тайными подземными путями.
Тотчас же мы порешили воспользоваться этим удивительным явлением, как пневматической почтой.
Мы выбрали надежную консервную коробку, вложили в нее заботливо написанные сведения, герметически закрыли ее и отправились к заливу с нашей патентованной складной лодкой и длинной веревкой.
Когда мы оборудовали челнок, я вошел в него и оттолкнулся. Легкими ударами пары весел я удалялся от берега. Водоворот начал действовать с математической точностью. Мои друзья на берегу медленно отпускали веревку. Я уже видел пред собою движущуюся поверхность воды.
Вследствие оптического обмана мне казалось, что меня несет в противоположном направлении с бешеной быстротой.
В эту минуту центр мальштрема достиг своей бешеной быстроты вращения; послышалось хрипение; некогда было размышлять. Выпрямившись, я бросил коробку изо всей силы в водоворот. Тотчас после этого меня подтянули к берегу. С бесконечным облегчением поспешил я вместе с другими на вершину холма.