Закон Единорога
Шрифт:
За столом послышались добродушные смешки.
– Тише вы, оглашенные! – прикрикнула, оборачиваясь и грозя внушительным кулаком, хозяйка. – А то враз велю факела тушить!
– Эй, Ролло, – услышал я издевательский шепоток Бельруна. – Куда уставился9 Гляди, шею свернешь.
Жано, действительно все это время не сводивший восхищенно – телячьих глаз с дородной фигуры хозяйки «Серебряного стремени», густо покраснел и отвернулся к двери.
– А никто и не смотрит… – пробурчал он.
– Да-а… – со вздохом протянул один из трех крестьян, сидевших на дальнем
– Э-эх! Что хотят, то и творят! – продолжал сокрушаться крестьянин. – Иной раз и не поймешь, кто прожорливее – священники или сеньоры… Вас-то я в виду не имею, – поспешно начал оправдываться поселянин. – По вас сразу видать, что вы человек добрый и благочестивый. Сейчас такие монахи – редкость, нынче каждый норовит урвать себе побольше.
– Я видел в Провансе священнослужителей, добровольно отказывающихся от богатых одежд и золота и ведущих праведный образ жизни, посвящая себя добрым делам и истинному служению Господу, – вмешался в разговор купец.
Крестьяне недоверчиво переглянулись между собой, решая, воспринимать это как очередную дорожную байку или же запомнить для себя на всякий случай.
– Они именуют себя катарами, то есть «чистыми», – продолжал купец. – Чудные они люди, я вам скажу. Тварей земных у них вообще запрещено убивать. Посему питаются они одними злаками и рыбой, ходят в рубище, босиком, проповедуют слово Божье и к день гам не прикасаются.
За столом кто-то громко фыркнул.
– Чудно ты говоришь, почтеннейший! – недоверчиво произнес второй крестьянин. – Где ж это такое слыхано, чтоб монахи не грабили, не обжирались и не распутничали!
Все захохотали, дивясь купеческой небьшице.
– Он говорит правду! Не смейте! – неожиданно громко крикнул Люка и грохнул кулаком по столу. От неожиданности все замолчали, недоуменно уставившись на разгневанного циркача. – Все это истинная правда Не смейте злословить о святых людях .
– Это ваш? – тихо спросил меня Лис. Я кивнул – Капитан, ты делаешь успехи. Компания катара – это как раз то, что нужно для конспирации.
Эжени, внезапно побледневшая, вскочила со своего места и, ухватив своего любимого за руку, потянула его из-за стола.
– Люка, у меня разболелась голова! Я очень устала. Пойдем! Простите нас, господа!
Я поражение наблюдал эту сцену, наконец-то осознав явный факт, который так долго находился у меня перед глазами! Люка был альбигойцем!
– Оставь, Эжени, – вырывался он – Истинно вам говорю, только очистившиеся спасутся! – прокричал он с лестницы.
– Мессир Вальдар, – все так же тихо произнес мой верный напарник, оглядывая толпу, потрясение застывшую за столом. – А ты уверен, что нам еще не пора уносить отсюда ноги.
– Не уверен, – честно ответил я. – Но, похоже, Белърун знает этот дом много лучше нас и с хозяйкой у него приятельские отношения . Будем надеяться .
– Это тот кудрявый, что ли. –
– Ты на редкость проницателен. Но у меня есть основания полагать, что эта несчастная изойдет от слез прежде, чем они встретятся.
– Ладно, поверю тебе на слово, – вздохнул Лис.
– А и то, – медленно произнес один из сидевших за столом крестьян. – Раньше, говорят, от монахов польза была Чудеса творили, хвори исцеляли, людей кормили. Не то что теперь! Помнится, отец Руперт рассказывал, как святой Бернард сто мешков зерна для своей паствы из воздуха создал. Или вот, скажем, воду в вино превратить, – мечтательно завершил он, сбиваясь с первоначальной возвышенной мысли.
– Воду в вино? – почтеннейший Деметриус, самозабвенно отдававший должное прелестям овернь-ской кухни, отодвинул в сторону пулярку с артишоками и встал, вытирая жирные руки о подол. – Поверьте мне, друзья мои, нет таких чудес, суть которых не могла бы познать наука! Вот смотрите!
Он выскочил из-за стола и резвой рысью выбежал за дверь, так и не объяснив недоумевающей публике, куда же она должна смотреть. Однако отсутствие его длилось недолго. Спустя несколько минут мэтр Мишо вновь появился в зале с ковшом воды в руках.
– Прошу вас, – он с достоинством поставил емкость на столешницу, – прошу вас всех убедиться, что перед вами чистейшая вода.
Заинтригованная публика сгрудилась вокруг чаши. Надо было быть Фомой Неверующим, чтобы усомниться в истинности его слов.
– Итак, вы сами видите, что это/вода, – досточтимый исследователь метаморфоз и трансмутаций торжествующе развел руками и жестом заправского фокусника подхватил вместительную глиняную чашку. – Надеюсь, никто не сомневается, что она пуста?
Лис тяжело вздохнул.
– Мессир, как там тебя. Черная Рука! Сделай одолжение! Я тебя умоляю, скажи мне, что это не алхимик! – он страдальчески поглядел на меня.
Между тем Деметриус поставил кружку на стол и начал медленно наливать в нее воду. Жидкость приобрела пурпурный цвет.
– Скажи мне, Вальдар, ты собирал эту команду по всей Франции? Или тебе по-прежнему везет? – Рей-нар, казалось, был потрясен.
– Угадал, – усмехнувшись, ответил я. – Мне по-прежнему везет. Почти как утопленнику.
– Есть еще какие-нибудь домашние заготовки, или все же ограничимся этим? – умоляюще поинтересовался мой напарник.
Я не успел ответить. Чаша, наполненная великолепной пурпурной жидкостью, стояла посреди стола, притягивая к себе всеобщее внимание и гипнотизируя.
– Ну хватит, хватит. Засиделись, – зазвучало грудное контральто хозяйки нашего гостеприимного крова. – Время тушить огни. Эй, Бельрун, возьми со стола эту гадость и вылей ее немедля в отхожее место. Время спать, господа. А ты, здоровяк, помоги мне здесь убраться, – она подозвала к себе Железного Ролло, который, несколько робея, начал приближаться к ней, не сводя преданных глаз с выдающегося бюста.