Закон абордажа
Шрифт:
Окружающие корсары заулыбались шутке.
— Игерна, — вновь начал спустя какое-то время Счастливчик. — Скажи, а что ты думаешь делать с этими деньгами? Ну, с добычей…
— Не взятую добычу не делят, — буркнула она.
А потом вдруг добавила:
— Я ведь понимаю тебя… Но подумай, надо ли оно тебе? Ты ведь просто увидел меня не там и не в таком виде, как надо…
— А ты бы забыла своего спасителя? — спросил Эохайд.
— Я бы дала ему то, что он хочет, — нахмурилась она. — И все бы забыла… Но, сам понимаешь, тут другой случай.
— А если все же…
— Не
«Но всё ведь когда-то случается в первый раз», — пожал плечами Эохайд про себя.
— Ну, попрощаемся на всякий случай, Банн…
Вражеский корабль был обнаружен слишком поздно, чтобы избежать стычки, но для подготовки к бою времени было вполне достаточно.
— Все — в трюм! — командовала Игерна. — Отстегни люки орудийных портов, но не раскрывай их. Держи их закрытыми на веревочных петлях, а пушки чтоб глядели прямо в крышки люков, понял? Заряди их картечью, самой мелкой, и побольше, побольше. Но чтоб ни звука, и ни одной живой души чтоб на палубе не было видно, слышишь?!
Боцман понимающе кивнул.
— Ну, Банн, миленький, не подведи, пропадем же за риэль ломанный!
Люди разбежались по местам и скоро занялись своим привычным делом.
Но главное происходило наверху, на мостике.
Капитан фрегата его величества «Акула» Жеарди хмурился, глядя на сверкающую синь океана.
У него было достаточно причин для дурного настроения.
Нет, конечно, старпом дурак, и тут ничего не поделаешь. Но болтать о том, будто на загадочном корабле у штурвала стоит какое-то привидение, — такой ерунды капитан Жеарди, конечно, не мог принимать всерьез!
— Ни одного человека на вантах. Ни одного гранатометчика, капитан… Оружейной прислуги тоже нет, и… Да, пушки откачены чуть не на середину палубы…
Это мог быть корабль, пораженный какой-нибудь повальной болезнью: чумой, рыжей или серой лихорадкой, оспой, — такие случаи нередко бывали в океане. Предоставленная самой себе в открытом море команда либо поголовно вымирала, либо в отчаянии покидала корабль и спасалась на шлюпках, чтобы опять-таки погибнуть в безбрежной водной пустыне от жары, голода и жажды… и от той же эпидемии, от которой они пытались бежать и которую неизбежно захватывали с собой в спасательную шлюпку.
Чертыхнувшись про себя в адрес вахтенного офицера, которому, очевидно, напекло в голову до галлюцинаций, капитан Жеарди еще раз поднес к глазу подзорную трубу, и вдруг нижняя челюсть его безвольно отвисла. Мозг отказывался воспринимать то, что видели его глаза. Он ошалело уставился на юную и стройную женскую фигуру за штурвалом корабля.
Да, да — это была, несомненно, женщина, молодая девушка, и — милосердный боже! — совершенно голая! Ласковый бриз игриво раздувал золотистые волосы, густым потоком ниспадавшие на ее обнаженные плечи. И на голове сияла золотом и алмазами роскошная корона!
По телу Жеарди под насквозь промокшим мундиром пробежал неприятный
Однако, несмотря на все свои страхи и суеверия, капитан Жеарди был морским офицером и помнил устав.
Ему случалось сходиться в боях и с эгерийцами, на палубе коих, случалось, прямо среди боя толпа монахов служила молебен о даровании победы, и с пикаронами, у которых на носу атакующих каноэ и пинасс приплясывали размалеванные колдуны. И всякий раз убеждался, что на море сверхъестественные силы помогают куда меньше, чем добрый клинок и меткость канонира.
— Приказываю дать предупредительный выстрел и подготовить абордажную команду. И пусть матросы прекратят галдеж! — высокомерно добавил он. — Можно подумать… Можно подумать, они ни разу в жизни не слышали про привидения!
Игерна стояла на борту «Отважного», широко расставив ноги и уцепившись обеими руками за рукоятки штурвала. Под напором океанских волн огромное колесо ходило ходуном, и ей приходилось прилагать все силы, чтобы удерживать его в том положении, какое указал ей боцман.
Фрегат арбоннского королевского флота «Акула» теперь находился достаточно близко, чтобы она могла разглядеть зловещую желтую и черную окраску его бортов, делавшую корабль похожим на гигантскую злую осу. Ванты фрегата сверкали белизной. Он выглядел целеустремленным, решительным и ошеломляюще грозным. Все пушечные порты его были раскрыты, демонстрируя ряд мрачных черных отверстий, угрюмых и бездонных, как сама смерть. Синяя вода под бушпритом разбивалась в белоснежную пену, по которой военный корабль двигался медленно, уверенно и властно.
Пиратка разглядела также красные пятнышки, перемещавшиеся по палубе фрегата, и поняла, что это, очевидно, были пурпурные мундиры стрелков.
Щеки капитанши залила пунцовая краска при мысли о том, в каком виде она предстала перед многочисленными мужскими взорами. Впрочем, эта мысль, случайно мелькнув, тут же исчезла, потому что штурвал отнимал все ее внимание.
Грохнул выстрел. Альери едва инстинктивно не присела, чтоб спрятаться, но вовремя вспомнила, что она призрак, а привидениям не страшно человеческое оружие. Потому осталась стоять на ногах, до окостенения в пальцах вцепившись в штурвал, словно тот мог защитить ее ото всех напастей.
Банн знал, что после первого, предупредительного залпа «Акула» выстрелит снова, и на этот раз снаряд будет послан по кораблю. Потом высадится абордажная команда.
Насколько боцман мог судить, команда фрегата была сейчас скорее озадачена, чем встревожена, потому что они не потрудились даже натянуть противоабордажных сетей.
Наконец, раздался второй выстрел, и Игерна почувствовала, как «Отважный» вздрогнул, словно раненое живое существо. Грохнул взрыв, сверкнуло пламя, и туго скатанный кливер с шумом свалился на палубу.