Заколдованный остров
Шрифт:
– Рассказывай - где познакомилась, как познакомилась, о чем говорили? Подробно, очень подробно.
Матвеева еле сдерживала себя, чтобы не подойти и не вцепиться в волосы этой молоденькой стерве.
– Извините, Виктория Ивановна, но это моя личная жизнь и обсуждать ее я не собираюсь, даже с вами. Еще раз извините, но с кем я сплю - докладывать не собираюсь.
– Будешь и докладывать, и обсуждать поминутно и поэпизодно. Начинай.
Никифорова отвернулась, всем своим видом давая понять, что секс - это ее личное дело.
– Хорошо, тогда вопросы тебе станут задавать охранники. Лично с ними и переспишь с каждым, если это твое личное дело. Ты очень скоро поймешь, что чем быстрее все расскажешь, тем быстрее сдохнешь. Говори, больше спрашивать не стану.
– Я не понимаю, в чем дело, но если вы так ставите вопрос - я отвечу, хотя и не заслужила подобного отношения к себе. Мы встретились на улице, он сказал, что расстался со своей дамой мирно без ругани и слов и ему сейчас одиноко, предложил пойти к нему домой. Парень видный, симпатичный и я согласилась, не школьница же все-таки. Утром я дала ему свою визитку, а он сказал, что его зовут Костя. Это все.
Матвеева просто взбесилась от ее слов:
– Ты, дрянь блудливая, ты еще и тупая совсем, я должна знать: о чем вы разговаривали, что он спрашивал, что узнать хотел, что ты ему сказала? Все дословно и до каждой буквы, говори, стерва.
– Не ори на меня, - Татьяна хотела сказать, что она сама стерва блудливая, но сдержалась с трудом, - ни я, ни он не произнесли ни одного слова, не до этого было, мы сексом занимались, а не болтали. Про утро я уже все сказала.
– Чтобы мужик не сказал ни одного ласкового слова... ты сама то в это веришь?
– Я верю и такого парня на ласковых импотентов не променяю.
– Проститутка, - зло бросила Матвеева, - вали отсюда и помни, хорошо помни, что если ты хотя бы раз даже случайно встретишься с ним, то тебе матку вырежут и пока ты еще не сдохла сожрать заставят. Вон отсюда, пошла вон, - закричала она в неистовстве.
Никифорова выскочила из кабинета пулей, в приемной гневно взглянула на доставивших ее охранников и ушла к себе в кабинет. Позже, когда пришла в себя, догадалась - эта старая карга Матвеева любит молодых парней и этот наверняка ее был. Но Костя сказал, что они расстались... Может Костя и расстался, а она нет - ишь как из нее ненависть прет.
Матвеева была готова лично, собственноручно разорвать эту Татьяну в клочья, не смотря на то, что она ее племянница. Сдержал ее только один фактор - Никифорова профессиональный бухгалтер, тонко и умело ведущий две бухгалтерии сразу: открытую и тайную. Пока ее некем было заменить.
Она, все еще злясь, подошла к бару, плеснула себе вина в бокал и выпила, села в кресло и немного успокоилась. Сейчас ее больше беспокоил другой вопрос - случайно ли Дедушкин познакомился с Татьяной? В случайности она не верила. Черт с ним, пусть трахается с кем хочет, но слежку за ним необходимо продолжить. За это время он ни разу не встретился с Давидом, остальных воров она не боялась, силенок еще у них маловато на нее рот разевать. А может просто грохнуть его и все дела, не надо будет ломать голову. Грохнуть... но он ни разу даже не поинтересовался бизнесом ни у меня, ни у этой сучки Татьяны. Если он просто умный мужик и не хочет быть под моим каблуком? Это вполне естественно.
Матвеева еще долго рассуждала про себя и ничего не решила определенного. Но порвать с Дедушкиным намеревалась окончательно. Ничего, для тела я найду себе мужчину, а для дела он человек не проверенный и слишком умный, такие люди опасны. Она даже не вспомнила о заводе ни разу, а он ей его на блюдечке преподнес.
Через несколько дней директор ЧОП докладывал ей:
– Ничего существенного, Виктория Ивановна, сидит дома, болтается по городу, ищет работу, ни с кем не встречается.
– Ищет работу?
– удивилась она, - он же юристом работал в строительной фирме. За что уволили или он сам?
– У меня там кадровичка знакомая, - пояснил директор ЧОП, - так она в шоке - хороший работник, а когда хозяин узнал о нем случайно, даже позеленел от злости и приказал немедленно выгнать с волчьим билетом, обзвонить все предприятия, чтобы его нигде не брали. Сейчас выясняем кто хозяин этой фирмы.
– Не нужно, я знаю, за информацию спасибо. Пожалуй... достаточно наблюдения, снимайте слежку.
Оставшись одна, она задумалась. Значит сидит дома, болтается по городу и ищет работу. Давид выгнал его и запретил брать в другие места. Ко мне он тоже не идет, гордый, сволочь, но хорош, очень хорош. Она глянула на часы - полдень. Где он сейчас - дома или ищет работу? Попробую на ура.
Константин глянул в глазок, чертыхнулся: "Приперлась" ... Открыл дверь.
– Ты не рад меня видеть?
– с улыбкой и как ни в чем ни бывало спросила Виктория.
– Чему радоваться - твоей подлости?
– ответил он.
– Но может быть все-таки пустишь в квартиру?
– Зачем? Мне и так хорошо.
– Нам надо поговорить.
– Поговорить...
– он криво усмехнулся и отошел от проема двери.
Виктория вошла, прошла сразу же в зал и присела в кресло.
– Неплохая квартирка для безработного юриста. Может быть пойдешь ко мне на работу?
– Нет, - коротко ответил он.
– И в чем же я поступила с тобой подло?
– Незачем воду в ступе толочь.
– И все-таки?
– Твои чоповцы были у одного моего знакомого адвоката, а потом увезли к тебе девушку, которая вышла из моего подъезда, я в окно видел.
Матвеева отметила, что он не сказал про швейцарские часы, которые она ему так и не подарила. Джентльмен... Спросила:
– Почему ты решил, что это мои чоповцы?
– Этот ЧОП твою гостиницу и ресторан охраняет. Ты зачем пришла?
– Во-первых, я соскучилась...
– Проехали, - сразу же перебил ее Константин.